НИКОГДА-НИКОГДА...

Никогда-никогда... В этом чувствую я обреченность.
Никогда-никогда... Титры будут другие смотреть.
Моя жизнь, как кино. И поэзией здесь увлеченность
Может быть ни при чем, но дает мне возможность взлететь.

Высоко-высоко я парю над бескрайним простором.
Всё еще впереди, и моя высота не взята.
Иногда мне в глаза солнце смотрит немножко с укором:
"Зарываешься, мать! С тобой вечно одна маята!"

"Никогда-никогда!" - я однажды приму непременно.
Для мальчишек моих жизнь наполнится грустью, тоской.
Я легендою стану. А это, поверьте, нетленно.
И уже не разделит нас время обычной доской.


Я РИСУЮ...

Я рисую... Я рисую на листе и на обоях...
Всё подряд, что сердце просит. И пускай не угадать.
Если мама меня спросит:"Дочка, это что такое?..", -
Я отвечу:"Мама с папой!", - вот и не за что ругать.

Подрастаю я. Меняюсь. И теперь уже рисую
На асфальте белым мелом солнце, домик и цветы.
А еще дожди и тучи. И корявую кривую, -
Ткну в неё я, улыбаясь: "Мама, мама, это ты!"

Тихо годы пролетают между зеленью и белью.
И теперь с карандашами я давно уже на ты.
Иногда, под настроенье, я рисую акварелью.
Не портреты. Нет... Пейзажи... И разбитые мечты.

И уже не спросит мама: "Дочка, что это такое?".
Слишком просто и понятно: дождь стучит по мостовой.
Иногда растают тучи, что столпились надо мною,
Мама солнцем улыбнется: "Что ты, дочка? Я с тобой!"

А в ответ мои детишки повторяют всё за мною
На обоях, на бумаге, на столе карандашом.
Гляну с грустью, детки спросят: "Мама, мама, что такое?", -
Я скажу, что это осень попросилась снова в дом.

Что же я теперь рисую? Да всё осень золотую.
Редко лето. И всё чаще прошлогодний грязный снег,
Что остался островками, рядом зелень молодую...
Это где-то чьё-то счастье начинает свой разбег.



СТОККАТО...

Стоккато капель по листве
На фоне тихого анданте.
С дождями повезло Москве.
О музыкальном пасквилянте

Написано немало строк.
Сопровождая всюду осень,
Он сам от сырости продрог.
Но вновь упрямо рвется просинь.

Прорвавшись, солнышка лучи
Опять везде считают злато.
И сердце: " Ты то не молчи!
Глянь, осень красками богата!"


ПЕСНЯ ВЕТРАМ

Немые свидетели судеб.
Хранители тайны племён...
Что было, что есть и что будет
Вам ведомо с давних времён.

По мощи нигде вам нет равных.
И в нежности нет таковых.
То служите людям исправно,
То сильно пугаете их.

Обнимете нежно за плечи,
Запутавшись в прядях волос,
То вдруг задуваете свечи,
Надежды пустив под откос.

Повсюду вам с каждым бродягой
Окажется вновь по пути,
То, путая вредность с отвагой,
В лицо, не давая пройти.

Холодные чувства, горячность...
Всё ведомо, словно живым.
И каждый из вас рядом с нами.
И каждый судьбою гоним.



МАМА = ЖИЗНЬ...


Мы рождаемся вместе с ним.
Оно с нами все наши годы.
Вспоминать его не хотим.
Убегаем, ища свободы.

Вспоминаем порою вскользь,
Ляпнув к слову, на вечеринке,
По дороге шагаем врозь
С этим словом. С себя пылинки

Мы сдуваем, любя... Ура!
Иногда бросив скудно "здравствуй,
Извини, мне уже пора..."
Что ж, чудак, ты живи и властвуй.

Снизойдет озаренье вдруг,
Когда слишком бывает поздно...
Когда замер в груди испуг,
Когда небо вниз смотрит грозно.

Как особо сложна их роль.
Жизнь их часто - сплошная драма.
Все обиды терпя и боль,
Как же хочет услышать: "Мама!".

Как ей силы хватает ждать,
И терпеть, и любить, прощая.
Лишь она может силы дать,
Нас любовью своей окрыляя.

Слово МАМА - есть слово ЖИЗНЬ, -
ЖИЗНЬ любить без конца и края.
Как же можно её забыть,
С неба звезды себе срывая.



