Глазами сканирую дно стакана.
Справа, поклонник дамочек рьяный.
Пьянофортеле льёт свою трель,
А я заливаю, в себя, горький эль.
Тело ползёт, как слизень, из бара,
В дальние страны, прочь от кумара.
Ум превращается в жиденький гель,
Тело не терпит больше отравы.
Верни меня к жизни, верни мою цель,
Дрогая, лечи меня, я снова - пьяный.

"Почти что в горле" -
Я напитку говорю,
Что растворился в Кока-Коле,
А он мне вторит:
"Семь бутылок на повторе.
Я тебе базарю - шлюхи воют,
Все ждут твою персону,
Вокруг всё стонет,
Здесь стены потекли,
Ковер в паркете тонет."
Блять, меня несёт...
Асфальт, со мною, в тоне.
И звуки сотен опер в граммофоне,
А нет, не опер...
Это стоны тысяч девок на повторе.
Нет, не я бухой, это море на полу.
Меня не кроет, я с кентами на балу.
Ещё стакан и я тону,
Как будто в травяном бетоне.

И в это же мгновенье,
Услышишь пенье птиц в мозгу.
Такой, весь на движениях,
Сгоняешь табором в тоску,
Все мысли. Вовлечение
В игру, коньяшки-true.
Твой сон в объятьях ласки.
Но ноги правды на порог,
Как тут же сны снимают маски.
А в горле страх с напитком поперёк,
Под ними боль, в одеждах сказки,
И снова делаешь глоток.

Ещё глоток и я найду,
Что потерял в угаре пьяном и бреду,
Что растеклось, по щепкам, на тоску, на брызги под доску.
Я низко падал, взлетал так высоко, что Люци плакал.
Как визг из Ада, а может быть из зада,
Визг тормозных колодок на уши присел, а может падал.
Ещё раз вдох и я пойму,
Что там за монстр, у меня в подполье.
Ещё просвет и я на выдох ближе,
Ближе, чем король к короне.

Ты только делаешь глоток...
Внутри тебя гниение,
Наладит слов своих поток.
И ты весь, в озарении,
Уставишь очи в потолок.
Ты пьян! В изнеможении силы взяв в комок,
Встаёшь и пьешь, до омерзения.
И ты завяжешь, но не пить, а лишь пупок.
Жить и пить - всё, радость и мучения.
Убрать смог мысли все, остался смог.
Лекарство от здоровья - курс лечения.
"Всё это только увлечение!" -
И снова делаешь глоток.

Связаны мы все в одно - сиблинги,
Воспитанны в золе вечности.
Бросаемся в огонь точности
(Верных ли?) суждений.


Тебе ладонь протяну,
Насыпь мне туда личность мою.
Тебе дал погонять, теперь заберу.
Как не давал?!
Я её потерял?
Мой разум в дыму...
Может, сунул в карман?
В детство забрал?
Я себя не пойму!
Где-то книжку поднял,
Там, на белу, чернеет мой храм.
"Ой, да сам доберусь" -
И в недра упав, всё никак не найдусь...
Там, декорации меняют мастера
И танцуют гейши.
Достать то, что потерял?
Я терял не вещи,
Я личину проеbал!
Шиза рукоплещет...


Декорации меняют мастера - куроко,
И танцуют мои чувства - гейши,
Пока, нечто вяжет всё нутро жестоко,
Для кабуки, но зрителей всё меньше.

Декорации меняют мастера - уродцы,
И танцуют зомбичувства - банши.
Я, с блевотиной, был срыгнут миром монстров,
В день рожденья своего, может быть чуть раньше.


Меня трясёт изнутри,
Я с детства не знал повадки свои,
Ловко всех наеbал, решил, тупо, жить! Но "осадки" словил своей крупной лжи.

Вся эта эротика чувственной эстетики,
Для холодной зимы моей склочности,
Для мыслей моих - опарышей этики.
Ради пустой, покинутой внутренности,
Я так хочу, до краёв, преисполниться,
Но стекаю сквозь трещину трусости!

