В виске надрывно и тревожно 
Забилась в танце темнота.
В её движениях я заложник.
О, как нужна мне тишина!

Мигрень танцует этот танец,
Меня всё глубже уводя
Туда, где эхо мирозданий
Играет бой в колокола.

Мне так хотелось бы подняться
С болота липкой дремоты.
Но боль в мозгу танцует адски,
И вальс её невыносим.

Вокруг всё стало цвета пыли,
И свет дневной горит пятном.
Упал я навзничь, я бессилен
Пред тем, что выжжено огнём.

А может быть когда-нибудь, когда сойдутся звёзды...
Ты будешь тут... И я смогу дотронуться, подумать...
Узнать, как там? На небесах? Возможна ль бесконечность?
Что есть любовь? А что - талант? И что такое вечность?
Вдруг я могу, закрыв глаза, отправиться с тобой?
Лететь сквозь космос, в никуда... А может быть домой?

Смотрю в окно и вижу только дым,
Он застилает сочный, яркий мир,
И превращает некогда искрящие сердца
В системы паники без выхода и входа.  

Дым просочился в разум миллионов,
В мозгу оставив вязких эмбрионов
Мольбы и страха стать заложником игры,
Которая идёт на грани фола. Дым внутри.

Течёт по венам, заполняя всё сознание.
И как теперь дойти до понимания,
Что потеряли мы возможность быть живыми,
Дышать и замечать, что мир становится седым.

Писатели пишут романы и сказки,
А я не писатель и не поэт.
Быть может могла  сочинять я без маски,
Но музы за страхом  скрыт силуэт. 

Вдруг замерло время... И мысли, танцуя,
Выстроились в текст, описав полукруг.
Теперь вот  сижу я, над рифмой колдуя
И думая, как человек близорук.

Как можно, не зная себя ни на йоту,
Не попытаться в себя заглянуть.
Не видеть свой космос и звёздную россыпь.
А может быть надо навстречу шагнуть?

К тому, что, возможно, немного пугает,
К тому, что находится вечно в тени.
Отбросить всё то, что так сильно мешает,
И вдруг осознать, что Космос - сам Ты.

Они сказали - нет тебя...
И как мне в этот бред поверить?
Что могут сделать доктора,
Когда твой путь был свыше прерван?

Когда заснеженный январь
Пустил свой холод вдоль артерий.
И зазвенела тишина
В преддверии ночных истерик.

Врачи озвучили вердикт,
Но ведь не им считать потери.
Остановился маховик,
16:25 отмерив.

Смотрю я в зеркало и вижу тень,
Она безмолвно на меня взирает.
Что ждать мне в этот новый день?
Хочу спросить, но тень лишь исчезает.

Но вдруг выходит из зеркальных стран
В наш мир, где сказки не в почёте,
Где быт и гонки нас загнали в хлам,
И мы живём лишь на автопилоте.

Тень оглянулась и, скользнув ко мне,
В меня вошла не проронив ни слова.
И в этот миг увидела я дверь...
А тень спросила: " ну что же, ты готова?"

И я сказала - "Да!" - самой себе,
А может быть как раз той тени. -
"Всю жизнь была я в некой скорлупе
И вот пришло мне время для Рождения!"

И ты встаёшь едва дыша,
Ведь надо дальше жить.
Из раны вытащив кинжал
Ты слышишь гул молитв

Всех тех, кто убивал тебя,
Кто не смотрел в глаза,
Кто руки к небу вознося
Твердил про чудеса.

Тебе молитвы не нужны.
Ты знаешь что не в них
И бог и бес заключены,
А только в нас самих.

Я кистью медленно вожу по полотну,
Она, виляя, оставляет след.
Мне кажется, смотрю я в глубину
Тех глаз, что видели так много бед.

Мне хочется попасть в их отражение.
Почувствовать всё то, что видели они.
Испить все слёзы, что они пролили,
И успокоить их признанием в любви.

В твой мир я погружаюсь без сомнений,
В нём беды, грусть и боль перечеркну.
Художник может создавать без искажений.
Я кистью медленно вожу по полотну.