Молочный коржик -
солнышко из молока.
Положишь его в карман-
греет бочок.
Лёгкокрылое детство поведёт плечом,
поставит с чаем тонкий стакан.
Съешь это солнце до маленькой крошки -
и станешь солнечный йог,
и будет солнечным сердце твоё,
и солнечной вязь дорог.
Молочные реки, кисельные берега,
былины и сказки - всё по плечу.
Сверяй время по солнечному лучу
и будет жизнь для тебя легка.
Может, ты думаешь,
я шучу?
Прячусь в метафор цветистый обман?
А ты возьми и попробуй сама,
и станет светлее чуть-чуть!

Там лето до донышка вышло.
Сентябрь невсхожий посеян.
По стёжкам-дорожкам желтеет
один топинамбур да пижма.

То серым блистает, то жёлтым
серебряный купол с насечкой,
и нету под небом местечка,
где б дождик с тобой не нашёл нас.

Лукавый август. Полдень. "Дюны".
Обманно взморие теплом.
Неспешны, фрагментарны люди...
С хозяйкой королевский пудель -
в породах ныне редкий гость -
получит в ресторане кость -
на блюде.
Уют верандовый покоен,
оранжевеет каланхоэ,
ведётся тихий разговор...
Идти купаться неохота,
на стол несётся панна котта,
глядит на нас фиалково.
Курортны жесты, позы, лица..
А сколько лето то продлится?

Уже купажно и не пёстро...

Тих Сестрорецк.

Мы - нимфы-сёстры.

Зашли к "Калипсо".

Букет из флоксов на столе..
И поздний август зноен,
И сливы клонятся к земле
в полуденном покое.

Кружась летает стрекоза,
большое коромысло..
А что там завтра? Что там за..
Уже не ищешь смысла.

Нас изобилия пора
тревожит увяданьем.
Простится с соками кора
до нового свиданья.

Хрустальным утром упадёт
поверженный Денница...
А жизнь тихонечко идёт,
вот только плохо спится.

Букет из флоксов на столе..
И поздний август зноен,
И сливы клонятся к земле
в полуденном покое.

Кружась летает стрекоза,
большое коромысло..
А что там завтра? Что там за..
Уже не ищешь смысла.

Нас изобилия пора
тревожит увяданьем.
Простится с соками кора
до нового свиданья.

Хрустальным утром упадёт
поверженный Денница...
А жизнь тихонечко идёт,
вот только плохо спится.

Парник закрыт, и дождь идёт с утра.
Перед окном мотает куст калины...

— Закажем молочка?! Алёша прав:
так хочется молочно-белых лилий.

А лето катится на слом,
Я жгу июль в камине.
Пусть пламя бьётся за стеклом
И августа не минет.
Ещё с зигзагом стрекоза,
С пружинками кузнечик,
Но не поворотИшь назад,
И рай не бесконечен.
Пусть днём всегдашняя жара,
И всё как раньше —вроде,
Но зябкий холод по утрам,
И осень на подходе.

Разбираю на винтики время.
Ставлю в карты скриншоты планет.
Я — космическая Лорелея
златокудрых крылатых комет.

На изгибе пространства вселенной,
Возле омута чёрной дыры
я пою, как Маккартни и Леннон,
свой космический битлопрорыв.

Астронавтов плывут эскадрильи
отклонившись от нужных частот,
и засыпан космической пылью
их скользнувший над бездной полёт.

А август тонет, как Титаник,
семь братьев победив титанов,
теперь и сам идёт на дно.
От осенЕй не увернуться.
Он движется увечным курсом
в своём сиянии ночном.
И путь его отныне ясен:
огни кают в ночи погасит,
как отгоревшая заря,
и роскошь, и богатство лета
утопит к утру безответно
в холодных водах сентября.

Закатный неба апельсин
Почищен к ночи от кожурки.
Жара была сегодня жуткой,
Где месяц долькою висит.

Прохлада заливает степь.
Дышать и двигаться просторней.
Лишь коростель нарывно стонет
Не в силах петь.