Я завязывал всё туго,
Не осталось живости.
Пустота - моя подруга,
С нею буду, в скверности,
Отмываться от недуга,
До фальшивой полноценности.


Связаны мы все в одно - сиблинги,
Воспитанны в золе вечности.
Просто, помоги мне себя найти,
В яме, прекрытой беспечностью...

Не вешай картины, на Вечность.
Прими, весь мир - скоротечность.
Толкай себя в безупречность,
И ты упадёшь в Бесконечность.


Крепко забытое правило Гноста:
"То, что есть Смерть, имеет господство".


Это как будто есть маленький остров,
Счастья и радости слабенький остов.
Вокруг воздвигнута ширма из воска.
Ну, а что дальше? А дальше - лишь Космос.
Это так, будто весь маленький остров
Правило выдумал, мило и просто:
"Жизни возрадуйся, потребляй вдосталь.
Много копи, умножая довольство".


Он, изначально, обречён гореть, глупец.
Обречён, с рождения, на смерть, мертвец.
Важнее нет Её. Она - творец
Он пойман, с трепетом. Она - ловец.
Он смотрит прямо на Неё. Наглец!
Разрушено нутро! Всему конец!
(Так страшно! Но неизбежно. Притягательно. Ужасно!)


Славный и милый, мизерный остров
Думает - вечно будет всё просто,
Можно расслабиться, удержать поступь
Своих шагов до гробовых досок.
Но,
Медленно плавятся стенки из воска,
Стекаются вниз, под слабенький остов.
Стало несносно, жарко и грозно.
Страх тут оскалил беззубые дёсны.


Он уже знает. Он уже видел сердце Её.
Она понимает, что Её сила в венах течёт.
Она уже смотрит, Она уже дышит всем телом его.
Он медленно чахнет и плохо стал пахнуть, теряя тепло.


Тревога растёт и щерится остро.
На сушу, из лужи, выпрыгнул лобстер.
Валятся камни с неба. И пёстро
Пылает горящими звёздами Космос.
Пламя сжирает маленький остров,
Всё выжигает, чисто, до лоска.
Прах возвратится туда, где был создан.
Ну а что после? Вечность и Космос.


Острова нет, покоя,
Безопасности, счастья, горя.
Есть безупречно бескрайнее
Момента, чистого, море.

Ночь.
Дождь.
Окно многоэтажки.
Прохожу мимо и слышу мантру.
Всегда чувствовал её внутри,
Теперь, слышу ушами.
Почему так поздно?
Просто, не то ловил...

Весь мир беззвучно дышит.
Ощущаю это нутром.
Внимаю словам. Вижу -
Цветок распускается в песне времён.
Из окон вслух,
А я в душе,
О нём поём.

Only
Infinite
That which is Truth...

Запах пьянящих флюидов,
Разливается звуками струн.
И голос неодруидов
Ведёт к познанию Гун.
Сладкий вкус покоя
У дождя,
Безопасности...
Счастья...
Моря...

У вождя
Старого рода,
Вдыхаю дым знаний.
Нас поглощает порода,
Уводя от желаний.
Больше свободы
Дарят древние скалы.
Меня омоют воды,
Унесут в океаны.
Ветхие годы на стенах -
Сказки костра,
Тлеют памятью в венах...

Нет, не я жил...
Жизнь, просто, текла,
Пока я шёл,
Шёл до того окна.

Только имя самого любимого,
Это чувство истинной любви.
Лишь смех самого счастливого,
Это радость в осознании.
Твой дух, летающий сквозь грани Sí [Ши].
Лишь, только в его силах
Дотронуться до Jörmungand'а,
Вернуться в мир, с энергией
Пульсирующей в жилах,
Связав ими Вселенную, искусно, в шибари.

Только то, что есть Истина - бесконечно,
Только чувство бесконечной любви...
В силе этой Истины может быть счастье.
Просто закрой глаза... Оно там. Бери.

Я видел шакала, в сумерках мира,
Пока красоту созерцал струнных линий.
Когда он учуял мой запах строптивый,
В закатах холмов ещё плакала лира.

