ЛОТЕРЕЙКА

Жаркое полуденное солнце палило так, что пот холодным ручейком стекал из-под прикрытых кружевной шляпкой волн каштановых волос по шее прямо за ворот простого цветастого платья. Отмахиваясь от мух и проклиная тот день, когда она, бойкая молодая деваха, польстившись на государственные выплаты жителям села, пару месяцев назад приехала в это богом забытое место работать в местном медпункте простой фельдшерицей, услышала фальшивое пение и невпопад звучащие аккорды баяна:
-Белые розы, белые розы, беззащитны шипы… - орал на всю деревню хриплый мужской тенорок под отстающий от его пения аккомпанемент.
«Опять глотку дерёт с утра пораньше» - подумала Настя и бросила взгляд через покосившийся штакетник в глубь двора.
Там, на завалинке дома сидел щупленький мужичок лет сорока в застиранной майке-тельняшке, подвёрнутых до колен трениках и китайских шлёпанцах на босу ногу и усиленно растягивал меха баяна:
-Что с вами сделал снег и морозы, - эмоционально пел он, зажмурив от удовольствия глаза и пританцовывая всем телом в такт музыке.
Словно почувствовав, что у него появился слушатель, мужчина открыл глаза и, чуть привстав, помахал девушке одной рукой:
-Доброго утречка, Настасья Петровна!
Фельдшерица слегка кивнула и, отвернув голову, продолжила путь, а певец с чувством выполненного долга перед государственным лицом, проводил тоскливым взглядом раскачивающиеся формы и продолжил музицировать:
-Люди украсят вами свой праздник лишь на несколько…
Неожиданно вылетевший из открытого окна кусок теста шмякнулся горе-певцу прямо в лысый затылок и заставил его замолчать:
-Да заткни ты свою кнопкадуйку! - раздался из дома сердитый низкий женский голос. - У меня тесто на подходе! А печь уже прогорает!
-Ну, ты чего, - обиделся баянист, нехотя снимая инструмент с плеч.
-Чего-чего, - продолжила ворчать женщина в доме. - Ты жрать-то хочешь? Вот и давай, шевели маслами, коли они ещё двигаются!
Мужчина нехотя встал, размял плечами и направился к топчану рядом с поленницей, в котором одиноко скучал без работы огромный топор-колун:
-Электропечь же есть! Зачем дрова изводить?
-Что ты там бормочешь? - в ответ из окна высунулась женская голова в облаке окружающих её пышных тёмных волос. - От твоей печи при включённом телевизоре пробки повыбивает! Мужика-то в доме нет, что б с проводкой разобраться! Одни артисты!
-Кать, а Кать, посмотри-ка, что я умею, - желая отвлечь женщину на другие темы, выпрямившись, Борис встал в позу и, загадочно подмигнув жене, подёргал грудной мышцей:
-А? Ну, как? - и так посмотрел на любимую, словно ждал от неё не только одобрения, но и восхищения его умению.
-Да ну тебя! - смущённо засмеялась женщина. - Тоже мне, бодибилдер! Только это и можешь! Титьками дёргать! Ты вот лучше скажи, когда Маруське сарай починишь?
-Сарай, сарай, - обиделся мужчина. - Ничего-то ты не понимаешь в красоте мужского тела!
-Мать моя родная! Посмотрите-ка! Бред Пит нижнетагильский!
Резведя руки в стороны, а потом демонстративно прихлопнув в ладоши, Катерина дала понять мужу, что ждёт от него совсем не таких навыков.
-Мам! Ну, ты где? Начинается! - раздался в глубине дома молодой голос и женщина тут же скрылась из окна, вернувшись в дом.
Встав в позу и, наигранно размяв плечами, Борис огляделся по сторонам и, никого не увидев на пустынной улице, горько вздохнул от отсутствия зрителей и взялся двумя руками за колун.
Взмах.
Сильный удар.
И расколотое надвое бревно разлетается ровными половинками в разные стороны.
-Что, сосед, проехалась по тебе жинка? – наблюдающий из-за штакетника за супружескими разборками, дед Иван хитро прищурил глаз и шмыгнул носом.
-Чего тебе? - не отвечая на вопрос, сердито буркнул ему в ответ Борис.
Деда Ивана на селе особо не любили. Нигде не работающий и непонятно на что живущий дед (хоть возраста он и был неопределённого, но все почему-то решили, что он довольно старый) появился у них как будто бы ниоткуда. Поселился в заброшенном доме и вечно побирался по всему селу, плачась на свою несчастную жизнь. Рассказывал, будто был он то ли майором, то ли (по другой версии) полковником, а потом, как вышел на пенсию, обдурили его чёрные риелторы и забрали роскошную квартиру на Арбате. А потом вдруг выяснилось, что вовсе это были ни риелторы, а дочь (или сын?) выгнали из собственноручно построенного дома в Твери… По началу его рассказам верили, жалели: кто картошки подкинет, кто сторублёвку даст. Но со временем всем это надоело. И то правда: работу предлагают - отказывается, огород не сажает, кур бы мог завести - и то не хочет. Всё-то ему то это не то, то это не так, все ему должны, а он- будто барин-барином.
-Так это, подкинь сотенку до пенсии, - жалостливо начал дед Иван.
-Ты мне ещё с третьего месяца должен. Когда отдашь? - не выпуская топор из рук, напомнил ему Борис о давнем долге.
-Так в эту и отдам. Вот те крест, - перекрестился мужчина.
-Да что мне твой крест! Ты ж неверующий!
-С чего это ты взял? Верую, как есть верую, - с укором посмотрел на собеседника дед и наигранно перекрестился ещё раз.
-Ври больше! – отмахнулся от него Борис и снова принялся за работу:
«Хоть бы врать научился! Церковь рукой подать - а ни разу туда и не заглянул!» - подумал он и, выбрав полено, поставил его на топчан.
Взмах.
Удар.
Треск расколовшегося бревна заглушил доносящийся из дома мужской восклицающий голос:
-Потому что у нас выигрывают!
-Жадный ты, Борька. Ох и жадный. Да ничего, мы ещё посмеёмся, - не получив желаемое, Иван зло плюнул в сторону хозяина дома и пошёл искать себе того, кто в очередной раз поверит в его байки.
Войдя в раж, щупленький, казалось бы, с виду Борис, с грацией атлета, ничуть не обращая внимания на телевизионные звуки и на матерящего его соседа, не переставая продолжил махать своим оружием, засыпая поросший затоптанной травой двор поленьями и щепой.

В небольшой комнате, заставленной старой, местами обшарпанной мебелью, на покрытом цветастым покрывалом диване в ряд сидит троица: хорошенькая круглолицая девушка лет восемнадцати-девятнадцати - Варвара - в коротких джинсовых шортах и свободной футболке с изображением симпатичного парня и одногодки мальчик и девочка. Девушка держит в руках лотерейный билетик и карандаш и, не сводя глаз, смотрит на ведущего на экране телевизора. Рядом с ней, малыши-семилетки, вытянувшись струнками, внимательно смотрят за всем происходящим в телепередаче.
-И следующий номер, - вынимает ведущий бочонок из мешка - двадцать пять!
-Варька, двадцать пять, - засуетился Владик, - смотри, есть, нет?
-Есть! - зачеркнув циферку, твёрдо отвечает девушка и зачёркивает первую в билетике цифру.
-Эй, малышарики! - раздался с кухни женский голос. - Ну, чего там?
-Первая из первой! - ответила матери Варвара.
-Ну, добре, добре, - кивнула головой женщина, вымешивая тесто. С виду она была очень высокая и статная, гораздо крупнее своего хоть и с мускулами, но всё-таки хлюпенького по сравнению с ней, мужа. Её стройные крепкие ноги выглядывали из-под подола простого велюрового халата на молнии, а красивые, мягкие руки ловко формировали из податливого теста шарики. Не отрываясь от работы, женщина выглянула в окно, невольно залюбовавшись на работающего супруга, но тут же её взгляд покосился на завалившийся местами штакетник, и она забормотала сама себе:
-И послал же бог муженька. Ни тебе забор починить, ни проводку исправить, не говорю уж о сарае. Как бы Маруське крыша на голову не упала.
