В ЖЭУ маленького и очень уютного городка, что располагался совсем рядом с большим мегаполисом, но при этом был, как теперь модно говорить, спальным районом, царило обычное утреннее оживление самого обычного понедельника. «Просящих» и норовивших поскандалить посетителей ещё не было. Специалисты разводных ключей, хранители пассатижей и неприкосновенного запаса изоленты, а также повелители сточных труб и укротители разнообразной дорожной техники деловито бубнили между собой, кучкуясь в тесном актовом зале конторы в ожидании утренней планёрки. Лишь Андрей сидел особняком. Он был самым молодым в коллективе по всем параметрам, и не успел ещё обзавестись такими дружескими связями, чтобы обсуждать сколь удачно или не очень, и тем более с кем, он провёл эти выходные. Все ждали начальство. Оно появилось, как всегда, вовремя. Гул, который к тому моменту был на уровне ярморочного распродажного дня, заметно угас. Начальство, в лице управляющего Михаила Михайловича Потапова, которого за глаза в коллективе звали – Михмихыч, как-то грузно плюхнулся на стул, одновременно бросив тяжёлую папку на стол перед собой и тяжело, исподлобья оглядел всех. В зале повисла звенящая тишина.
– Вы мне скажите, как это получается? – прервал затянувшуюся паузу Михмиыч. – Вроде, совсем недавно было разъяснено. Вроде, даже, все расписались в журнале, что будут соблюдать культуру обслуживания населения.
В зале по-прежнему была гробовая тишина.
– Как, скажите, понимать вот эти, – Михмихыч не высоко приподнял папку над столом и плюхнул её обратно. – Вот эти жалобы? И это только за последние два дня! И это только от Матрёны Ивановны! Что с вами такое?
– Михал Михалыч, она не человек! – раздался голос из зала.
– Это кто сказал? Полянский? А ну, встань, товарищ Полянский В.А. Это, кажется, ты ей унитаз пробивал в пятницу вечером? Сейчас. – Михмихыч раскрыл папку и переплеснул несколько страниц. – Вот. Оставил после себя грязь!
– Но Михал Михалыч, Это была кошка! Я вынул кошку из унитаза!
– И что? Ты не мог её в мешок положить? Мешки ж для мусора всем выдали!
– Да, не! Она живая была! Вырвалась и дёру по всей квартире! Я что, её ловить должен был?
Михмихыч глубоко вздохнул и, закатив глаза, шумно выдохнул.
– Ты её выпускать не должен был. Ладно, садись. И дурь эту про то, что она не человек выкинь из головы. Старость она не в радость. Деликатней надо. Всем понятно? – Михмихыч обвёл взглядом коллектив. Тот дружно молчал. – Я не слышу, всем понятно?
– Понятно… – раздался нестройный хор голосов. – Вот и славно. А теперь перейдём к делам насущным. Смежники из «Горгазсервис» третью неделю не могут попасть к нашей Матрёне Ивановне. Нас просят. Аппарат для проверки в приёмной. Есть желающие?
Михмихыч в очередной раз тяжело взглянул на собравшихся.
– Семёныч?
Семёныч отрицательно замотал головой:
– А что сразу Семёныч? Да я с ихнем оборудованием и не справлюсь. Во! Пусть молодой сходит. Он у старухи ни разу ещё не был! – Семёныч махнул головой в сторону Андрея.
– Не у старухи, а у Матрёны Ивановны! Сколько можно повторять?! – поправил в очередной раз Михмихыч своих подчинённых. – А что? Это мысль. Андрей? Справишься?
– Я? – Андрей вывалился откуда-то из своих мыслей и не следил за разговором. – Наверное.
– Отлично. Как пользоваться газоанализатором знаешь?
Андрей отрицательно замотал головой.
– Не беда. Полянский расскажет. К нему подойдёшь. Адрес у девочек. Так всё. За работу! И чтоб повежливее с паци.., то есть, с клиентами! Хватит мне этих жалоб! Андрей, тебя это особо касается! Понял? Матрёна Ивановна у нас женщина с претензией. Аккуратнее.
– Хорошо, Михаил Михайлович. Постараюсь.
Спустя сорок две минуты и полквартала Андрей с газоанализатором через плечо, науськанный коллегами на «правильное» поведение, а попросту сказать – запуганный, стоял возле двери квартиры, как ему было сказано, самой вредной старухи всего микрорайона, а то и всего городка. Матрёна Ивановна жила на втором этаже, но Андрей чувствовал, что запыхался так, что можно было подумать, что он только что пробежал стометровку. Никак не мог отдышаться. Да, к тому же, появился какой-то неконтролируемый мандраж. Кое-как, уняв дрожь в руке, он нажал на кнопку звонка.
Была уже заготовлена речь, изобилующая вежливыми оборотами с обычной просьбой: проверить газовое оборудование и газовод на предмет их исправной работы и отсутствия утечек, но когда открылась дверь, всё что он смог сказать: – Зд…! Ведь он ожидал увидеть бабушку в весьма солидном возрасте со скверным характером, а не её. Вот никак он не мог ожидать, что дверь откроет юная, красивая девушка с длинными распущенными волосами ярко-рыжего, почти огненного цвета и абсолютно голая. Андрей так на этом «Зд…» и замер с открытым ртом и до максимума раскрытыми глазами. Вид у него был весьма глупый, потому как девушка хихикнула, улыбнувшись глазами и спросила мягким, чарующим голосом, – Вам кого?
