Среди пихт и берёз в нашем сквере погибших "Афганцев",
Со звездою простреленной стойкий, бесстрашный солдат...
Вновь в атаку шагает в последнем, неистовом, марше,
Вдохновляя идущих за первым по званью ребят.
Все парнишки, красивые духом, совсем молодые,
В чужих, дальних горах вам доверили долг исполнять.
Только в сердце остались места все и люди родные,
Теплый дом, и любовь и бескрайняя Родина- мать.
Здесь на горных тропинках орудуют банды душманов,
Что им судьбы  вчерашних счастливых, советских детей...
Дан приказ и не скрыться в об"ятьях заботливой мамы,
И нельзя подвести в этом  марше страну и людей.
В этих битвах жестоких, кровавых вы все повзрослели,
Быстро поняли: есть ещё где и за что воевать,
Вы родиться в стране благородных собратьев успели,
Кто не может разнузданным зло на Земле оставлять.

Ваши мамы приходят и смотрят печально на фото,
Их сыночки бесценные снова в глаза им глядят.
И судьба у сынов - не стареть, как парнишка из роты,
Своим юным задором нас долго ещё удивлять!..
Среди пихт и берёз в нашем сквере погибших "Афганцев"
Со звездою простреленной стойкий, бесстрашный солдат...
А под ним фотографии наших мальчишек - афганцев,
Кто погиб на чужбине... За Солнце, за Небо, за - Мать!

Немного зябко, немного больно,
Ну, а за дверью - дышать привольно.
Все отпускаю: сомненья, ропот,
Уже не слышу "невинный" рокот.

Блестят дорожки, летят снежинки,
Уйти - не проще, - отдаться льдинкам?
Пусть заморозят судьбу вначале,
Чтобы терпела, не отвечала.

Чтобы не гасла любовь в кручине,
Светила стойко, как в ночь - лучина.
За декабрями прибудут весны,
Вновь улыбнутся берёзки соснам.

Кто придумал эту боль?..
Видит душу изнутри.
Через тернии пути
Очищает. Морщу лоб:
- Как бы не убить любовь.

Кто придумал эту боль?
Я не делаю дурного,
Хочется пути прямого,
Не свести чтоб совесть в ноль.
Но на рану - снова соль.

Кто придумал эту боль?
Приму горькое лекарство,
Руки вознесу в пространство,
Перед Высшим Алтарем,
В благодарность, что живём.

Пока живы – будет боль,
И не счесть развилок судеб,
Зачем спорить с Главой Судей?
Поклонюсь ему я в поле,
Истины хлебнув с любовью.

Дай Бог мудрости, терпения,
Как отцам, что шли сквозь бой,
Позабыв про злую боль.
Чтоб и мы в момент смятения
В ней увидели спасение.

Снег, как скульптор, меняет детали картин,
Все деревья - в изящном поклоне.
В бриллиантах сияют средь свежих пучин
Филигранно- фигурные кроны.

Колкий ветер в фокстроте сюжет закружил,
Накрывая пейзажем размытым.
Дорогими подарками всех одарил,
Не узнать ни березы, ни липы.

Вновь сошедшая нежность, меня научи
Оставаться спокойной и мудрой.
Покрывалом пушистым укрой, не молчи,
Стань мне искренней, верной подругой.

Вспомню детство радушное, холод, сугроб,
В него прыгали с крыши, как в небыль!
Нипочём высота, неизвестность, озноб,
Счастье - от просветления снегом!..

Кто-то зиму не любит, за что же, друзья?
Как чудесно пушистое царство!
Вместе с хлопьями мягко летает душа
В бесконечном, плывущем пространстве !..

Люди в масках прячут лица,
Прячут зависть, злость, обман.
Через розовую призму
Тьма, как радужный туман.

А на маске удивление,
А на маске – доброта…
Улыбается стремление
Показаться без греха.

Но срывают люди маски
Иногда на пять минут.
Это хуже страшной сказки,
- Испытания, что нас ждут.

Любопытных есть не мало
Посмотреть, что там, за ней.
Но порою не пристало Видеть.
Стихнет соловей.

Иногда за мрачною маской
Хмурой, гадкой, даже злой,
Вдруг откроется прекрасный
Эльф с вселенской добротой.

Боже, что это за чудо!
Я поверить не могу!
Человека не забуду,
Что стелил мне свет на тьму.

Люди, может, сбросим маски?
Пусть все видят, кто мы есть!
Богу ведь итак всё ясно
С каждым. С маской или без…

Опять любовь и манит, и волнует,
Спустившись, словно трепетный цветок.
Избранника отчаянно ревнует,
И тропами небесными цветёт
И всё прощает, ведь за нею - Бог.

Она приподнимает над привычным, -
В другую данность, в светлость бытия.
Как в детстве, вдруг смущаешься комично,
Весь мир с тобой играет, как дитя.
Он стал другим и ты уже не та.

А взгляд любимого, - как будто наважденье,
И тембр голоса - никто не повторит!
Любая встреча - радуг отраженье,
Ты мотыльком над пропастью паришь.
Ум присмирел, лишь сердце говорит.

С любовью разлучиться невозможно,
А встречи, словно лечащий бальзам.
С ней жертвовать не трудно и не сложно,
И грусть, и радость - вкупе, пополам.
И за руку ведёт Небесный Храм.

С ней понимаешь друга - с полуслова,
Когда не рядом и совсем без слов.
И страхов нет, растаяли оковы,
Уютно в дождь и после бурных гроз.
Душа поет, трепещет в жилах кровь.

Какое счастье, коль по жизни - вместе,
Лелеем каждый новый лепесток.
Верны друг другу, как жених с невестой,
Растим её бесценнейший цветок.
В нём боль и нежность, и конечно - Бог.

Весенний молодой листок
Ещё проклюнулся едва ли,
Сирени чуткий лепесток
Немые ветви не качали.

А уж несут цветы с утра,
Желая бить челом вне чина
Ей, без которой жизнь грустна,
Не счастлив ни один мужчина.

Щедры и души, и сердца
И их старанья - безупречны:
Найти, доставить, чтоб рука
Ей воздала... чистосердечно!

Внезапно день расплакался дождем,
И небо утонуло в сером цвете,
И капля к капле жмется за стеклом.
И на душе - холодный, лютый ветер.

Умылась мокрым холодом листва,
Цветы, продрогнув, мудро терпят лихо.
Но хрусталем сверкнула вдруг трава,
И кротость в луже отразилась тихо...

Первый снег окропил, приобнял, расстелил,
В день вошёл, безупречно и чисто.
Грязь и листья укрыл, всех утешил, смирил,
Нежно, чувственно и бескорыстно.

А октябрь пылал, разносил, зажигал
В чувствах ярко, безудержно, лихо.
Листья лапой срывал и бездушно бросал,
Стыло золото, влагой размыто.

Сказка снова вошла в переменчивый мир,
Позабыли мы вдруг про ненастья.
В свете белых картин растворились, как дым
Все вчерашние лютые страсти.

Декабря уж осталось на донце,
Травы, кроны - павлиние перья.
Занавешано яркое солнце,
Приоткрыты в грядущее двери.

А луна, словно солнечный зайчик:
Ярко жёлтый, нанизан на ёлку.
По верхушкам скатился на санках
И уселся за тучку на полку.

Я в страну неизвестности еду
И туман попиваю молочный.
Распознать хочу вкус и отведать
Божий дар, что покамест - бессрочный.