Маруська - любимица всей семьи - корова-бурёнка, уже второй месяц квартировала в сарае с проломленной крышей. Ещё в начале лета в деревне разразился сильный ураган и высоченная дряхлая осина, которую давно уже надо было спилить и пустить на дрова, не выдержала его напора и, переломившись надвое, упала прямо на старую крышу, пробив её своими ветками. Маруське вначале раздолье было: можно было рвать листву, прямо не выходя из дома! Но во время дождей сарай заливала вода и бедное животное стояло в грязи, укоризненно смотря на хозяина своими большими луноликими глазами.
-Забор-то скоро совсем на бока ляжет, - прокричала Катерина мужу в окно. - Вроде есть мужик в доме, а как будто и нет! Соколова Пашку попросить, что ли? Или, может, мужа на час вызвать?
Действительно, мужик у соседки Любки - Павел - был справный. Во дворе чистота и уют, ни дырочки нигде, ни царапинки. Хоть песни и не орал.
-Слышь? Нет? Пашка-то придёт, со стыда не сгоришь?
-А чего гореть-то? - огрызнулся в ответ Борис, насаживая топор на бревно. - Мы не гордые!
-Ишь ты! - не унималась Катерина. - Не гордые!
-Мам! - раздался Варькин голос из комнаты! - Давай тише, а?
-Ну-ка, цыц, матери рот затыкать! - перенесла злобу с мужа на дочь женщина. - Совсем свихнулись со своей лотереей. Всё равно больше сотни не выиграем!
-Мам, мамочка, - запищали в ответ малыши.
-Дверь прикройте! - Скомандовала Катерина и, услышав захлопнувшийся стук, снова переключилась на мужа:
-На цацу свою посмотри! Приехала вся такая-растакая!
-Ну, и какая?
-Какая, какая… Дольче кабана разукрашенная! Губы накачанные, как вареники! И что, силиконовая целовалка не растекается?
Со злостью побросав пироги на противень, Катерина пихнула его в печь и плюхнулась на табурет. Хоть и была уверена она в супружеской верности своего ненаглядного, а всё же её женская гордость давала о себе знать, когда она замечала бросаемые в сторону молодой фельдшерицы мужнины взгляды.
-Ты б, Катерина, на себя посмотрела!
Воткнув топор в бревно, Борис присел рядом на топчан и, достав из кармана штанов сигаретку с зажигалкой, затянулся.
Да, что ни говори, молодая фельдшерица была что надо! Огонь, а не девка! Высокая, статная! Грудь! Во! Как дрожжевое тесто из квашни, вылезала она из тесного бюстгальтера, показываясь во всей своей красе в глубоком вырезе медицинского халата. Губы пухлые, яркие, сочные…
Вспомнив красавицу-медработника, Борис выдохнул. Конечно, как только появилась такая у них в селе, местные мужики табунами повалили в медпункт. Кто с царапиной, кто с выдуманной болью в животе, кто с мигренью… Лишь бы попялиться на новую деваху. Свои-то приелись все уже! Ну, и Катерина, дура, ревновать давай! Да что и говорить, не без причины. Сам бы Борис с превеликим удовольствием помял такие дойки. Вот и турникет себе даже соорудил подтягиваться, что б при случае удивить молодуху на приёме.
- А чего я у себя не видела? – выкрикнула женщина в окно мужу.
-А вот баба ты ли нет? Ведь как приятно посмотреть, когда женщина вся такая… - задумчиво затянулся Борис.
-Чего? - высунулась из окна Катерина.
-Ухоженная, говорю, - повернулся к ней муж. - Красивая, накрашенная…
-И на кой мне мазаться? Над кастрюлями краской трясти или Маруське, вон, глазки строить? - обиделась женщина, при этом инстинктивно поправив рукой волосы.
-Да хотя б Пашке своему! - обозлился мужчина и, бросив сигарету на землю, яростно затоптал её и снова взялся за топор.
Вот как же она достала с этим соседом! Паша такой, Пашечка сякой! И всё-то у него во дворе, как новенькое…
-Пашка мужик! И химией не интересуется! - быстро отпарировала его жена и, захлопнув окно, дала понять, что разговор окончен, но тут же передумала и добавила:
-И не мой он совсем!
-Ага! Лав ю натурейшен! - констатировал Борис и так рубанул о бревно, что оно разлетелось на несколько мелких частей.
Не ожидая сам от себя такого, он встал и удивлённо посмотрел на руки, топор, щепки…
Ну ни хрена себе! Ведь есть ещё силушка в руках! Не растерялась!

Отойдя от окна, Катерина подошла к стоявшему на кухне шкафчику и достала оттуда небольшую пластиковую коробочку с крышкой. Внутри лежало маленькое зеркало и несколько тюбиков с помадой и чем-то ещё. Посмотрев на себя, женщина вздохнула. Да, годы оставили неизгладимый след на её лице. Морщинки мелкой сеточкой развили свою паутинку вокруг её глаз, от крыльев носа вниз текли две тоненькие впадинки… Пригладив выбившиеся из-под ободка волосы, женщина попыталась их пригладить рукой, но они предательски взвились в разные стороны. Вот как же она ненавидела эти волосы! С самого детства пушились они вокруг её головы и только после бани становились покладистыми. Но ведь вечно мокрой ходить не будешь! По молодости, чтобы хоть как-то облагородить себя, Катерина крутила бигуди и тогда волосы по несколько дней лежали крупными локонами по её плечам. Подруги завидовали, мол, и химию делать не надо. Но только стоило помыть голову, и вместо локонов вокруг головы снова рождалась шапка, как у одуванчика. И опять или бигуди, или… С годами Катерина смирилась…
Прилезав предательски выбившиеся из-под ободка пучки пушащихся волос, Катерина достала тюбик и попыталась подкрасить блеклые губы. Однако, помаде, видимо, был не первый десяток, и она задеревенела настолько, что никак уже не могла выполнять своё прямое предназначение. Горестно вздохнув, женщина закрыла коробочку и положила голову на руки.
А ведь когда-то она была хороша!
И ничуть не хуже этой Настьки-фельдшерицы!
-Мам! Мама! - хлопнув дверью, на кухню ворвалась троица подозрительно радостных ребятишек и закружилась вокруг матери.
-Ну, чего вам, подлизуки? - обняв кровиночек, Катерина ласково поцеловала их в лобики.
-Мы выиграли, мамочка, - схватив мать за плечи и смотря ей прямо в глаза, восторженно произнесла Варька.
-Ну, выиграли, и что? - усмехнулась женщина. - Чего орать-то?
-Ты не понимаешь, да? - сгорая от нетерпения сказать что-то важное, Варвара так вся и пылала.
-Тысячу, что ли? - недоверчиво отстранившись от дочери, спросила Катерина, но та отрицательно покачала головой и загадочно посмотрела на вошедшего на кухню отца с охапкой поленьев.
-Две? Ну вот, будет, на что Владика с Анютой в школу собрать, - удивилась мать, и дочка снова покачала головой.
-Нет? Не две? - переспросила женщина.
-Не-а…
-Чего кота за хвост тянешь? - забрасывая в топку дрова, спросил Борис. - Не видишь, мать инсульту свиданку сейчас назначит.
-Пять, - начала говорить Варька, но Катерина её перебила:
-Ой, боженьки, - простонала она. - Это ж ещё и велик купить можно. Хоть подержанный. На ферму ездить. А то ноги уже побаливают.
-И велик тебе купим! Новый! И шубу! И ещё много чего! - обнимая мать, закричала девушка.
-Да подожди ты, - отстранилась от дочери Катерина и внимательно посмотрела на неё. - Чего-то я не понимаю, как это на пять тысяч можно шубу и велик купить?
-Миллионы, мамочка! - не удержавшись, выкрикнула Варвара и подпрыгнула.