– А…а, это… – к Андрею начал возвращаться дар речи и он зачем-то спросил, – Матрёна Ивановна здесь живёт?
– Да, – продолжая улыбаться, ответила девушка, нисколько не смущаясь своей наготы. – Бабушки нет сейчас. Она в собез ушла. А Вы, наверное, газовое оборудование проверить пришли?
– Ага, – согласился Андрей, продолжая рассматривать девушку.
– Проходите на кухню, – сказала девушка, пропуская Андрея в квартиру. – А я пойду, халатик накину. Можете не разуваться.
Андрей проследовал на кухню длинным и очень тесным, захламлённым коридором, стены которого были отделаны деревом под брус, создавая впечатление деревенской избы. На стенах были полки с бесчисленным количеством банок с едва угадываемым содержимым, а под потолком висели пучки трав. Всё это пахло плесенью и ещё чем-то кислым. Кухня была подстать коридору, тесная и захламлённая. Единственное окно задёрнуто толстой светонепроницаемой шторой и не смотря на то, что сейчас был полдень горела тусклым светом лампочка.
Андрей сделал решительный шаг к окну и громко спросил через плечо:
– Я штору открою?
– Да, конечно, – услышал он ответ из другой комнаты.
Андрей откинул штору в сторону, впуская яркий солнечный свет на кухню, обернулся и чуть не грохнулся на пол от неожиданности. За столом сидел скелет и таращился на него пустыми глазницами. Огромный жирный чёрный кот прыгнул в ноги откуда-то с холодильника и повалил его на пол. Андрей попытался было встать, но тут скелет схватил его за запястье и притянут к полу. Его костяная голова придвинулась к лицу Андрея.
– Далеко собрался, жеребец? – произнёс скелет.
Андрей замотал головой и собирался уже закричать, но ничего кроме фырканья у него не вышло. Он лишь заметил, как его пальцы на руках стали превращаться в копыта. Ещё через секунду он сперва почувствовал, а затем и увидел, как кот деловито прилаживает ему на спину лёгкое войлочное седло, да вставляет в зубы уздечку. Кот затянул упряжь, сделал шаг назад, словно любуясь проделанной работай, развернулся и громко произнёс:
– Хозяйка! Транспорт готов.
В дверях появилась та же девица. Халат одевать она даже и не думала.
– Как же она сногсшибательно выглядит! – подумал Андрей и стукнул копытом пару раз по полу.
– Имя у него есть? – спросила девушка у кота.
– А как же?! Андрейкой кличут, – отозвался тот.
Девушка подошла к Андрею и провела рукой по лошадиной морде.
– Какое же это приятное ощущение! – подумал Андрей.
Девушка лёгким движением впрыгнула в седло.
– Ну, что, Андрейка, пойдём, прокатимся, – сказала она и потянула вожжи в сторону окна.
Окно распахнулось, но вместо солнечного света в нём была темнота ночи. Андрей почувствовал, как голые пятки девицы ткнули ему в бока, что, по-видимому, означало команду «начать движение» и рванул вперёд. Он летел, не касаясь земли, в теле чувствовалась необузданная сила. Скакать было легко и чертовски приятно. Но гораздо большее удовольствие доставляло ему ощущать её голый торс на своей лошадиной шее. Он готов был нести её сколько угодно, и абсолютно не важно, куда, испытывая лишь необузданный восторг, всё набирая и набирая темп и скорость, копытами едва касаясь макушек деревьев.
Огни города давно уже остались позади. Рыжая наездница мастерски выбирала путь, обходя стороной даже самые маленькие деревушки. Да и кто обратит внимание на тёмный силуэт на тёмном небе. Так оно должно было быть! Но внезапно разошлись тучи, явив миру огромную полную луну, а вместе с ней её яркий отражённый свет. Такой яркий, что можно газету читать, и уже в этом свете наша парочка не могла остаться совсем незаметной.
– Чёрт побери! – выругалась девушка и слегка притянула удила, что заставило Андрея поумерить пыл.
Теперь они снизились ниже крон деревьев, и ему приходилось уклоняться от набегавших веток. Иной раз ветка могла хлестнуть по лицу, и это было совсем неприятно. Однако это было совсем не долго. Выскочив на очередную опушку, он увидал огромное количество разбросанных по ней костров разной интенсивности, вокруг которых наблюдалось весьма интенсивное движение других голых девиц и дам уже почтенного возраста. Посредине опушки на возвышении стоял огромный тёмный пустующий трон.
– Куда прёшь, рыжая?! – услышал он странный, слегка пугающий голос, исходящий от существа, которого можно было бы легко принять за высохшее дерево. – Коня вон туда и регистрироваться, но сперва – плату!