СТАРОМУ АРБАТУ ПОСВЯЩАЕТСЯ

А лучше не сказать, пожалуй, -
Душа Москвы, - ведь так и есть, -
Дань уважения, не лесть.
Впитав весь дух его помалу,

Ты испытаешь здесь любовь,
Истории прикосновенье,
И будешь ты искать мгновенье,
В сей уголок вернуться вновь.

Так слышали, возможно, зов
Поэты Пушкин и Есенин
В потоке их стихотворений,
В сплетении мыслей, строк и слов.

Ты до Садового кольца
Пройдись от Нового Арбата.
(И пусть окажется распята
Большая стрелка циферблата,) –
Восторгу, правда, нет конца?!

Сюда на утренней заре
Придешь, и сердце замирает:
Булат тихонечко играет,
Марина новый стих читает…
Летает стайка сизарей.

Прислушайся, оваций гром, -
Опят «Каренину» играют, -
Артистов зритель принимает,
Делясь любовью и добром.

Ряды ажурных фонарей
В последних лучиках заката.
А в окнах Старого Арбата
Свет звезд, - как будто стайки фей.

И до сих пор ты встретишь здесь
Художника, поэта, барда, -
Душе другого и не надо, -
Чарующих талантов смесь.

Пожалуй, лучше не сказать, -
Душа Москвы, - но всё же мало.
К ночи́ глядит Арбат устало,
Накинув бархат «одеяла».
А утром вновь гостей встречать.



ЛЕТНИЙ ДОЖДЬ


1

Летний дождь мне сегодня признался,
Что влюблен. А в дыхании грусть.
Он из сказочной дали примчался,
Песни все разучив наизусть.
По листве, капли вниз, как по нотам,
На траве завершая аккорд.
И ничто этим маленьким ротам
Не помеха. А дождь этим горд.

ПРИПЕВ:

Летний дождь
по асфальту
идёт босиком.
- Летний дождь,
подожди,
будем дальше вдвоём.
Легкй флирт
под мелодию
теплых ветров, - пустяк.
Капли звонко
по крышам,
не терпящим ложь.
Ярко плюхаясь
в лужи. А те:
"Ну и что ж!"
И стекают
по платью ручьями.
Обнять - никак.


2

Он рисует портреты на стёклах,
Пишет тексты из точек-тире.
Акварельных пейзажей поблеклых
Галерею собрал во дворе.
Босоножки сняла и по лужам
Припустила за летним дождём.
Тучи смотрят, зачем он мне нужен.
Догоню его, вместе споём.

ПРИПЕВ:

Летний дождь
по асфальту
идёт босиком.
- Летний дождь,
подожди,
будем дальше вдвоём.
Легкй флирт
под мелодию
теплых ветров, - пустяк.
Капли звонко
по крышам,
не терпящим ложь.
Ярко плюхаясь
в лужи. А те:
"Ну и что ж!"
И стекают
по платью ручьями.
Обнять - никак.



ПАМЯТИ ЮРИЯ ВИЗБОРА

Рюкзак, палатка, котелок,
Гитару кто-то приволок,
Кто с дочкою, кто с внуком,
А кто с сыном.
А кто-то скажет: "жрать байду,
В лесу горланить ерунду,
Да нет, конечно, не пойду,
Пропахну дымом"
Кому-то непомерный труд.
Кому-то силы придают
Дым костерка, натянутые струны.
Кто стар, хотя еще не сед,
И за душой не мало бед,
А кто-то рядом остаётся вечно юным.


Труба трубит. Опять в поход.
Рюкзак, гитара, котелок
И пара песен, что нам душу будоражат.
И, как всегда закат-восход...
А кто-то, сделав разворот
В кровати: "Комарье кормить? Не думай даже!"
Кому-то непомерный труд.
Кому-то силы придают
Дым костерка, натянутые струны.
Кто стар, хотя еще не сед,
И за душой не мало бед,
А кто-то рядом остаётся вечно юным.


Подхватит ветер, подпоет,
И ностальгически пройдёт
По нотам дождь и что-то новое расскажет.
И кто_то: "Черт вас разберёт..."
А мы вновь будем ждать поход.
И сердце время с направлением подскажет.
Кому-то непомерный труд.
Кому-то силы придают
Дым костерка, натянутые струны.
Кто стар, хотя еще не сед,
И за душой не мало бед,
А кто-то рядом остаётся вечно юным.



ШАГАЕТ МАЙ ПО ПЫЛЬНЫМ УЛИЦАМ...

Шагает май по пыльным улицам, -
Шинель, винтовка, кирзачи.
Война солдатам снова чудится
Сквозь пламя робкое свечи.