-Чего? - не понял закрывающий дверцу в печь отец.
-Пять миллионов!
-Да ну врать-то! - Не поверил Борис.
-Да не врём мы! - вступился за сестру Владик. -Покажи им, Варька!
-Да, да, смотрите, джек-пот! - Достав из-за спины билетик, девушка сунула его перед глаза отцу и матери:
-Пять миллионов восемьсот сорок тысяч и ещё сколько-то там рублей! Ну, там надо будет, правда, налог заплатить…
Посмотрев на пять зачёркнутых в одной строчке цифр, Катерина схватилась за сердце и опустилась на стул:
-Ой, не щипайте меня, дети! Боюсь проснуться. А Маруське новый коровник надо. Хоть во сне построить!
-Н-да, - поджал губы Борис. - Теперь-то разживёмся. Куплю себе Ладу. Новую. Гранту. Хватит уже на ржавом корыте людей на деревне смешить.
«Возьмём мамочке новую шубу, - покосившись на мать, подумала Вера. –Норковую. Как у Шмаковой. И мне… айфон… последней модели. Что б все обзавидовались! И свадьбу с Петькой закатим…»

Мягко укутав потемневшее небо пушистыми облаками, на землю опустилась величественная ночь. Изредка из-за мохнатых шапок выглядывал однобокий месяц, подсматривая за суетой готовящихся ко сну людей. Мирно спали на помостах стайки ослепнувших от наступившей темноты кур, и объевшись на пастбище свежей сочной травой дремала в полуразвалившемся сарае Маруся.
-Спишь? - перевернувшись под одеялом, спросил жену Борис.
После так неожиданно свалившейся на их голову радости, он весь день проходил, словно во сне, занимаясь самым приятным делом на свете: распределением ещё не полученного выигрыша на мирские траты. Конечно, в первую очередь нужно купить машину. Желательно новенькую. Ребятишкам по мелочи. Варька, вон, второй год новый телефон просит. Купим ей Самсунг. Этого года. Нет. Этого года дорогой будет. Прошлогодний… Да. И компьютер ещё один. В «Танки» играть. А то, как вечер, драка из-за него: в техникуме дочке постоянно дают какие-то задания найти в интернете то то, то это… Приходится жертвовать любимой игрой ради учёбы. Однозначно, комп нужен! Вот тогда-то он этому Соколову рога пообломает! Ведь как-то так получилось, что оказались они с соседом по разные стороны, так сказать, фронта. И Семён, заходя в игру чаще, вырвался далеко вперёд по набранным очкам от Бориса и каждый раз при встрече не упускал случая подразнить соседа: «Ну, что всё на пятом застрял? Я уж девятый осилил!» Ну, ничего! Теперь-то и мы поиграем! Только вот Катюха заладила: в город хочу и всё! Давай квартиру купим! И на кой чёрт ей эта квартира? Хорошо ведь здесь: ты всех знаешь, тебя все знают. И фельдшерица эта…
-Чего тебе? - не открывая глаза буркнула Катерина.
-Может, ну его, город? Отремонтируем дом, коровник поставим. Заживём! Зачем нам коробочка на восьмом этаже? - почти моля спросил мужчина, представляя, как он на новенькой Ладе проедет по убитой деревенской дороге.
«Нет, Нива будет всё-таки получше, - со знанием дела решил он, вспомнив, как в прошлом году застрял на бездорожье на своих жигулях».
-Почему именно на восьмом? - не поняла женщина.
-Ну, или на пятом. Какая разница? Соседи через все стенки. В трусах во двор не выйдешь!
Да! Соседи! Перед кем он там, в городе будет на своей Ниве красоваться? Да даже если и на Ладе? Там все крутые, на иномарках ездят.
-Я в город хочу, - упрямо ответила, словно отрезала Катерина. - Что б и свет, и газ и вода были. Пришёл с работу, поел и отдыхать.
Да, что и говорить, в деревне отдыха мало. Встаёшь чуть свет и начинается: корову выгони, кур покорми, да ещё потом бегом на работу, а вечером, как придёшь, и отдохнуть некогда: то огород, то грядки, то ещё чего… а в городе все тебе удобства: и вода горячая и туалет тёплый. Но, с работой, говорят, напряжёнка.
-И что ты там делать будешь? Фермы-то в городе нет, - попытался снова переубедить жену Борис.
-На молокозавод устроюсь. Я ж технолог молочной продукции. Забыл?
Не забыл, конечно.
-А, ну, да, - вздохнул мужчина, убедившись, что очередная попытка найти причину остаться в селе провалилась. - А я что буду делать?
Выросший и прожив всю жизнь в деревне, Борис не мог себе представить, как он будет жить в городе, где столько людей. Даже жители одного дома редко соседей по именам знают. А тут: слева Соколова, справа бабка Лида, через дорогу Сашка с Оксанкой… Заходи к кому хочешь в любое время! Всегда все тебе рады! Вот и сегодня он поспешил поделиться радостной новостью с соседями и друзьями. Те поделились со своими и к вечеру всё село знало о свалившимся на них богатстве. Катерина, конечно, ворчала, зачем мол, растрепался! Но как же не поделиться радостью такой с односельчанами?
-Мало ли что? Чего пристал? - толкнула его в бок жена. - Спи давай! Всё равно ни хрена в доме не делаешь. Больше на тарантайке своей пиликаешь. А там … баранку крутить пойдёшь. Водители всегда требуются.
Катерина, когда училась в техникуме, жила в городе почти три года. Родители были у неё вполне обеспеченные по советским временам колхозники и снимали для дочери маленькую квартирку со своим санузлом. Вот раздолье-то было! Ванна горячая в любое время! Пришла с учёбы и лежи в тёплой воде сколько хочешь! Магазинов - куча! Колбаса - сортов десять на любой вкус и кошелёк. А тут? Один единственный толи ларёк, толи ещё что. И кроме докторской, ещё огрызок какой-то копчёной, да кольцо краковской. Правда, всегда можно под запись в долг взять, если вдруг нежданно-негаданно финансовый кризис в семье. В городе никто тебе ничего за просто так не даст, будь ты хоть семь пядей во лбу!
-Кать, а Кать, - опять заворочался под одеялом Борис.
-Чего ещё?
-А как же Маруся?
-Чего Маруся? - не поняла женщина.
-Ну, её ж в город нельзя на пятый этаж.
Маруся была, как член семьи. Борька сам тогда принимал у старой, давно почившей коровы роды, когда на свет появилась эта ласковая бурёнка. Сам выхаживал её, откармливал, мыл из шланга её облепленные мухами бока…
-На мясокомбинат сдадим, - жёстко ответила ему жена. - Копейку получим.
-Жалко, - вздохнул мужчина, представив, как животинку стукнут по голове огромным молотом.
-Ишь ты, жалостливый какой! - зло прошептала Катерина и повернулась к мужу, готовая разразиться в его сторону очередным эмоциональным всплеском. - А меня тебе не жалко? Двадцать лет с утра до ночи титьки коровам кручу!
-Ну всё, всё! - пытаясь успокоить жену, Борис приобнял её пышное тело руками и прижал к себе. - Чего завелась? Спать давай!
Почувствовал мужскую силу, Катерина обмякла и закрыла глаза, представив себя в большой ванне с густой пеной. Хорошо!
-Катя! - прервал снова её мечты муж.
-Ну?
-А мы по концертам в городе ходить будем?
Как истинного любителя искусства, единственное, что привлекало Бориса в городе - это концерты. Когда-то давно, ещё по молодости, он попал на один из таких. Полный стадион людей неистово скандировал выбегающим на сцену музыкантам «Ласкового мая». Борис сидел где-то на самых верхних рядах, но даже там он чувствовал биение сердца толпы, непрерывно скандирующей:
-Юра! Юра! Юра! У-у-у…
Басы мощными ударами пульсировали в висках молодого тогда ещё мужчины и он, поддавшись зову толпы, заорал, что есть мочи:
-Юра! Розы!