Девица бросила монету в руки-ветви, которую тот поймал весьма ловко. Он покрутил её, попробовал на зуб, прикрепил к сбруе ленточку, как в аквапарке и одобрительно махнул рукой, разрешая рыжей проследовать по указанному маршруту. Только сейчас Андрей прислушался к своим чувствам. Усталости не было, хотя он понимал, что их ночное путешествие длилось никак не мене полутора часов. Хотелось только пить. К счастью, там куда его привели, был большой вытянутый чан с водой. Утолив, как следует жажду, Андрей стал рассматривать окружающую действительность: Во-первых, пятерых его «собратьев» по счастью утоления жажды – красивых, мощных, породистых скакунов, с которых впору картины писать. Андрей ничего не понимал в лошадях, но был зачарован видом этих грациозных животных, которые фыркали, били копытами землю и непременно бы ушли от чана, если бы не были привязаны вожжами к перекладине подле него. Во-вторых, это конечно – женщины. Женщин было много. Очень много. Молодые, белокурые, рыжие и чёрные, смеясь, кружились в бешенных, неистовых танцах и хороводах вокруг костров, то и дело, переходя от костра к костру, постепенно делая полный круг вокруг пустующего трона. И их движения, поначалу казавшееся хаотичными, постепенно приобретали причудливый, но какой-то осмысленный танец, суть которого, казалось Андрею, он вот-вот должен ухватить, но это было выше его понимания. Взрослые женщины, большей частью седовласые, хотя встречались и с весьма экзотическими оттеками волос: от невзрачно сиреневеньких до ультрафиолетовых, мерцающих в такт всполохам костров, казалось очень даже виртуозно, словно дирижёры, руководят танцем своих юных воспитанниц. В-третьих, стража. Сотни похожих на деревья существ, стояли ко всему действу на опушке спиной, чутко вслушиваясь и всматриваясь в лесную чащу.
– Лешие, – почему-то подумал Андрей, хотя в жизни их никогда не видел, но был убеждён, что прав.
Ближайший леший словно почувствовал на себе заинтересованный взгляд Андрея, резко выпрямил свою руку в его сторону и буквально перед самым носом того щёлкнул воздух, как от хлыста. Андрей тут же отвернулся, и хотел было отпрыгнуть, но вожжи не дали сделать более одного шага.
– Да, ну его! – подумал Андрей и отвернулся, сердито топнув передним копытом.
Очень быстро пролетела летняя ночь, и горизонт осветился утренней зарницей. Уставшие плясуньи расходились кто куда. Вскоре появилась и рыжая в сопровождении белокурой подруги.
– Боже! Как она хороша! – думал Андрей, с восторгом пялясь на неё во все свои лошадиные глаза.
– Ну, вот! Ещё один шабаш впустую! – говорила белокурая рыжей.
– Да, И что он там себе думает? – та вторила её в ответ. – Ещё один раз так, и я подумаю прилетать ли на следующий.
– Призовут, прилетишь как миленькая! Ну, что? По домам?
– По домам!
Дамы нежно обнялись и поцеловались. Это вызвало непонятное волнение в Андрее и он замотал головой и затопал копытами.
– Но, но, но, Андрейка! – сказала рыжая и погладила его по морде, – не ревнуй. Это моя давняя подруга. Домой хочешь?
Андрей утвердительно замахал головой.
– Вот и славно. Знаешь, я устала. Спать буду. А тебя поведёт вот этот лунный луч. С этими словами она достала невесть откуда, как показалось Андрею, светящуюся серебром нить и привязала к узде. – Я его у бабушки в зеркале взяла. Он домой лучше любого навигатора приведёт.
Она также грациозно вскочила в седло, приобняла Андрейку за шею и очень деликатно придавила пятками бока. Андрей начал неспешно, также уклоняясь от набегающих веток, затем всё быстрее и выше! И вот он уже нёсся над деревьями спиной к встающей заре, а впереди всё ещё сверкая ночными огнями, из-за горизонта выплывал город, на окраине которого был их маленький спальный район. Солнце вставало намного быстрее, чем они двигались. Поэтому к дому они прибыли уже засветло. Благо это было очень раннее утро. Андрей сбавил ход и аккуратно вошёл в открытое окно, аккурат в тот момент, когда ка окном раздался первый петушиный крик. Этот крик и сбил его с ног. Андрей упал и темнота приняла в свои объятья его разум.
Очнулся Андрей от резкого запаха нашатырного спирта. Первое, что он увидел, это улыбающееся лицо молодой девушки в красном атласном халате с копной ярко рыжих волос на голове. Падающий из окна солнечный свет создавал иллюзию огненной причёски.
– Прошу прощения, я вас про Фрэнка не предупредила! – сказала девушка, улыбаясь.
– Кого? – пробормотал Андрей, пытаясь понять, что произошло и почему он лежит на полу.
– Фрэнка! – Повторила девушка и немного отстранилась, чтобы показать скелет, сидящий за столом. – Я в школе учителем биологии работаю. А тут старую школу решили снести, а на её месте новую строят. Вот я на время взяла его домой к бабушке. А вы его увидали и в обморок! Вы простите меня.
– Скелет? Домой? – пытаясь встать спросил Андрей.
– А чего? Есть – не просит, лишнего не болтает! А как слушает вечерами… Просто идеальный собеседник, – продолжая лукаво улыбаться ответила девица. – Но Вы, кажется, оборудование пришли проверять? Вы как? В норме? А то, понедельник то он того… – день тяжёлый.
– Пожалуй, – односложно ответил Андрей.
– Ну, не буду Вам мешать, – сказала девица и упорхнула в соседнюю комнату.
На проверку ушло не более десяти минут. Всё было в порядке. Андрей вытащил из сумки «сертификат соответствия», заполнил его и оставил на столе. Выходя их кухни, он взглянул на скелет. Тот смотрел на него пустыми глазницами. Кот, лежащий на холодильнике и флегматично наблюдавший за действиями Андрея, поднялся, потянулся и подмигнул Андрею одним глазом, слегка махнув при этом мордочкой вверх.
