А вы любите бегать? – часто спрашивают у меня где-нибудь, обычно в компании. – «Вы знаете, говорю, бег – это самый простой способ занятия спортом. Самый приятный и ободряющий. Конечно, побегать я люблю. Под настроение». Компания у нас интеллигентная, поэтому они снисходительно улыбнутся и продолжат другие, не менее интересные разговоры.
Тут недавно, недели две назад посмотрел на Ютубе видео - уроки по лечебному и максимально полезному способу бегать. Красивая женщина в обтягивающем топе объясняла, что бежать надо медленно, дышать под ритм. Подтянув грудь, она резко дышала, вверх – вниз, вверх -…. «Следует делать неглубокие вдохи, вот так». Пожелав здоровья, попрощалась, отправив мне воздушный поцелуй. Он прилетел точно в то место, где ещё тлели огарки давнего желания заняться спортом, и разжёг неуёмный огонь к тренировкам.
Вытащив из шкафа мятые шорты, встряхнул их, выудил из кладовки кеды. Дома всех предупредил, что - всё! Спорт – это сила, сало – могила. Утром пойду бегать, кто со мной!? …Сказали, что поняли, и значит, маленькую собаку теперь буду выгуливать я.
Шесть утра, летнее солнце уже давно встало, но не грело, был морозец. Натянув амуницию, и одев сверху старую спортивную кофту, выполз во двор. Трава под ногами слегка хрустела от замёрзшей росы. «Рраз – дваа! Рраз!» - покрутился, размял спину, понаклонялся, покрутил суставы – Готов! Провожаемый собакой, которая из своей будки смотрела на всю мою тренировку как на невиданное ранее в истории чудо, решил побежать. Вышел по усыпанной галькой подъезду к дому на большую дорогу.
И понёсся, как ветер по полю, вверх по улице, непривычно тяжело ступая. Ноги пока не нашли нужные движения. Было пусто вокруг, из-за раннего часа. В соседских домах ещё только собирались: готовили завтрак, несколько раз подходили и будили крепко спящих детей. Гладили вещи на работу, готовясь к длинному рабочему дню.
Ядрёный летний морозец обжигал лицо. «Надо шарф было взять» - подумал, уже слегка запыхавшись. Ноги от непривычки вихляли, оскальзывались на камнях, выступавших на грунтовой дороге. На пышной черёмухе у чьёго-то дома свиристел проснувшийся рой воробьёв.
Хорошо иду, подумал, пробежав до конца улицы… Неплохо. Свернул на трассу, по асфальту бежать удобнее. Но это особо не спасло, лёгкие уже подустали дышать и работали на автомате. Ноги стали деревянными. Остановился. Размахивая руками, поплёлся по обочине. Дышал, как учила женщина с видео: вдыхать носом – выдыхать ртом. Мимо проехала семёрка Жигули, ещё не прогретая, на мутном заднем стекле осталась замёрзшая влага. Тихо, непривычно пусто, одни только птички и стараются разбудить округу.
Прогуляться я решил до леса, точнее до небольшого елового островка, рядом с поликлиникой. Обойдя крайний дом, вышел на полянку и дошёл до деревьев. Там стало заметно холоднее, под шортами подмерзали ноги, промокли кеды. У большой сосны была низкая ровная ветка, как раз подходившая под турник. Запрыгнул на неё, подтянулся. Мягкая, обсыпавшая высохшие рубцеватые пластинки, кора приятно поддавалась руке «Наверное, я не первый здесь подтягиваюсь … эээх! Трии…». Мягко спрыгнул на траву. Размял плечи. Хорошо!
Надо теперь возвращаться, может и пробегусь, назад дорога легче. Прямо с полянки, побежал, воодушевлённый. Вдруг появились силы, стало намного лучше. Выбежав на обочину, ускорился, мелкие камушки, потревоженные, хрустели под ногами.
Так продолжались тренировки всю неделю. Погода стояла на редкость приятная. Облюбовал тот турник на сосне, каждый раз бегал, занимался. «Ну, блин, ты даёшь, молодец» – бурчал отец, улыбаясь.
Примерно на третий день вдруг почувствовал, что кто-то смотрит. Всегда можно поймать на себе взгляды, почувствовать их какими-то неизвестными науке фибрами. От неловкости, их чувствуешь и в тренажёрке, стесняясь поначалу своей неопытности. Идя по улице, ощущаешь это чувство, и, оглядевшись, видишь улыбающегося друга, который тебя ещё издалека заметил, или заметила. Подбегая к леску, почему-то тоже возникало такое чувство. Странно, не стал обращать внимания, занимался как есть, но пропало то чувство сокральности, личного пространства, дающего уют и радость от тренировки.