И тогда ему казалось, что, несмотря на его далёкое от музыкантов место, он был услышан. Метнувшись по сторонам, прожектора замерли и сцену потрясла волна до боли знакомой всем мелодии:
-Белый розы, белые розы…
И Борис услышал, как тут же неконтролируемая толпа фанатов, не в силах сдерживать эмоции, подхватила своего кумира:
-Беззащитны шипы…
И он, двадцатилетний паренёк, поддавшись общему экстазу, напряг связки и завопил со всей силы:
-Что с вами сделал снег и морозы…
А утром пошёл в магазин и купил на собранные со всей общаги деньги маленький баян. Он не знал ноты, не знал, на какие кнопки нажимать, но желание познать великую тайну музыки так засело в его голове, что Борис днями и ночами пиликал на своей игрушке, пока, наконец, не добился своего и в один прекрасный день из-под его пальцев не зазвучало:
-Белые розы, белые розы - беззащитны шипы!
«Как же это было здорово», - вспомнил мужчина, обхватив жену за пышные бока.
-Будем, - успокоила его Катерина, подумав про себя: «Горбатого могила исправит».
-А завтра в дк пойдём? - снова спросил её Борис, вспомнив про праздник в местном клубе. Он очень любил праздники. И вовсе не потому, что они были выходными днями. Был он в селе единственным баянистом и поэтому каждый праздник для него - это отличная возможность напомнить всем о его таланте.
-А чего там?
-Как чего? Концерт. Праздничный. И я выступать буду! - представляя, как он будет стоять на сцене в свете прожекторов, Борис расплылся в слащавой улыбке
Катерине совсем не хотелось куда-то идти в выходной день, но, что бы муж отстал и дал ей, наконец-то уснуть, согласилась:
-Ты мне и так каждый день по ушам ездишь, ещё и там тебя слушать.
-Ну, Кать, - обиделся мужчина.
-Ладно, ладно, пойду. Только дай мне уже поспать, а?
Снова обняв жену, Борис вспомнил выпирающие из-под белого халата груди фельдшерицы, напрягся и потянулся к жене под рубаху:
-Кать, а, может? - дотронувшись губами до шеи жены, прошептал он ей на ушко.
-Спи давай! - в ответ на ласку, Катерина толкнула мужа локтем в живот и он, горестно вздохнув, был вынужден отступить.

Дверь в дом тихо скрипнула и в её проёме, освещённая высокой луной, появилась низенькая, худая фигура мужского телосложения. Тихо притворив за собой дверь, человек прислушался и бесшумно ступая по половицам, прошёл в спальню, где спали Катерина и Борис. Оглядываясь на спящих, мужчина по очереди стал открывать ящички в плательном шкафу и быстро шарить в них руками. Так ничего и не найдя, он осторожно вышел из спальни в комнату, заглянул там под кресла, диван, в вазу с искусственными цветами, порылся в бесконечном множестве коробочек со всяким нужным и не нужным хламом и прошёл на кухню. Там, поочерёдно открывая банки с сухими продуктами, проверил их содержимое и, найдя в одной из них заветную бумажку, быстро сунул её за пазуху, а затем, озираясь по сторонам, вышел во двор.

Борис проснулся от звука хлопнувшей на кухне форточки. «Надо же такому присниться», - подумал он, вытирая холодный пот. Эх, зря он рассказал сегодня всем про своё счастье. А вдруг… И тотчас же испуг испариной выступил на его висках. А если это не сон?
Тихо встав с кровати, Борис, стараясь не разбудить жену, вышел на кухню. Там, ударяясь об оконную раму, поскрипывала оставленная открытой форточка. Прикрыв её, мужчина осмотрелся. Вроде, всё на месте. Затем выглянул из-за занавески во двор, словно желая убедиться, не подсматривает ли кто-нибудь за ним и, убедившись, что всё в порядке, приоткрыл дверцу одного из кухонных шкафчиков, достал из старой кофейной банки лотерейку, погладил её, полюбовался на пять аккуратно зачёркнутых цифр, оглянулся по сторонам и переложил билет на дно аптечной коробки. Затем ещё раз выглянул в окно и, плотнее задёрнув занавески и стараясь не скрипеть половицами, вернулся в спальню.
«Ах ты, хрыч старый, - притворяясь спящей, подумала Катерина. – Перепрятать, значит, решил. Ну, вот хрен тебе!»
Немного ранее, услышав, как муж соскользнул с кровати и вышел на кухню, притворив дверь, она тихонько проследила за ним и увидела, как освещённый в окошко луной Борис перепрятал лотерейный билет. Стараясь не выдать себя, женщина быстренько вернулась в кровать, притворилась спящей и, дождавшись, когда ненаглядный супруг уснёт, прошла на кухню и достала из мужниного тайника билетик.
Скрип половицы заставил её содрогнуться: «Кто это? Воры?» - моментально решила она (Конечно! Теперь, когда вся деревня знала об их чудесном билете, мало ли кто захочет посягнуть на их выигрыш?) и, сунув лотерейку за духовой шкаф, вышла в коридор, затем в спальню:
-Борь, а, Борь? - прошептала она мужу. - В доме кто-то есть.
-Не болтай глупости. Спать ложись, - проворчал мужчина и перевернулся на другой бок.
Решив, что помощи от ненаглядного ей не дождаться, женщина потихоньку вышла, прихватив с собой большой металлический кубок с торжественно гласившей надписью: «Победителю районных соревнований». Когда-то, в пору своей молодости Катерина участвовала в районных соревнованиях по атлетике. Там-то она и познакомилась со своим будущим мужем, который был без ума от крупной, сильной девахи с пышной косой. Так и простоял этот пылесборник за стеклом шкафа столько лет. Вот, видимо, и дождался своего звёздного часа.
Вооружившись своим оружием, Катерина тихо прошла к кухне и увидела, что там кто-то стоит прямо перед её тайником. В темноте невозможно было разобрать, кто это, но явно чужой! Ведь свои-то все уже давно спали! Ничуть не раздумывая, женщина высоко подняла кубок и уже чуть не опустила его на голову незнакомца, как вдруг тот повернул голову и…
-Ты? - опустила руки женщина. - Ты чего тут?
-Мам? - глупо улыбаясь, замялась девушка. - А я вот… что-то уснуть не могу, - виновато пожала она плечами, пряча за спиной руки.
-А чего… - хотела было спросить Катерина, но, увидев, что дочь была совсем не в одежде для сна, мгновенно сообразила причину её бессонницы:
-Опять с Петькой любовь крутила? Да? – поставила она руки на бока, не выпуская кубок.
-Ну, мам! Мы ж так! Обнимались только!
-Я тебе по-обнимаюсь! Ну-ка, живо в кровать! Утром поговорим! - тихо прикрикнула женщина на дочь и, дав ей лёгкий подзатыльник, оглянулась на двери в спальню.
Тихо.
Проконтролировав, что бы Варвара ушла спать, Катерина открыла дверцу холодильника и, достав пузырь с наливкой, прям из горла хлебнула пару глотков.
А то ведь не уснуть теперь с такой семейкой без снотворного!

-Борис Михайлович! Вы были божественны! - Слащаво пропела Анастасия, войдя к Борису в гримёрку.
-Я, - засмущался от такой похвалы мужчина и неожиданно толстый слой краски залил его лицо от шеи до лоснящейся на голове лысины.
-Вот уж не думала, - осматривая помещение и небрежно похлопав баяниста по плечу, продолжила женщина, - что здесь, в этой … э … деревне прозябает такой талант!
Не дожидаясь окончания праздничного концерта, сразу же после выступления Бориса, она проскользнула за кулисы в служебные помещения и, дождавшись, когда все, кроме интересующей её особы, выйдут, смело вошла в комнату.
- Анастасия Петр…- начал было мужчина, но вдруг закашлялся от перехватившего его горло созерцания вызывающе выпирающей из-под ворота блузки груди.