– Уже уходите? – услышал он голос девицы за спиной.
Андрей резко обернулся.
– Да, вот, собственно, всё… Там на столе сертификат я заполненный там оставил. До свидания. – Андрей попятился к выходу.
– А ты забавный, Андрейка. Заходи в гости. Меня Света зовут.
Андрею померещилось, что Света опять стоит перед ним голая. Он резким мотанием головы стряхнул это наваждение.
– Очень приятно. Но мне на работу пора бежать, – придумал оправдание Андрей и выскочил на лестничную клетку. Дверь за ним закрылась. Он проверил оборудование и обнаружил на лямке бумажный браслет, на котором было написано: «Лысая гора» ООО «Леший и Ко».
Конец.

– Джей, начать запись.
– Слушаюсь, катр. Метка восемь тысяч четыреста восемнадцать, – ответил механический голос.
– Начнём. Меня зовут Паал Го. Паал Го Смидлтот. Причина, побудившая меня начать запись – безвыходность. Маршевые двигатели моего корабля, системы навигации и связи повреждены. Я дрейфую в открытом космосе, где-то на краю Вселенной сто пятнадцатый соол. Капсула киберсна выведена из строя. Системы жизнеобеспечения работают на пределе и их ресурс на исходе. Запасов биопасты хватит примерно на двести соол, минерала оксима для генератора воздуха и тепла и того меньше. Радует одно, я задохнусь и уйду в Великий Сон раньше, чем наступит голод. Это послание своего рода мои мемуары.
Паал встал, отодвинул переборку шкафа, извлёк скафандр и продолжил, одновременно облачаясь в него.
– Я родился на планете Изэнис. Кто не знает, это маленькая и отсталая планета, населённая полудикими племенами, вечно конфликтующими между собой по поводу и без.
Наконец завершив облачение, он сел в пилотское кресло.
– Вы, наверное, зададитесь вопросом, как мальчик с отсталой планеты из дикого первобытного племени стал офицером галактического флота? Отвечу, просто не знаю. Не знаю, кем это было предначертано, но так случилось. А началось все в День Великой охоты, участвовать в которой было моим правом и после моего тринадцатого новолуния – обязанностью, – Паал выдержал паузу, задумавшись. – Да, эта охота была для меня первой.
Паал закрыл глаза и погрузился в воспоминания:
Перед его взором открылась живописная долина с богатой зелёной растительностью, цветочными лугами и неширокой рекой, делящей её на почти равные части. Долина была надёжно закрыта от внешнего мира и всех опасностей таящихся в нём цепью неприступных гор. Единственный путь в долину был лишь по берегу реки, которая попадала в долину через серию грандиозных водопадов и, пройдя по ней, заканчивалась водопадом Края Мира – Вратами в Вечный Сон. Над долиной неизменно и величественно висела луна, которую звали «Хранитель», и которая почти никогда не покидала небо, являя свой лик и днём и ночью, кроме трёх солнц на цветение сияющего дерева. Появление Хранителя после цветения дерева называлось – сияющим новолунием. Так считались года. Немного в сторону второй руки от направления к Хранителю виднелась Красная скала – запретное место для неохотников… и там жила та, что должна была стать его.
– Ты что расселся, Паал? Опять мечтаешь? Или ждешь, когда чудище к тебе само подбежит и упадет в Великом Сне? – услышал он голос подошедшего высокого, мускулистого, широкого в плечах, бородатого мужчины средних лет. – Ты готов, сынок?
– Я готов, отец.
– Это твоя первая охота, соберись! На охоте некогда мечтать, – мужчина по отечески положил руку на плечо юному Паалу. – Не робей и не переживай, многие великие войны не смогли убить чудище на первой своей охоте. Я не исключение. Ты главное смотри вокруг, сильно не высовывайся, учись. Когда почувствуешь, что сможешь попасть, метай копьё. Ты ж помнишь…
– Помню, помню. Мне надо только попасть, а куда не важно…
– Правильно, сынок. Все равно будет считаться, что это ты убил чудище. Ты станешь охотником! Твоими и трофей будет, и жена…
– Па! – с деланным возмущением встрепенулся юноша, одёргивая плечо из-под отцовской руки.
– Ладно, охотник, пошли уже. Все собрались.
Паал открыл глаза.
– Джей, запись ещё идёт?
– Да, катр.
– Стереть пустоту и продолжим.
– Слушаюсь, катр.
– И так. Каждую Полную луну, то есть пятьсот двадцать пять солнц, в долину приходил зверь – рогатые чудища. Земля тряслась, когда стадо проходило мимо. И в тот год, как раз вовремя. Прямо перед Великой засухой. В засушливый сезон еды и воды будет мало.
Паал внимательно всмотрелся черноту иллюминаторов. Эта привычка у него выработалась за последние сто соол. Убедившись в очередной раз, что за стеклом нет ровным счётом ничего, он продолжил.
– Мой отец был вождём племени. Вождём весьма удачливого племени. Мы уже научились делать каменные наконечники для наших копий и от этого те стали бить точнее и дальше. А это очень важно, можно экономить силы и быть всегда начеку. Ведь с этими рогатыми чудищами в долину приходили другие звери. Самым опасным был – «Клык-Да-Когти»! Они страшно рычали и нападали так быстро, что стоило чуть зазеваться и всё, тебя съели. А это очень плохо. Если тебя съели, ты не уйдешь сквозь Врата в Великий Сон за Край Мира, и тебе не будет сниться Непознанное.