Шакал подошёл, ко мне, мерной походкой
И не было страха в очах его зорких.
Но не было так-же в них гнева, и злобы,
А лишь удивление чудной находке.

И я попросил его рассказать:
О том, что есть сила и где её брать?
Шорох листьев принёс мне ответ:
"Сила есть в знании, у тебя его нет."

Я начал расспрашивать всё обо всём,
Не ведая грани, ведом, как осёл.
Эхом терзая горные своды,
Я взбаломутил томные воды.

Пытая деревья, я рылся в корнях.
Желая всё знать, я разгребал прах.
Тени шептали мне: "Знание - свет,
В тебе только тьма, а в ней силы нет."

Я их не слышал, был нужен ответ.
И рыскал везде, но везде его нет.

О, дивный шакал! Я лишь раз тебя видел.
Но сердце моё ты навечно обидел.
Обидел не болью, не дерзким деяньем,
А только своим извечным молчаньем.

Те посиделки у краюшка мира,
Когда мы слились со звуками лиры,
Шакала в душе оставили след:
В молчании - сила, сила есть знание, знание - свет.

Love.
Представь, что любовь это действие моря.
Бескрайней бывает, бесшумно спокойной.
Шторма в ней гуляют, тогда это больно,
Но бури она растворяет, как море.

Act.
Бездумно плывём по теченью все, кроме
Тех, кто движим любовью и волей.
Тех, что бесстрашно ведут правый бой.
В их чистых глазах горит ярко огонь.
Для них, лишь, одна награда - отвага
И только действие - высшее благо.

Sea.
Дрейфует кораблик, и в нём только двое,
Безумной любовью гонимы и волей.
Ведомые волнами к страстной юдоле,
Достигнут рассвета, утонут в покое.

И только тогда их души накроет:
Любви сладкой действие, действие моря...

Появится, в мире, воздушный цветок...
Такой же прекрасный, как облаков стог.
Но очень коварный такой, чтоб никто
Подкрасться не смог к стеблю его.

Он будет холоден, колюч, не пригоден
Для дружбы и чувств значительных. Людям
Подарит свою плоть, свою душу...
Наступит и твоя очередь. Садись, слушай!

Дивный поздний вечер.
Твои обнажённые плечи,
Пьяно-плетёные мудрые речи.
Возглас реки, великий и течный...

Мне снится прекрасное,
Когда в тоске нахожусь.
В глазах - ужасное,
Когда собою горжусь.
Я вижу кораллы, скучая по дому.
На родине томно слоняюсь, как олух.
Мне чудится рябь берегов океана,
Когда я люблю и веду себя странно.
Холодом зимним кроются ноги,
Когда я стою, у чувств, на пороге...

Подольше объятья, побыть у воды,
И нежиться, вечно, в пылу пустоты...

В землю камнем закопаться,
Прорастив вокруг цветы,
Я хотел бы, но остаться
Умалила меня ты.
Своей песней, сладкой сказкой,
Вновь разрушив все мосты,
Ты приблизилась украдкой,
Возбудив во мне мечты.

Словно в огненной пыли
Наши души рождены.
Мы летаем в облаках и
Создаём вокруг миры.
Всё пытаемся взорваться,
Но срываемся с Луны...

Вечно бегая с тетрадкой,
Я пытаюсь уловить:
Где же жизни наши шатки,
Где нам стоит лучше быть?
Плыть по берегам молочным
Или тихо утопить
Свою жажду в сладком, сочном
Возжелании любить?
Я не буду ждать ответы,
Не хочу так, просто, жить.
Только, полечу по ветру,
Твоё Имя в уши лить.

На потеху пустоты,
Разжигаем огонь тьмы,
Чтобы было в небе - ясно.

Чтобы были ярче сны,
Попытаемся сорваться,
Но взорвёмся у Луны...

Возвращаясь назад, в пекло
Созидающей пыли,
Мы споём, обнявшись крепко,
Серенаду о любви.

Рукой касаясь губ,
Другой - красивой шеи,
Терзаю на части душу,
Роя, в сердце, траншеи.

Теряю тебя навсегда,
Не найдя новых решений.
Как переделать себя,
Не развалив отношений?