Война и жизнь сплелись с единое:
Мир днем, во сне опять война,
Вновь беспокойство беспричинное...
Глаза откроют - тишина,

И снова мир, и та же комната,
В шкафу мундир весь в орденах...
Да сединой виски затронуты...
Да обелиски в именах.

С годами боль не притупляется.
Напоминая о былом,
Она сильнее лишь вгрызается,
Всех собирая за столом.

Шагает май по пыльным улицам, -
Шинель, винтовка, кирзачи.
Воспоминаний кадры крутятся
Сквозь пламя робкое свечи.



***

На город опустилась ночь.
Луны диск косится в стакан.
Мне в этом видится изъян
И в мыслях убегаю прочь.

Кафе ночное. Стол. Окно.
Витрин манящих светлячки.
Напялил тёмные очки.
Как я устал... Стакан. Вино.

Чуть звуки музыки слышны.
Пиаф, Патрисия, Дассен...
Улыбку дарит всем бармен...
Вино, блин, капнул на штаны, -

Теперь останется пятно.
Июнь... Врывается толпа.
Услышал вновь "n'existais pas"...
Светает... Стол. Стакан. Окно.



***

Снова вишни цветут
В деревенском саду.
Может именно тут,
Что искал я, найду.

Может именно здесь,
Без особых затей,
Счастье все таки есть...
Вдалеке от людей.

Вдалеке от людей,
От тревог и забот
Мысли станут светлей...
Сок берёза нальет.

Сок берёза нальет,
Опьянит аромат,
Ветер вновь позовёт,
Оглянуться назад...

Но зачем, если там
Нет вишневых садов,
Места нет чудесам...
Лично я не готов.



***

Письмо из прошлого с берёз
Листом желтеющим на травы.
Прочтёт предутренний мороз,
Решая кто из нас был правый.

Среди седеющих равнин
Замрут слова, искрясь от света...
Стою. Как тополь. Но один.
Лишь мысли весточкой от лета

Пронзят до боли вдруг насквозь.
Саднящих ран не скроет ветер.
Что было в шутку, что в серьез,
Он, к сожалению, не ответит.

Лежат, скукожась, письмена,
Тоской серебряная лента.
Перевязала их зима,
Совсем не зная сентимента.



... ВОЛЯ И Я


Я - волк. Я - бунтарь-одиночка.
Петляя и путая след,
Уйду. Я родился в сорочке.
А Егерю радости нет.

Флажки - не преграда. На Волю,
Туда, где ласкает рассвет.
И пусть выбрал сложную долю,
Другого для выбора нет.

Я чучелом жизнь не закончу,
Не знать мне просторный вольер.
Пусть выберу Волю я волчью,
Но будет ни с чем браконьер.

Не важно, что стая не примет,
Пустяк, коль не помнит семья.
Но Ангел-Хранитель не кинет.
Мы вместе: он, Воля и я.



ЗА ОКОЛИЦЕЙ


Припев:
Лентой тянется речка-реченька
День и ночь надо водам течь.
Что-то смоется, что останется.
Что-то сможем с тобой сберечь.

1

За околицей, за пригорочком,
За десятком ушедших лет
Я - мальчоночка с хлебной корочкой,
Ты - девчушка, красивей нет.

Ангел детства по небу облаком,
Серебрится дождей струна,
И "рыдает" над нами колокол,
И плывет по реке луна.



Припев:
Лентой тянется речка-реченька
День и ночь надо водам течь.
Что-то смоется, что останется.
Что-то сможем с тобой сберечь.

2

Юность планами быстро полнится.
Ты нежна. Я немного груб.
И надеждой, что все устроится,
Поцелуй твоих алых губ.

Пирогом дома пахла горница,
Там рассветы хранил огонь,
Там закаты печалью полнятся...
А мы в городе. Нас не тронь.

Припев:
Лентой тянется речка-реченька
День и ночь надо водам течь.
Что-то смоется, что останется.
Что-то сможем с тобой сберечь.

3

Потекли рекой деньги-денежки.
Нам шальная все карты в масть.
И хранила судьба нас бережно,
Да пожить позволяя всласть.

Кабаки, рестораны, девочки.
Жизнь бурлила. Звезда вела.
Ветры буйны сломали веточки.
Я остался, а ты ушла.

Припев:
Далеко от нас лентой реченька.
Всюду слышится мамки речь.
И не думал я что останется,
Что не сможем любовь сберечь.