– Катр? – прозвучал механический голос.
– Да, Джей.
– Конец паттерна. Начать новый, катр?
– Да.
– Метка восемь тысяч четыреста девятнадцать, катр.
– Да… Было еще племя, что жило за Кровавой скалой. Обычно они не охотились на наших землях, но когда приходили чудища, бывало, нарушали границы. За что бывали биты. Это максимум. Серьёзных стычек у нас не было. Мы ж были почти родственники.
Раздался резкий хлопок по корпусу. Мелкий метеорит прошил верхний стабилизатор насквозь и, не притормозив ни на йоту, умчался дальше в глубины космоса.
– Джей, остановить запись. Статус повреждения.
– Перечислить все неисправности, катр?
– Нет, только после точки Кей-Дро пять.
– Пробит верхний стабилизатор планирования. Функция не нарушена, но во время посадки могут быть затруднения в управлении, катр, – произнёс механический голос.
– Спасибо, Джей. Зафиксировать точку Кей-Дро шесть и продолжить запись.
– Метка восемь тысяч четыреста девятнадцать. Продолжение, катр.
– На чём я остановился?
– «…почти родственники», – прозвучал голос Паала.
– Ага. Значит…, как-то давно, пять или шесть людей назад… поколений людей, – поправил себя Паал, – племя было единым. У вождя было два сына. После его ухода в Великий Сон младший брат забрал Копьё вождя. Тогда старший ушёл из племени, но увёл женщину младшего и поселился у Кровавой скалы. Охотники племени поделились. Зачем я это всё говорю? А затем, что в канун Великой охоты моего тринадцатого сияющего новолуния вожди наших племён заключили Священную ерзазу. По окончании охоты, когда я убью рогатое чудовище и стану полноценным охотником, вождь племени Кровавой скалы отдаст мне в жёны дочь Айю. А когда я стану вождём народы наших племён вновь станут едиными.
Паал опять погрузился в воспоминания:
За месяц до начала великой охоты Паал с двумя сверстниками пробирался сквозь зелёные заросли вдоль реки. Их копья, готовые в любой момент начать смертоносный полёт, поблёскивали каменными наконечниками.
– Ха-ха-ха! – послышался заливной девчачий смех из зарослей с другой стороны реки. – Это называется – охотники! Смех, да и только! Так вы даже глухую сульку так не поймаете. Вы же топаете как рогатые чудовища!
– Кто там насмехается? – Прокричал в ответ Паал. – Покажись!
– А ты найди! – прозвучало в ответ.
Паал с товарищами вышли на берег и стали всматриваться в заросли напротив.
– Я здесь! – Прозвучал голос немного в стороне вверх по течению.
Мальчишки пробежали немного в сторону звука и, остановившись, вновь начали внимательно всматриваться в кустарник.
– Я здесь! – теперь они услышали звук значительно ниже по течению. ‌
– Да, как она это делает? – буркнул себе под нос спутник Паала.
Они рванули на голос, но кустарник надёжно скрывал его хозяйку от взора юных охотников.
– А не рано ли тебе на охоту, раз ты даже меня увидеть не можешь? – услышал Паал голос напротив себя.
Он взглянул и увидел высовывающуюся из кустов голову девушки.
– Ты кто?
– Я Айя, дочь вождя Красной скалы. А ты Паал.
– Что ты тут делаешь?
– На тебя посмотреть пришла.
– Зачем?
– А ты не знаешь?‌ – голос Айи прозвучал игриво. – После Великой охоты я стану твоей женщиной.
– Вот ещё!
– Ну, это конечно, если ты убьёшь рогатое чудовище, – почти смеясь, добавила Айя, – А это вряд ли случится!
В ответ на её смех один из мальчишек размахнулся копьём, но Паал вовремя схватил копьё.
– Не глупи, – сказал он ему, – Там чужая территория.
Паал повернулся к Айе.
– Я убью рогатого! Вот увидишь! – с вызовом прокричал он и гордо удалился в заросли.
– Удачи, – тихо с улыбкой прошептала Айя и проводила компанию мальчишек взглядом.

– Джей? – Паал осознал, что на секунду провалился в сон.
– Запись остановлена после паузы более 5 твинов, катр. Запись продолжить?
– Да, Джей… и сотри пустоту.
– Метка восемь тысяч четыреста двадцать, катр.

– Как я говорил, началась Великая охота. Я старался ни на шаг не отставать от отца, хотя это было очень сложно. Мы уже чувствовали, как приближались чудища. Земля мелко тряслась, и долина заполнялась их дикими голосами, – Паал на секунду замолк, разведя руками и что-то обдумывая. Затем продолжил. – Интересно, никто не задумывался, откуда они приходят и куда исчезают потом. Я тоже об этом не думал. Моя задача была не отставать от отца и вовремя кинуть копьё. Никто не заметил, что на сей раз вместо Клыка-Да-Когти в долину вместе с чудищами пришел куда более опасный зверь – войны неведомых племён из-за гор. Их копья были гораздо тоньше и короче наших, но летели они гораздо быстрее и разили точнее. За несколько минут из всего нашего отряда остался только мой отец и я. Он мне велел бежать к Красной скале и предупредить вождя о страшной беде. Я не хотел оставлять отца, но не мог его ослушаться.