-А что это мы кашляем, - игриво пропела девушка и, подойдя к мужчине вплотную, участливо похлопала его по спине. - Уж не простудились ли? Что - то ночи этим летом такие холодные…
От неожиданно проявленного внимания к своей персоне, Борис закашлял ещё сильнее, проклиная про себя свой чувствительный организм.
-Не-ет, нет, - пытаясь заглушить приступ кашля, попытался ответить мужчина. -Это так, от неожиданности.
- А то зашли бы, - оглядывая помещение, прощебетала Настя. - Я б микстурки выписала какой-нибудь.
Естественно, наигранный интерес к здоровью Бориса не был лишён выгоды. Узнав, что мужчине выпал счастливый билет, девушка тут же поняла истинный смысл своей жизни в этой богом забытой дыре. Конечно, она видела, какими глазами он смотрит на неё каждый раз, когда она проходила мимо. И его глупые причины для посещения её фельдшерского пункта явно говорили о его интересе к её личности. Но, если раньше она относилась к нему, как и ко всем прочим мужчинам, забавляясь от их неловкости и горящих в её сторону взглядов, то теперь решила не упустить случая и поиметь с этого, похотливо пожирающего её глазами самца немалую выгоду. «Зачем этому деревенщине столько денег?» - думала она. - «Половину пропьёт, другую растратит на всякую ерунду. То ли дело, если и мне перепадёт. Я-то уж распоряжусь такими деньжищами, как надо!» И, не зная ещё, на какую сумму раскрутить ещё не попавшего в её сети бедолагу, она приступила к простому и эффективному плану: все мужчины были, по её мнению, падки не только на женские прелести, но и на лесть. И, сто пудов, его огрубевшая доярка-жена давным-давно не была ласковой со своим мужем!
-Я, как услышала сегодня вашу игру, так сразу поняла, какой вы, - не теряя времени, фельдшерица присела к мужчине на колени и, приблизив своё лицо почти к нему в плотную, взяла руками ворот его рубашки.
«Фу», - слегка отвернулась она от ударившего её в нос дешёвого парфюма, а вслух продолжила:
-Вы так играла на своей… как её… гармошке…
-Баяне, - поправил её ошалевший от вида подымающейся всего в нескольких сантиметрах от его лица груди мужчина, сглотнув подступивший к горлу ком.
-Не важно, - немного поморщилась Настя. - Пусть баян. Какая разница? Но вы так играли! Вам нужно выступать на большой сцене!
Да, конечно! Наконец-то нашёлся истинный ценитель его таланта!
-И как ваша жена не ценит такого мужчину? - наклонившись прямо к его губам, девушка уже хотела поцеловать их, но внезапно открывшаяся дверь не дала ей этого сделать.
-Борь… - позвала было мужа вошедшая в гримёрку Катерина, но не договорила, увидев неожиданно представшую перед ней сцену: на коленях у её мужа сидела накрашеная-перекрашеная деваха и откровенно соблазняла его своими искусственными прелестями.
-Ах ты… - выдохнула женщина. - Ах ты, сучка! - взвизгнула она и, бросившись к не успевшей встать девушке, схватила её за длинные волосы и швырнула на пол.
-Вот я тебе сейчас, - завопила Катерина и, ударив спешившего на помощь девушке мужа, поволокла её по полу за дверь. - И что же это удумала? Чужим мужикам глазки строить? Ах ты, проститутка окаянная!
«Какая женщина!» - восторженно посмотрел на жену Борис, восхищаясь её силой и напором, но тут же опомнился и, как истинный джентльмен, поспешил на выручку к ещё недавно интересовавшей его особе:
-Катя, Катюша, - попытался успокоить он жену, гордо осознавая, что из-за него дерутся две женщины.
-А ты! - состроила женщина гримасу. - Сопли распустил, чуть не распластался перед шлюшкой перекачанной. Ты ж только на губы её глянь? Это ж губищи-то, как у коровы! А вымя-то, вымя! Разве у нормальных баб такое бывает?
Так и не переставая изрыгать из своего рта оскорбления, Катерина тащила пытающуюся вырваться из её рук фельдшерицу по коридору дома культуры на глазах недоумённых сельчан. Следом за ними бежал Борис, растерянно маша руками и стараясь успокоить жену:
-Катенька, Катюша, ну, отпусти ты её. Стыдно же! Люди кругом!
-Стыдно! - съехидничала ему жена. - Поглядите-ка! Стыдно ему! А сосаться по углам с другой при живой-то жене не стыдно?
Не известно, чем бы закончилось это насмешившее всю деревню представление, но тут навстречу матери выбежала Варька:
-Мам! Пап! Анька с Владиком пропали!
-Как пропали? - тут же отпустив волосы несчастной недоумённо спросила Катерина
-Вот. Записку оставили, - девушка протянула записку родителям и, оглядываясь на хихикающих односельчан и убегающую через толпу закрывшую лицо фельдшерицу, спросила:
-А чего это тут у вас?
-Да, так, - просто отмахнулась Катерина, разворачивая бумажку, - папка ваш решил молодость вспомнить.
-А, - не совсем понимая, протянула Варвара.
-Дорогие мамочка и папочка, - начала читать женщина. - Мы вас очень любим. Но и Марусю мы тоже любим. А вы хотите её на мясо продать и в город уехать. А нам тут хорошо. Поэтому мы решили жить с Марусей у бабушки. Только денег у нас нет, поэтому мы взяли немного из банки, куда папка прячет, - прочитав последние слова, Катерина покосилась на опустившего глаза мужа и продолжила:
-Только мы их не на совсем берём. Мы, когда вырастим и пойдём работать, обязательно всё вернём до копеечки. С процентами. С какими процентами? - не поняла женщина.
Не зная, что ответить, Борис пожал плечами и, взяв у жены записку, продолжил читать:
-Вы за нас не беспокойтесь. Мы уже большие. А дорогу к бабушке мы найдём сами. И потом вам напишем письмо. Ты понимаешь что-нибудь? К какой бабушке? - посмотрел он на Катерину.
Никакой бабушки у них не было. Вернее, была, но пару месяцев, как она лежит в районном хосписе с четвёртой стадией рака. Дом её в соседнем селе за тридцать километров отсюда стоит под замком, и никто туда не ездит. Малышам они, конечно, ничего не говорили, чтоб не расстраивать. И вот теперь…
-Борь, они что, собрались в Боголюбовку идти? На ночь глядя? - в ужасе округлив глаза прошептала Катерина и, толкнув мужа в спину, завопила:
-Ты чего стоишь, как вкопанный, олух ты окаянный? Беги, заводи свою драндулетку! На улице темень уже! А ты, - заорала она на старшую дочь. - Тебя-то где носило? Я ж приглядывать велела! Опять шашни с Петькой крутила?
И, дав дочери пощёчину, выбежала следом за мужем из дома культуры на улицу.

По разухабистой, словно после точечной бомбёжки дороге, сквозь пелену внезапно хлынувшего дождя, собирая все кочки и ямы, неслась, мигая одним глазом, старенькая Жига.
-Вот сколько раз тебе говорила, замени фары! - ругалась на мужа Катерина. - Ты посмотри, темень какая! Ни черта ж не видно!
-Я что, по ночам ездить собирался? А днём и так норм.
-Вот на всё-то ответ у тебя есть! Во всё-то ты прав, куда ни глянь!
-Посмотри на себя, умная нашлась! Город ей подавай! Чего там делать-то в городе твоём?
-А сам-то, сам, - подбирая слова, чтобы ещё сильнее обидеть мужа, Катерина замолчала и в этот момент машину неожиданно сильно тряхануло и она, резко затормозив, встала.
Ничего не отвечая, Борис попытался завести её ещё раз, но безуспешно. Стартер крутил, как окаянный, но заводится не хотел ни в какую.
-Вот, ёшкин кот, - сплюнул мужчина.
-Чего там?
-Чего, чего! Заглохла! - ударил он ладонями по рулю.
-И чего? Ночь уже... И дождь вон … И малышарики где-то бредут. Одни, в темноте…- запричитала женщина и так сильно ткнула мужа кулаком в плечо, что тот чуть не вывалился из машины, если бы не закрытая дверь.