Где-то через неделю услышал хруст. В пасмурное, но душное утро, когда облака закрыли и не выпускали тепло от нагретой земли, в лесу резко выделился треск высохшей ветки. «Животные наверно, бродят тут» - подумал. Знал бы, что животные издалека чуют человека и редко когда подходят близко или подпускают его к себе, вышло бы всё по-другому. Внутренний голос, чересчур громкий о природы, молчал, видимо, решив взять отгул и отдохнуть на пляже.
Выполнив свой комплекс из трёх упражнений на турнике, собирался уже идти назад.
- Эммэ, – откуда-то рядом, из-за сосны, грубый мужской голос. Только тогда его и заметил. Придерживаясь за сосну, он выглядывал.
Кожа на его лице не могла полностью закрыть большие и нескладные, как лошадиные, зубы. Выпирающий лоб нависал над глазами, делая удобный при солнцепёке тенёк. На плешивой голове – кустами торчащие волосы.
- Эммэ, тэх, - он будто недавно научился это говорить.
От неожиданности, я замер на месте. Шумел застревавший в ветках слабый ветерок. Он ждал, удивлённо на меня смотрел. Я молчал, начал чуть отходить назад. Вдруг он взревел.
- Эммэ, амахеха! – проорал, и рванул на меня. Зацепившись свитером за кору сосны, он выдрал лоскут, который беспомощно трепетался от движений. Размахнув поднятые руки, он как будто аккуратно прыгал по кочкам болота. Лицо приняло агрессивное выражение. Открывая, закрывая рот, он орал что-то неразличимое, как зверь. Спохватившись, я побежал по поляне, в сторону асфальтированной дороги, отделяющей островок леса от остального массива. Паника и страх захватили меня, ноги сами неслись, как на ракетном топливе. Не отставал и нападавший. Неуклюже - резко махая руками, он догонял. Длинные ноги во флисовых старых штанах, как колонны, делали двухметровые шаги.
- Эээээ! – с нарастающим гулом проорал догоняющий.
Никого не было. Тихо. Машины тут не ездили, только тяжёлые фуры спускались на объездную дорогу. Свернув к больнице, пробежал вдоль высокого бетонного забора, к проезду. Разломанный местами старый асфальт покачивался под ногами, норовя подвернуть ногу. Я юркнул в проезд, а он пробежал мимо, промахнувшись, но почти меня поймав. Потеряв от остановки силу бежать, я старался вновь набрать скорость, забежал за угол больницы, где была спасительная дверь в скорую помощь.
- Помогите! - с отдышкой. Ломота в сердце, - Эй! Есть кто?
Увалень, мыча и ревя, как медведь, схватил за плечо. Мощные пальцы больно впились в мышцы. Казалось, что он и на батарее может играть, как на баяне, весело стягивая и растягивая «меха».
- Эгемге! … Муалага! – объяснял он мне, отдышавшись.
- Что случилось!? – из двери выбежала невысокая медсестра с кружкой чая и в белом коротком холате, - что орёте?
Она не понимала, что это нападение и надо полицию! С трясущимися щеками и наполовину выкатившимися глазами я обернулся, осторожно, чтобы не нарваться на новую атаку. Медсестра, как оперуполномоченный, ждала показаний. Но, увидев меня, засмеялась.
- Чего бледный то такой? – вновь приступ стукающего хохота, громко отражающегося эхом, - испугался Игнатку? Он только на вид такой страшненький, а так добрый, не бойся.
Она подошла поближе, алюминиевая ложка брякала в стакане при каждом шаге.
- Чего тебе, Игнатка, надо? Что пристал- то, испугал, вон, человека? – кивнула на меня.
- Эбэбуэ, - он сказал. И ведь понял, что медсестра сказала! Отвечал, смотря на неё, объяснялся, лесной житель.
- Чой! – не расслышав, чуть наклонилась, подставила ухо. Он пересказал снова.
- Аа, да где ж? Вон, у магазина, у ворот направо, как выйдешь, там и остановка.
- Ээээ! Бробаасанзидо! – улыбаясь, он отпустил хватку на полураздавленном плече и пошёл, ссутуленный.
- Ну вот, на автобус не знал куда идти. Заблудился, говорит, - чуть улыбаясь, она смотрела ему в след. Потом сделала глоток чая из кружки, - ну а ты чё? О-о, гляди, в обморок не рухни! – схватила меня под руку и потащила к двери.
Напоив меня карвалолом и таблетками валерианы, отправила меня домой. Одного, на растерзание бродячим кошкам.
- Айда, прогуляйся, подыши. Дойдёшь сам-то?
-Уху.
Ползя где-то по проулкам к своей улице, вдруг рассмеялся. Да так легко и радостно, то ли от облегчения, то ли от ситуации. Про Игнатку то все знали, только я не видел его никогда. Их семья там, на выезде и живет, пьющие. Родился у них Игнат, больной от рождения, неспокойный ум, не мог толком думать, всё забывал. Вот и промахнулся мимо остановки, зашёл в лес. Три дня назад. Так и искал.
А с врачами, похоже, на их фирменном языке говорил.