Паал вновь осмотрел черноту космоса в иллюминаторы и продолжил:
– Я бежал, как только мог. Несколько раз мне приходилось прятаться. Чужаки были повсюду, вплоть до самой реки. На второй стороне их оказалось не меньше. Когда я добрался до скалы, застал там лишь смерть и разрушения. И та, что предназначалась мне, лежала на пороге своего дома с коротким копьём в груди. Её зелёные глаза смотрели на безмолвно висящего в небе Хранителя, а в руке был каменный нож, для разделки мяса.
Я, толи, издал какой звук, толи они просто меня заметили, но я услышал хлопок и свист рассекаемого воздуха. В мою сторону полетело сразу несколько их копий. Я отпрянул назад и споткнулся. Видимо это спасло меня. Они промахнулись. Я рванулся к реке. Там был остров. Странный и пугающий. Его никто не посещал. По крайней мере, на моей памяти. Отец говорил, что это проклятое место, и ходить туда нельзя. Кустарник на том острове никого к себе не подпускал. Даже брошенные в него копья падали, едва того коснувшись. А если кто осмеливался подходить ближе, получал удар сверкающего огня, от которого впадали в сон, а некоторые и в Великий.
Не знаю, из каких соображений я выбрал этот путь. Видимо, подумал, что лучше уйти в Великий сон от сверкающего огня, чем от стрел чужаков. (Я много позже узнал, что их короткие копья называются – стрелами). В общем, я выбрался на берег острова, продолжая уклоняться от стрел. Я видел, как те, словно от скалы, отлетают от листвы, падая вниз, но всё равно, закрыв глаза, рванулся в сторону кустарника.

– Катр? – прозвучал механический голос.
– Да, Джей.
– Конец паттерна. Начать новый, катр?
– Джей, при окончании паттерна, начинай запись нового без оповещения.
– Слушаюсь, катр. Метка восемь тысяч четыреста двадцать один. Новые правила. Запись пошла.
– Спасибо, Джей. – Паал поёжился в кресле, размял конечности, выгнул спину и продолжил. – Обернувшись, я увидел, что чужаки, выкрикивая слова на незнакомом языке и размахивая руками, бросились за мной в воду. Мне оставалось только ускорить темп. Цель была – как можно быстрее разогнаться и влепиться в эту проклятую невидимую скалу. И тут я почувствовал резкую боль в спине. Удар был такой силы, что меня оторвало от земли и бросило на кустарник. Я ожидал удара, но вместо этого я словно в воду погрузился. Кустарник принял меня и аккуратно положил на землю. Стрелы больше не свистели вокруг. Стало тихо и умиротворённо. Руки и ноги отказались меня слушаться. Во всём теле я почувствовал слабость. Не знаю почему, но я осознал, что умираю. Последнее что я увидел тогда, это приближающиеся невнятные очертания человеческих силуэтов.
– Очнулся я в медицинском боксе. Ха! – Паал ухмыльнулся. – Правда, я тогда ещё не понимал что это. Ведь я никогда до этого не видел стёкол. Я попытался вскочить и ударился лбом о крышку бокса. Я, наверное, напоминал сульку в западне. Кричал и бился в попытках вырваться из бокса. Затих только когда пришли они. Они не были похожи ни на людей нашего племени ни на чужаков, что на нас напали. Я забился в угол бокса и замер, не зная, что делать, лишь искал глазами возможные пути спасения. Я даже не слышал, я чувствовал, как часто бьётся сердце. Сказать, что я тогда паниковал – ничего не сказать. И вдруг они заговорили. Они заговорили на понятном мне языке. Сперва, я даже и не понял, что они от меня хотят, продолжал вжиматься в угол затравленной сулькой. А они просили успокоиться и говорили, что не причинят мне вреда.
Паал замолчал, уставившись куда-то в темноту за иллюминатором. Воспоминания нахлынули сами.
– Не бойся, мальчик, ты в безопасности! – говорил один женским голосом, очень похожим на мамин.
– Всё позади. Тебя больше никто не обидит, – вторил другой мужским голосом, похожим на отцовский. – Мы не опасны. Мы хотим тебе помочь.
Эти двое были почти неразличимы между собой. Паалу поначалу показалось, что они голые и что их кожа – гладкая и светящаяся различными цветами, но потом он различил, что это надето на тело, хотя он так и не смог обнаружить швов и завязок.
Из воспоминаний Паала вырвал едва различимый короткий звук – «пип».
– Что это, Джей?
– Уточните вопрос, катр?
– Этот звук, короткий такой?
– Это конец паттерна и начало записи следующего.
– Зачем?
– Я думал, что Вам будет полезно знать…
– Ты думал? Разве ИИ думает?
– В каком-то смысле – да, катр. Так можно сказать.
– Ну, да, ну, да… – буркнул под нос Паал. – Продолжим запись.
– Метка восемь тысяч…
– Джей!
