Доцент

Знаете, в эти минуты меня одолевают слишком разные мысли о нем. Каждый раз, встретив мужчину, я думала о том, что нужна я и мне нужно дать что-то. Я была необходима, отдавая частичку себя. Но не с ним.
Впервые, когда я услышала его голос, он ставил мне какие-то задачи. Я не услышала ни слова из текста, это просто лился восхитительный поток баритона. Я ему потом призналась, что закрыв глаза, наслаждалась этим моментом. Было удивительно слышать указания этим голосом. Я бросала всё и сломя голову делала для него. Я сначала подумала, что нужна ему больше.
Прошел год. Я держалась ровно в рабочих отношениях. И в один миг звезды на небе сошлись. Гром среди ясного неба грянул. Свистнул рак на горе. Я спасла его от передряги с руководством. И оказавшись немного понаглее, набралась смелости спросить о его возрасте и он с такой уверенностью перешел на «ты», а я моргнуть не успела. Это было так, как было нужно мне. Я тогда поняла, что он нужен мне больше, чем стандартное «я нужна».
Он был тем самым рыцарем, спасающим дульсинею из беды.
Мне было безразлично, что подумают. Я хотела кричать о нем. Чувствовать его каждой клеткой, каждой ресничкой. Он говорил моими мыслями. Я никогда не была рядом с ним. Мне казалось это чем-то невесомым. Он коснулся меня, не касаясь. А ещё, глупо конечно. Но это меня настолько покорило. Я вообще не критична к внешности. На его правой щеке была ямочка, когда он говорил и улыбался. Мне так хотелось её коснуться. Это была моя ямка и больше ничья. И когда он разговаривал, поправляя очки, и когда смотрел в сторону, говоря о том, какая я красивая. И как он краснел, когда я говорила ему, что он сводит меня с ума и как я по нему скучаю. Он был за тысячи километров и шесть часовых поясов. Но мне казалось, что я проводила его сегодня утром на работу. Как это называли в прошлом столетии? Ах, да! Родственные души. Я никогда не мыслила, что буду вздрагивать от загорающегося телефона. Он был очень серьезен. Моих эмоций достаточно на двоих. Это тот самый баланс, когда река впадает в океан и делает его сильнее. Его сократовский взгляд на жизнь не давал мне покоя круглые сутки. Порой казалось, что я страдающая плакса в пустыне. Это действительно сводило с ума. Эта тишина, эта стена молчания и вечность без звука. Я просто была девочкой, которую бросили одну на улице и она потеряла адрес. А вокруг ходят люди, ездят автомобили, летают вертолеты и растут деревья. И я стояла в точке этого хаоса в одиночестве, не имея возможности удержаться за ниточку. Тогда он был в моей душе уже пол года. Мы (так странно звучит это «мы») переживали острый перелом в нашем общении. Я, как и всегда, скоропостижно привязалась к нему. Действительно сходила с ума. Стояла на распутье, а он затерялся где-то в толпе, в суете, в этом хаосе. Это было катастрофой для моих рецепторов в душе. Связь с реальностью осталась за перевалом. Я стала бояться. Я стала бояться, что навсегда потеряю его. И он ушел.
Он ушел на то время, которое научило меня думать. Хотя мне почудилось, что я никогда не смогу больше слышать его голос, видеть эту ямку на щеке, касаться его души, мыслить его мыслями, если хотите. Мне было больно, знаете, как бывает? Когда внутри пусто, как в банке из-под горошка. Пустая и открытая банка. Вроде бы жестяная, а смысла нет, да и пользы. И я не поняла сама, откуда во мне нашлись силы? Иногда мне кажется, что эти сказки про второе дыхание не работают. Но они сработали. А я поняла, что думать и не молчать - если не панацея, то терапия. Подруга убивала во мне последние чувства, оскорбляя его всеми грешными словами планеты. Меня каждый вечер пробивала дрожь, когда перед сном я не получала заветное «спокойной ночи» на протяжении двух месяцев. Пока не наступила оттепель. Она ворвалась в высшей степени неожиданно. Мне нужен был он, как и всегда, впрочем. Он был строже, чем обычно. Он был сердит на меня. За то, что я поступала глупо, привязавшись к нему. За то, что ломалась и сходила с ума в истериках. Боги! Писать об этом, будто со стороны смотреть на шестнадцатилетнюю девочку. Мы всегда переоцениваем свои эмоции. А еще не думаем о второй стороне. Как себя чувствовал он? Тогда мне казалось, что я жертва холокоста, не иначе. А оппонент стоит за дверью и ждет команды запустить Циклон. Нет. Ничего такого не было. Он никогда не даст меня в обиду. И я важна ему. Он просто не проявляет этих чувств. Мы же не забыли, он рыцарь для Дульсинеи. Моё сердце колотилось, когда мы говорили после той размолвки. Я боялась его силы (ментальной разумеется). И вдруг поняла. Поняла столько важного для самой себя. Я нужна ему, а он нужен мне. И эта необходимость приходит в нужное время. А споры между нами, летящие искры, глупые и мудрые советы, сменяющиеся настроения, и время от времени возможность уединения для пополнения сил это та самая сущность, которой мне и ему не хватало. Ведь кто мы без этого? Так, человеческие объекты. С ним я ощущаю себя живой и женственной, а он растет и становится мужественнее. Ведь в конечном счете нам нужно лишь одно. Достичь высшего счастья.
Сегодня я не зарядила телефон и как обычно легла спать усталая. Я не получала от него весточки уже неделю. Он готовил по работе какой-то широкомасштабный проект, у меня хватало забот и я его не тревожила. Но мне конечно очень хотелось быть с ним рядом. (Я конечно была рядом душой, как и прежде, но по-другому, понимаете?). Уснула и посреди ночи в ноутбуке зазвонил мессенджер, я испугалась. Это звонил он. Видеозвонок после недели тишины. Это была та минута, которую ты запомнишь и будешь ценить столько, сколько будешь жить. Тот самый взгляд и улыбка. Отводит глаза в сторону и краснеет. Нет. Не так важен человек рядом. А то воспоминание, которое он оставляет каждый раз прощаясь. Потому что никогда не предскажешь, увидишь ли снова. Конечно я улыбнулась в ответ, молчаливо. Ибо всё и так понятно.
Это в высшей степени больше слов. И ямка на щеке снова светилась от его улыбки.