-Да замолчи ты, раскудахталась! - прикрикнул он на жену. - Давай, я толкану, ты завести попробуй.
-Я?
-Да ты, ты! Или кого-то ещё рядом видишь?
-Сдурел? - тут же перестав реветь, всполошилась Катерина. - Я ж сроду за руль не садилась!
-Значит, время пришло!
-Ну, нет, давай ты. Сама толкану.
И женщина, не дожидаясь ответа мужа, вышла на улицу и, задрав праздничное платье до колен, погрузив одетые в новые босоножки ноги в размоченную дождём глину, навалилась всем своим большим телом на машину.
«Вот это женщина!»- восхитился женой Борис, давя на газ.
От её веса машина легонько качнулась и двигатель плавно зарычал, но снова заглох.
-Му-у-у! - раздалось где-то совсем недалеко от дороги и Катерина, тут же выпрямившись, прислушалась.
-Му-у-у! - повторилось снова.
-Борь, а Борь, -позвала женщина мужа.
-Чего там? - высунув голову в окно спросил тот.
-Слышишь? - всматриваясь в темноту спросила Катя. - Мычит вроде кто.
-Да ну тебя, послышалось. Давай, толкани-ка ещё. У тебя здорово получается.
-Да нет же, говорю тебе, мычит кто-то, - не унималась Катерина и словно в подтверждении её слов сквозь шум проливного дождя раздалось новое:
-Му-у-у!
-Владик, Анютка! - отойдя от машины и всматриваясь в темноту, Катерина приложила ладони трубочкой ко рту и громко закричала: - Вы тут?
-Мама? Мамочка? - слабые детские голоса было еле слышно из-за стучащих по капоту капель, но материнское сердце подсказывало верное направление и женщина, пройдя чуть вперёд, закричала снова:
-Малыши! Это вы? Вы где?
Но, как бы женщина не напрягала глаза, в темноте ничего не было видно.
-Да посвети ты фонарём хоть, что ли, - всё ещё злясь на мужа, прикрикнула ему Катерина. - Фонарь-то в развалюхе твоей есть?
Вместо ответа через несколько секунд мощный свет прорезал ночную мглу и высветил недалеко от дороги очертания какой-то хижины.
-Там, - неожиданно радостно обняла мужа Катерина, - точно, там. Детки! Мы тут!
-Мам, пап! - услышали они радостный визг ребятишек. - Мы домой хотим! И кушать! И нам холодно…
-Сейчас, сейчас. Мамочка вас согреет, - ласково защебетала Катерина, встав ногами на край склона.
-Осторожно, - спускаясь первым, Борис заботливо протянул жене руку, но та оттолкнула его и, потеряв равновесие, упала на спину прямо в грязь.
-Что, жопа к земле тянет, - съязвил спустившийся Борис и снова подал руку, которая с таким же успехом была отвергнута, результатом чего стало падение женщины на колени.
-Опа! Перевес! - засмеялся мужчина.
Пытаясь подняться, Катерина навалилась на мужа, но тот не выдержал её массы и упал в смешанную с травой грязь рядом.
-Ха-ха! Тренироваться больше надо! А то только титьками трясти и умеешь, худоба, да и только, - не пытаясь больше встать самостоятельно, женщина протянула мужу руку и тот, быстро поднявшись, помог жене встать и затем, обняв за талию, быстро чмокнул её в щёку:
-Зато у тебя добра на двоих!
-Да ну тебя, зубоскал, - совсем не сердито ответила ему Катерина и, тряхнув мокрой головой, уверенной статью пошла по высокой траве в сторону темнеющего среди травы строения.

Яркий луч проскользил по ветхим стенам деревянного сарая и защекотал лица спящих на охапках сена людей. Рядом с ним стояла Маруська и лизала лицо зевнувшей девочки. Приоткрыв один глаз, Анютка смешно поморщилась от лизнувшего её носик языка и задёргала за рукав лежащую рядом Катерину:
-Мама! Мамочка! Вставай! Поехали домой уже!
В ответ женщина открыла глаза и осмотрелась по сторонам.
Борис. Спит, уткнувшись носом в сено. Чем он там дышит?
Анечка, улыбающаяся полу беззубым ртом.
Владик…
Стоп! А где Владик?
Тут ж стряхнув остатки сны, Катерина подскочила и затормошила мужа:
-Просыпайся! Владика нет!
-Ночью был, - не открывая глаза ответил Борис и перевернулся на спину, раскинув руки в стороны.
Хорошо-то как! Вот так лежать на свежем сене! Вдыхать его аромат!
-Я и сама знаю, что был, - не унималась Катерина. – А сейчас нет. Да вставай ты уже!
Тяжко кряхтя, Борис сполз со стога, потянулся и, посмотрев на жену, рассмеялся.
-Ты чего? - удивлённо спросила женщина.
-Смешная ты, - хмыкнул мужчина и, еле сдерживая пытающийся вырваться из его груди хохот, вышел наружу, зовя сына:
-Владик! Сынок! Ты где?
Покрутив у виска пальцем в след вышедшего мужа, Катерина повернулась к хмыкающей дочке, прикрывающей рот кулачком:
-Ну, а ты чего? Смешинка в рот попала?
-Папуля правду говорит, ты такая смешная!
-Будешь тут смешной с вами, по ночам по грязи лазая, - оглядывая измазанную засохшей глиной юбку, пробормотала Катерина и пошла за мужем:
-Сынуля! Ты где это попрятался? Выходи уже!
-Нет, мам, ты правда, такая смешная! У тебя на голове одуванчик распушился! - подбежала к женщине Анютка и обняла её грязные ноги.
-Хватит сочинять-то, - усмехнулась женщина и, увидев вышедшего из кустов сына, замахала на него рукой:
-Ну, а ты куда с спозаранку потащился? Чего рядом с родителями не спится?
-А чего с вами сидеть? - неожиданно огрызнулся мальчик. - Вы вон Маруську на мясо сдать хотите, а я с вами сидеть рядом буду? - насупился он и отдёрнулся от пытающейся приласкать его материнской руки:
-Эх ты, дурашка! Это ж мы с отцом так говорили. Как же мы без Маруськи?
-Правда? - Обрадовался мальчик. - Значит, мы в деревне останемся?
-И никуда - никуда не поедем? - тут же подхватила его сестрёнка.
«Ну вот, словно сговорились втроём!» - усмехнулась про себя женщина, а вслух ответила:
-Ну, конечно, милые вы мои!
Вот так, держась за руки, они поднялись по склону к стоящей на дороге машине, под капотом которой уже трудился Борис.
-Что там? - заглядывая под капот спросила мужа Катерина.
-Му-у! - промычала рядом бурёнка, словно присоединяясь к разговору людей.
-Не поедет, - потрепав животное по боку, ответил мужчина. – Клапан поплавился. Новый надо. А где я его в лесу найду?
-Вот говорила я тебе, сдай ты это корыто, - начала было Катерина, но муж взял её за руку и укоризненно посмотрел в глаза:
-Не начинай, а?
-Пешком, что ли? - отведя глаза в сторону, спросила женщина и, увидев приближающийся к ним дымящий трактор с прицепом, дёрнула за рукав:
-Петька, что ли?
-Ура! Ура! - закричали дети. - Мы поедем на тракторе!
Через несколько минут из кабины к пострадавшим свесилось весёлое круглое лицо Петра - тракториста:
-Михалыч, - удивился он, - ты что ли?
И оглядев всё семейство, присвистнул:
-А чего это вы тут спозаранку всем семейством делаете?
-Да вот, заглохли маленько. Ты не дотянешь потихоньку? - обрадовался такой встрече Борис и, уверенный в положительном ответе, полез в багажник за тросом.
-Давай, дядь Боря! Подсоблю! - отдав под козырёк, присвистнул молодой человек, разворачивая свой агрегат в обратную сторону. - Малышня, давай, заползай ко мне в кабину!
-Ура! Ура! - закричали дети. - Мы поедем на тракторе!