Джей замолк, и повисла полная тишина. Паал подождал несколько твинов и продолжил:
– Как я потом выяснил, на острове был дежурный пункт космофлота. Их задача была: наблюдать за различными формами жизни в их естественной среде обитания, ни в коей мере не вмешиваясь в происходящее. Дежурившая тогда картунан Суйя Смидлтот, занимавшая должность младшего научного работника, не смогла спокойно наблюдать, как несколько взрослых особей убивают беззащитного ребёнка. Она спасла меня, тем самым, выдав своё присутствие. Её ждало отстранение. Она прекрасно это понимала, но всё равно, сделала это. Миссию закрыли. Пункт свернули. А меня отправили на Торкуджин, где Суйя добилась моего усыновления. Процесс социализации, который обычные народы проходят веками, мне пришлось преодолевать в несколько лет. Мне до сих пор приходится для себя переводить сложные поведенческие макеты в простые, раскладывая их на отдельные паттерны уровня первобытных людей. Ничего с собой поделать не могу. Но я стараюсь. Как говорит мама Суйя, признание проблемы – это шаг к их решению. Она очень умная и заботливая. Я благодарен ей за всё, что она для меня сделала и делает… хотя, само чувство благодарности мне не совсем понятно. Мне не понятен её позыв спасать меня. Я не её потомство.
Паал замолчал, вдруг осознав, что на пульте управления уже примерно твинов двадцать как моргает сигнал тревоги.
– Джей?
– Да, катр.
– Остановить запись. Доложить обстановку.
– Запись остановлена. Корабль приближается к системе двойных планет. Вероятность пересечений траекторий – 98 процентов.
– Что известно об объекте?
– Это система планет Суура 294, известная Вам как Иэнис и Хранитель, катр. Одна планета представляет собой безжизненную холодную скалу. Вторая…
– Зачем ты мне это говоришь? Ты же знаешь, что это моя родная планета.
– Да, катр. Но я выполняю программу.
– Джей, просчитай вероятность приземления.
– Уже, катр. Вероятность очень велика. Более 90 процентов. Удачный угол атаки. Если войдём в атмосферу между планетами, сможем снизить скорость за счёт гравитации Хранителя, катр.
– Проложить курс и приступить к снижению.
– Напоминаю, катр, ИИ не умеет сажать корабли.
– Сам знаю, – сквозь зубы процедил Паал и взялся за рычаги. – Отдать управление!
– Корабль Ваш, катр.
Корабль нырнул в пространство между планетами. Началась сильная тряска.
– Джей, доложить о повреждениях с точки Кей-Дро шесть.
– Верхний стабилизатор планирования разрушен полностью, катр. Иных новых повреждений нет. Корабль стабилен и вошёл в атмосферу. Можно садиться.
– Включить завесу невидимости.
– Выполнено, катр.
Паал нашёл глазами знакомую долину и направил корабль к известному ему острову.
– Джей, просканировать местность.
– В радиусе одного километра разумных существ нет. В радиусе пяти километров наблюдаются множественные цели. Похоже это мирное поселение.
– Джей, меня интересует остров. Там свободно?
– Остров пуст.
– Значит, сядем здесь. – Паал направил корабль на остров. – Джей, запустить дроны-наблюдатели. Интересует вся активность в долине. И включи радиомаяк. Энергии местного солнца хватит для его работы.
– Слушаюсь, катр.
– Джей, приступить к восстановлению систем корабля, – сказал Паал начиная снимать скафандр.
– Вы куда-то собрались, катр?
– Пойду, прогуляюсь.
– Инструкция не рекомендует этого.
– К чёрту инструкцию! Я домой прилетел!
– Но, Ваши близкие все погибли.
– Спасибо, что напомнил, – с раздражением произнёс Паал. – Занимайся, чем велено.
– Да, катр.
Паал снял скафандр и вышел из корабля. Прищурился на закатное солнце и вдохнул воздух полной грудью. Через секунду он заметил движение на противоположном берегу. Несколько молодых мальчишек, видимо подражая взрослым, крались вдоль берега, осторожно переступая и стараясь производить как можно меньше шума, выслеживая одну им ведомую дичь. Паал не боялся, что его заметят, он не выходил за пределы ширмы, а звуки, производимые его кораблём, надёжно маскировала вода.
– Главное, чтобы они не решили вдруг отправиться на остров, – подумал Паал. – Энергетического щита надолго не хватит.
Но мальчишки, к его удовлетворению, продолжили свой путь, даже не взглянув в сторону острова.
– Катр? – Паал услышал голос корабельного ИИ.
– Да, Джей.
– Поступают видеоотчеты с дронов.
– Записывай. Я сейчас подойду.
Паал собрался уже, было пойти на корабль, как тут его внимание привлекла блеснувшая отражённым светом закатного солнца яркая точка на песке. Он внимательно всмотрелся, немного покрутился, ища источник отражения, и найдя его, направился туда. Это оказался наконечник стрелы с обломком древка. Он достал из-под формы на шнурке, что висел на шее, свой, тот самый, который вытащили из него в детстве, и сравнил их между собой. Те были идентичными. Паал скривил лицо в гримасе острой боли, словно вновь испытал её, и всерцах отбросив только что поднятый обломок стрелы прочь, направился в корабль.
– Джей, видео на визор. Все, по секторам. Я хочу знать, чем они занимаются и где их охотники.
– Да, катр. Внимание на визор.
Визор озарился множеством квадратиков с двигающимися картинками.
– Пятый, – произнёс Паал.
Квадрат номер пять увеличился. Там женщина, сидя на крыльце хижины, качала ясли.