Помогая ребятишкам забраться, Пётр исподлобья огляделся и тихонько спросил у Анютки:
-А Варька где ж?
Однако, как бы тихо не были сказаны эти слова, они не ускользнули от острого слуха Катерины:
-Я тебе вот сейчас дам! - Пригрозила она пареньку. - Варька! Ты чего девке голову кружишь, а?
-Да я… - начала было оправдываться юноша, но женщина даже и слушать его не стала:
-Ты! Ты! Думаешь, не знаю, к кому она по вечерам бегает?
-Катерина Васильевна! Ну, как вы можете! - развёл руками парень, довольный, что при всём желании женщина не сможет достать его из кабины. - Я ж со всем уважением!
-Смотри мне, с уважением! Ей техникум ещё закончить нужно! А то принесёт в подоле…
-Так я ж и жениться могу. Мне не в падлу.
-Рано ещё… - снова перебила его Катерина, но подошедший к ней потирающий руки муж, прервал их разговор:
-Ну, всё, готово, заводи свой бронетанк. Садись, - кивнул он жене на машину, - вместе поедем. А ты, - посмотрел он на Маруську, - следом иди! Поняла? Не отставай! А то живо на консервы сдадим!
Не известно, поняла или нет бурёнка угрозу своего хозяина, но всё же послушно побрела следом за машиной, отбиваясь от надоедливых мух хвостом.


Зависнув достаточно высоко над селом, солнце осветило крыши его домов, спрятанных в листве пушистых деревьев и деревянные купола недавно построенной церкви.
-Дзынь-зынь, динь-динь-динь, - звонко пел колокол, соревнуясь с многоголосием уличных звуков, собравших лай дворовых собак и мычание уходящих в застлавший луга туман коров, бранное кудахтанье вечно недовольных кур и визги поросят.
При виде родных улиц, сердце у Катерины почему-то сильно заныло, словно от предчувствия беды. «Как там Варька?» - вспомнила она о дочери и усмехнулась, вспомнив, как позапрошлой ночью чуть не огрела её своим же кубком. И что за характер у девки? Вот не в мать пошла, не в мать! Женщина покосилась на уверенно крутящего руль мужа. В него, в батьку. Тот так же по молодости ходок ещё тот был! Да и теперь, наверное, не прочь бы…
На перекрёстке двух дорог Пётр притормозил свой трактор и съехал на обочину.
-Ну всё, Михалыч! - крикнул он, высунувшись из окна. - Дальше не могу! Хозяин три шкуры спустит, если опоздаю!
-Давай! Дуй работать, дальше мы сами! - махнул ему рукой Борис и, выйдя из машины, протянул руки ребятишкам:
-А ну, малышарики, выкатывайтесь по-очереди!
Но, не успев принять сынишку из кабины, увидел бегущего к ним мужчину и подозвал Катерину:
-Принимай малышей, - и, словно что-то почувствовав, пошёл к нему навстречу.
Мужичок тот был, естественно, дедом Иваном. Кто ещё может слоняться без дела по селу в утренний час?
-А! Михалыч! И ты тут, - замахал на идущего к нему Бориса мужичок и огляделся на Катерину и стоящих рядом с ней ребятишек. - Ну, слава богу. Все тут… а то мы уж думали, всё…
-Чего-всё-то? - не поняла Катерина.
-Так это, - ещё не отдышавшись от бега, продолжил дед. - Дом-то у вас того… - развёл он руками.
-Чего-того-то? Ты что, наклюкался с утра пораньше уже? - деловито сложив на груди руки, спросил Борис.
-Да ничего я не наклюкался, - обиделся мужчина. - Сгорел дом-то ваш, пока вы гуляли! - развёл он руками, осматривая грязное платье Катерины. - Вот так-то! До чиста сгорел! Бомжи вы теперь, стало быть.
-Ты чего это болтаешь, хрен старый, - вылезая из кабины, начал наступать на мужичка Пётр. - Это какие такие бомжи? Вот я тебе сейчас! - замахнулся он на сплетника, но тот, унося ноги, злорадно закричал:
-И лотерейка, стало быть, ваша сгорела!
Когда дед Иван узнал о вдруг свалившемся на Борисово семейство богатстве, тёмная злоба заполнила всё его сердце. «Везёт же дуракам. Почему им, а не мне?» - глупо размышлял он, даже не подумав о том, что чтобы повезло, нужно хотя бы купить лотерейный билет, в выигрыш которых он никогда не верил. Весь день дед злился, без дела бродя по селу и жалуясь на свою долю попадающимся ему навстречу односельчанам. А далеко за полночь, сам не заметив, как, он оказался у ворот Борискиного дома и неожиданная мысль вдруг пронзила его ещё не совсем пропитый мозг: «А что, если…». Зайдя во двор, мужчина обошёл дом вокруг и, увидев через кухонное окно мужской силуэт, решил присмотреться. «Чего это по ночам не спится?» - подумал он, следя через приоткрытую занавеску за Борисом и еле сдержал чуть не вырвавшийся из груди радостный возглас, увидев, как тот что-то спрятал в коробку. «Лотерейка! Точно, она!» - подумал он, твёрдо уверенный в том, что ничего другого мужчина прятать не может. Стараясь успокоить стремящееся выскочить наружу сердце, дед присел под окном и задумался. Осталось только попасть внутрь и всё! Он богат! Сразу же сдуется из этой деревни и поедет на юг. Купит себе маленькую квартирку и заживёт! Прислушавшись, Иван приподнялся и, крадучись, подошёл к входной двери, без всякой надежды решив её открыть. Неожиданно увидев, что она оказалась почему-то не запертой, хотел было уже прошмыгнуть внутрь, как вдруг калитка отворилась и во двор вошла Варька. Метнувшись с крыльца, Иван, согнувшись в три погибели, спрятался в кустах цветущей сирени и прислушался, наблюдая из-за веток то, что происходило на кухне. Там Катерина, засунув что-то между стенкой и печкой, вышла в другую комнату и пропала из его поля зрения. А вошедшая в дом Варька неожиданно посмотрела в то самое окно, за которым спрятался дед и, словно увидев его, задвинула занавески. Всё! Кино закончилось так неожиданно быстро, что Иван только и успел нырнуть поглубже в сирень, чтобы не быть рассекреченным. Но больше - то ему и не нужно было видеть. Где лежит лотерейка, он знал и осталось только войти и взять её. Через открытую форточку доносились тихие голоса Катерины и её дочери. Потом всё стихло. Дед хотел было попытать счастье во второй раз, но дверь оказалась заперта и он вынужден был уйти ни с чем, надеясь придумать способ попасть в дом и забрать счастливый билет
-Варька, - прошептала побелевшая от слов деда Ивана Катерина и посмотрела полными ужаса глазами на мужа. - Варька в доме была, - и, отпустив руки малышей, бросилась бежать в сторону дома.
-Варя, Варечка, - посмотрев друг на друга пролепетали малыши и, не совсем понимая, что же всё-таки произошло, почему они теперь бомжи, да и вообще, кто такие бомжи, бросились догонять мать:
-Мама! Мамочка! Мы с тобой! Подожди!
-Тёть Кать! Катерина Матвеевна! - закричал ей вслед Пётр, но Борис положил руку ему на плечо:
-Не надо, Петь.
-Да вы не понимает, - дёрнулся паренёк. - Варька… Варька со мной этой ночью была. Под утро только ушла. Я за трактором, а она - домой!
Увидев, как потенциальный тесть побелел и стал опускаться, Петька подхватил его под руки и помог присесть в жигули:
-Вы это, того, - начал он успокаивать мужчину, совсем забыв о том, что его ждут на работе и строгий начальник совсем не на шутку грозился выписать ему штрафные. - Вы не беспокойтесь, дядь Борь. У меня дом большой, места всем хватит. И Варьку я вашу люблю…
Словно не слыша его, Борис медленно встал и, похлопав паренька по спине и ничего не отвечая, побрёл по пыльной дороге туда, где ждала его его сгоревшая жизнь.
-Дядь Борь! - закричал ему вслед Пётр. - А про Варьку я не шучу! Я жениться хоть завтра!

На крыльце полу-сгоревшего дома сидела Катерина и вытирала грязным рукавом нахлынувшие на глаза слёзы. Рядом, подперев щёки и переглядываясь друг с другом, вздыхали Анютка и Владик.
-Мам, ну ты чего? Не переживай, - пыталась успокоить мать Варя. - С кем не бывает? Всё равно ремонт надо было делать. А тут – хочешь - не хочешь - придётся.
С тоской посмотрела Варвара на обугленные стены их жилища и похоронившую под собой их нехитрые пожитки крышу. Хорошо ещё, что соседи вовремя увидели и вызвали пожарных! Хоть постройки и животинка целы остались!
-Это мы виноваты, - прошептал Владик сестре. - Не надо было нам из дома уходить!
-Му-у-у, - протянула Маруська, словно поддерживая хозяев и, обмахнувшись от назойливых мух, как ни в чём не бывало принялась жевать растущую у крыльца траву.
«Надо было с Петькой у нас остаться», - вздохнула Варька и посмотрела на мать.
Вернувшись из клуба домой, девушка решила, что родители, уехавшие искать малышей, вернутся не скоро и ей можно будет подольше погулять с Петрушей. Однако, молодой человек на этот раз оказался очень настойчив, и Варя не смогла не принять его приглашение посидеть у него дома. А там…
Девушка вспомнила его горячие поцелуи и сильные руки, обнимающие её ещё не знавшее мужчин тело…
Варька покраснела и снова посмотрела на мать.
«Дура! - обозлилась она на саму себя. - Сидела бы дома, ничего бы не случилось!»
В то время, как Варвара обнималась с молодым человеком, к их дому подкрался дед Иван. Он был в клубе и видел, как Катерина с Борисом рванули искать взбунтовавшихся малышей, а их старшая дочь, едва проводив их взглядом, упала в объятия к Петьке - трактористу. «Это мой последний шанс! »- обрадовался дед (хотя дедом он в свои пятьдесят лет ещё не был, но раз так зовут, то и бог с ним!) и поспешил к своей мечте, вооружившись пилой и молотком. Дверь в доме Бориса была простой деревянной и Ивану не составило большого труда выпилить из неё замок и пробраться на кухню. Там он судорожными руками достал заветную коробку с лекарствами, но… Билета там не было… Может, он в темноте спутал? Порывшись в шкафчиках, достал вторую, третью коробочки… Пусто. Везде пусто. Да куда же?.. Уже не контролируя себя, дед Иван начал доставать и проверять всю имеющуюся на кухне посуду, банки, высыпать их содержимое прямо на пол. Но, кроме запасов гречки, макарон и пары свёрнутых в трубочку и стянутых резинкой тысяч он так ничего и не нашёл. И тут вдруг вспомнил, что Катерина что-то прятала между плитой и стенкой и с надеждой пошарил там рукой.
«Не видать тебе, Маруська, нового сарая, - погладила корову по боку Варвара. - Ну, хоть печеньку тебе дам», - и засунув руку в карман за угощением, друг застыла.
«Вот тебе и новая квартира, и машина и всё вместе разом! Вот сколько раз говорила: замени проводку, не дай бог, -ругала про себя мужа Катерина, сожалея о сгоревшем доме, а ещё больше - о спрятанной на кухне лотерейке. - Хорошо, что хоть сами живы - здоровы остались. А спали бы в доме и всё… а так Варька одна…»
От вдруг промелькнувшей мысли женщина замолчала и посмотрела на неловко переминающуюся с ноги на ногу довольно улыбающуюся старшую дочь.
-А ты, - начала Катерина, пристально посмотрев на Варю. - Ты где ночью была?
-Я? - смущённо хмыкнула девушка. - Да дома. Где ж быть-то?
-Спала, что ли? - сузив глаза, продолжала выпытывать Катрина.
-Да… нет… как же спать, коли вы за ними, - кивнула в сторону притаившихся малышей девушка.
-Не спала, значит? - привстала Катерина, не сводя глаз с дочери.
-Нее, - та, чуя неладное, отступила чуть назад
-И дыма, стало быть, не почувствовала? Только когда полдома сгорело, к соседям побежала пожарку вызывать?
Закипая от злости, Катерина подхватила с земли какую-то обгорелую тряпку и бросилась на дочку:
-Опять шлындала со своим Петькой, зараза! Вот сколь я тебе говорила, а?
-Мам, ну, мам! - закрывая руками лицо пыталась остановить мать Варька и вдруг заорала в полный голос:
-Да послушай же меня!
От неожиданности Катерина остановилась и, опустив руки, вдруг рассмеялась так сильно, что, не в силах остановить этот сжимающий её приступ, опустилась на крыльцо.
-Ну, что опять не так? - развела руками девушка и в упор посмотрела на мать.
Пытаясь что-то сказать, женщина лишь махала на неё руками, продолжая смеяться.
-Да ну тебя, мам, - опустила руки Варвара и села рядом.
-Варька, - прошептала ей на ухо Анютка.
-Чего ещё?
-У тебя лицо, как у зебры, - хмыкнула девочка, - в полоску.
За плитой так же ничего не было, и дед Иван принялся за поиски в других комнатах. Через несколько минут весь дом представлял из себя такой погром, словно по нему пробежалась орда, но счастливой бумажки нигде не было. Схватившись за голову, мужчина сел прямо на разбросанные по полу вещи. Бежать было некуда. Мечты о богатстве рассеялись так же, как утренний туман на болоте за селом. Более того, когда семейство вернётся и увидит всё это… Конечно, его вычислят. Иван не знал, как, но был твёрдо убеждён, что если он ничего не предпримет, то его обязательно вычислят. Он осмотрелся. Н-да, нужно скрыть следы своих преступлений. Но как? Голова была пустая, как никогда и, чтобы собраться с мыслями, мужчина достал из кармана папироску и чиркнул спичкой о коробок. «Вот же зараза! - подумал он. - И куда они могли его заныкать?» Жгучая боль обожжённого пальца вернула его в реальность, и Иван инстинктивно бросил спичку на пол:
-Вот, чёрт! - Выругался он и, увидев, как огонёк подхватил разбросанные по полу бумаги, подскочил и занёс было ногу, чтобы остановить его, но тут же замер, пронзённый мелькнувшей у него мыслью.
«Да! Всё сгорит, и никто ничего не узнает. Катька давно мужа насчёт проводки ругала», - злорадно подумал он, вспомнив недавнюю ссору супругов и, наблюдая, как огонь пополз по разбросанным вещам, вышел на улицу.
Вернувшись домой двумя ночами ранее, Варвара ещё вспоминала вкус Петькиных губ, как вдруг увидела чью-то тень, крадущуюся по двору. Недолго думая, Варвара решила разбудить родителей и, потихоньку прокравшись в дом, неожиданно увидела, как мама что-то прячет за новенький духовой шкаф. Дождавшись, когда та уйдёт спать, девушка пробралась на кухню и, задёрнув почему-то раскрытые на окне занавески, пошарила рукой между стенкой и духовкой и нашла пакетик, в котором лежал аккуратно завёрнутый лотерейный билетик. Она хотела уже положить его обратно, но тут в дверях показалась мать и, грозно подбоченясь, отправила её восвояси. Инстинктивно сунув пакетик в карман, девушка ушла спать и вот вспомнила о своей находке только сейчас.
«И всё-таки, у меня самая лучшая мама на свете, - посмотрев на мать, подумала Варя и, увидев, как к ним приближается поникший отец, добавила: - И папа. И будет у мамы новая шуба, как у Шмаковой, а у папы новая Нива с колёсами - во-о-о! И дом отстроим новый, и малышей в школу соберём. Ну, и мне на айфон хватит».
Сжимая в кармане джинсов заветную бумажку, девушка загадочно улыбнулась и, обняв мать, прошептала:
-Как же я вас всех сильно люблю! И Петьку - тоже.