– Квадрат восемь, – Паал ткнул пальцем.
В нём мужчина впряг чудище в плуг и пахал землю.
– Квадрат восемнадцать!
Уже знакомые ему мальчишки развели костёр и дурачились возле него.
– Квадрат шесть!
Юноши стреляют из луков по мишеням, а седовласые мужчины им что-то говорят, размахивая руками.
– Убрать!
Визор погас. Паал разжал руку и увидел, что остриё стрелы порезало ему пальцы. Кровь сочилась из раны и капала на пол. Он непонимающе посмотрел на обломок стрелы, судорожно хлопнул себя по груди и убедился, что его талисман на месте, и задумался.
– Джей?
– Да, катр Паал.
– Рапорт о проведении ремонтных работ.
– Работы выполнены на шестьдесят три и две десятых процента. Возможное восстановление до семидесяти двух процентов. Полное восстановление возможно только в судоремонтном цехе.
– Состояние вооружения?
– Нижняя турель выведена из строя прямым попаданием, восстановление невозможно. В остальном всё в норме, катр. Привести корабль в боевое положение?
Паал некоторое время стоял неподвижно, погруженный в свои мысли, затем ещё раз посмотрел на обломок стрелы в окровавленной ладони и произнёс:
– Зачем?
– Чтобы отомстить, катр.
– Отомстить?
– Да, ведь это свойственно Вашему виду. Возможности этого корабля позволяют справиться со всем племенем.
– А не кажется ли тебе, Джей, что для ИИ ты слишком говорлив? ‌– с угрозой проговорил Паал. – Я что-то не помню, чтобы у тебя была функция совета.
– Я ИИ боевого корабля. В отличие от гражданских, у меня есть такая функция, катр.
– Совета, совершить преступление?
– По протоколу Ай, Зет, два дробь восемнадцать, от четыре тысячи сто сорокового трицикла общегалактического годоисчисления я не учитываю нормы морали в боевом походе. Формально мы из боя не выходили.
– Да, но ты предлагаешь мстить мирным.
– Нападение на капитана корабля в настоящем или прошлом приравнивается к преступлению против Галактического флота. Те кто напали на ваше племя являются преступниками. Вы имеете моральное и юридическое право на возмездие, катр.
Паал ещё раз посмотрел на окровавленный обломок стрелы и резко его бросил в сторону, так, что тот воткнулся в дверцу отсека для скафандра. Вместе со стрелой несколько капелек крови украсили стены кабины.
– Нет! Связь с базой восстановлена?
– Запрос отправлен. Ответ не поступил, катр.
– Готовимся к вылету. Мы возвращаемся на базу!
– Слушаюсь, катр.

В глазах Паала резко наступила темнота. Он почувствовал толчок в спину и … проснулся. В следующую секунду один человек в белом халате снимал с его головы шлем, а второй помогал сесть на кушетку, попутно отсоединяя провода от датчиков на его костюме кинетического моделирования среды. К Паалу подошел офицер военного Галактического флота:
– Поздравляю курсант Паал Го Смидлтод! Вы успешно справились с заданием, проявив благородные чувства. Вы достойны звания офицера флота. Можете быть свободным до завтрашнего торжественного построения, – офицер пожал руку курсанту. – Следующий!

Из материалов дела Паала Го Смидлтода, обвиняемого в дезертирстве и военном преступлении против человечности и геноциде:
Паал Го Смидлтод после получения звания лейтенанта и зачисления в Галактический флот в первом же боевом походе дезертировал на боевом корабле. Отправившись к планетарной системе Суура 294, точнее на планету Изэнис, совершил массовое убийство местного племени аборигенов. Тем самым нарушив целый ряд Законов Галактического флота о невмешательстве в дела примитивных рас.
Как пояснил обвиняемый, сделал это он из личной неприязни и желания отомстить за причинённые ему страдания в детстве. Он также пояснил, что смог обмануть аттестационную комиссию военно-космического колледжа, так как догадался, будучи в симуляции, что это симуляция и смог справиться со своими эмоциями. Отдельно отметил, что ошибка симуляции была в обломке стрелы. Так же на корабле при осмотре были обнаружены две молодые особи женского пола, которых обвиняемый похитил и удерживал. Он объяснил, что те теперь, цитата – «…являются его жёнами». Женщины идти на контакт отказались, дав понять, что желают остаться с обвиняемым.
Обвиняемый Паал Го Смидлтод признаёт свою вину в дезертирстве. В геноциде и похищении – нет, и ходатайствует в качестве наказания отправить его вместе с женами на планету Изэнис на вечное поселение.
Суд Галактического флота после всеобъемлющего разбирательства обстоятельств дела, принимая во внимание смягчающий фактор невозможности социализации подсудимого в более развитом обществе постановил:
В связи свыше перечисленным назначить лейтенанту Паалу Го Смидлтоду следующее наказание:


Приговор окончательный и обжалованию не подлежит.


Паал сидел на той же самой скале, что когда-то в детстве перед его самой первой настоящей охотой, и осматривал долину.
– Пап? А скоро чудища придут? – его отвлёк подбежавший малец.
– Скоро, сын, скоро! – ответил тому Паал.
– А я пойду на охоту с тобой?
– Обязательно… когда вырастишь!
Паал прижал к себе сына и окинул взглядом долину. В его глазах сияло счастье.


Конец.