ИЗБАЧИТАЛЬНЯ

Снова вьюги пробегут по душе,
Как в серёжках ольховых дрожь,
Високосный проходит уже.
Сколько было? Уже не вернёшь…

Буду время избывать без затей,
Новый мир в тиши открывать,
Без напитков крепких страстей
В дни снегов обо всём забывать.

Может, стану птицей тоски,
Может, белым крылом промелькну,
Но запечным сверчком не с руки,
Я из тьмы извлеку тишину.

Рассмотрю сквозь звёздный туман,
Слабым светом добра убелюсь,
Слезой смою лет всех обман,
И о предках своих помолюсь.

А потом –уже Богу свечу,
Чтоб закрылась судьбы западня.
В одиночестве слух отключу,
Чтоб не слышать, простивших меня.

И я ,живой,скитался  над  полями…
                Николай Заболоцкий.
               
И  я полетел  над  страной  обветшалой,
где  снегами  укрыты   боль, нищета.
Будто  в стерильных, с  ватой , с бинтами,
лежит  бездыханна  родная  земля.

Средь  белых  снегов  вереница  людская
торила  свой  путь  туда,  где  погост.
Лишилась  еще  одного  юдоль  земная,
и стало  на  небе  еще  меньше  звезд.

И  я  повстречал  отлетевшую  душу
уже  далеко  от  родного  креста:
-Куда  ты  летишь в эту зимнюю стужу
Без  указания  божья  перста?

Вопрос  остался  ее  без ответа.
Впереди  засверкали  небес  ворота.
Душа  устремилась  к  яркому  свету,
а  мне  лишь  достались  звуки  замка.

Прилег  отдохнуть  я  у  царского  входа.               
Толпа обступила без рож и без лиц.               
Средь них на земле не видел я   сроду
Кормящих в мороз голубей и синиц.

как быстро дни в отрывном календаре
                на глазах тают
он худеет от каждой протянутой руки
и приговор незатейливый заранее  знает-
ему хоронить  наивную веру
                в шуме и брызгах реки
какие ставки не знаю у высшей ценности
вот у прочих оказались везде свои ценники
оракулы прошлого накинули тоги бренности
идеалы свалены у порогов там где  обменники
бывшие  пройды куда-то прыснули-
 наверняка не каются
новые у народа что могли давно свистнули
интересуются в спорах золоченными яйцами
угнетают настенные календари-
ощущение проигранного забега
встряхивают трудяги-косари, бондарИ
налаживающие летом зимой
                сани телеги.

Вновь улетаю с  мыслью,
Что уже
Газетная  шумиха  миновала,
Что  отдано  на  этом рубеже
Накала  пустобрешного  немало
И с выгодой  изрядной  для  иных,-
Неумолима  логика  ристалищ!..
Не  вечен  вечер,
Как и крикливый стих,
Нет жалости ,что многое прощали.
И вновь рождается поэзии река,
 Кастальский  ключ спешит к прямому руслу,
Когда  находит  том стихов рука
Иль  вдохновеньем  движима,
Иль  грустью.

Грядущее крадется к нам ,как тать.
У.Оден «Героика»

 
Так чудно, как гром с лучезарных небес,
Осенней встревоженной птицей
Туман заблуждений прекрасных исчез,
Устав над нами клубиться.
 
Стоим у порога неизвестной страны,
Пытаясь увидеть дорогу.
Открыта лишь истина : мы не нужны-
Времени, Родине, Богу.

Вокзал  притих. Цыганка  не  гадает,
Про золотые  радости  не  врет:
И  ей  под  вечер  врать  надоедает,
К  тому  ж  со  мной  всё  ясно  наперед.

Казенный  дом  и  дальняя  дорога,
Бубновый  туз , хана  по  всем  мастям.
Я  б  попросил  себе  крупы  у  Бога,
Да  недород  по  ближайшим  областям.

Я  сам   себе  вечер   нагадаю,
И,  наверняка,   мне  завтра  подфартит.
Я  погляжу--  а  мама  молодая
По  поднебесью  птицею  летит.

Жестока скорая трасса.
Железо, скорость развив,
несло меня вдаль и несчастным
на миг вдруг себя ощутил.

С ярким перышком птаха-
лишь встала,поди,на крыло-
с воздушно-дорожным размахом
влепилась в машины стекло.

Жаль птичку-"киношная" фраза...
Виноват я-скрестился наш путь,
но на трассе на скорости сразу
я не мог никуда отвернуть...

Жестока скорая трасса!
Лугом,полем обойти б стороной...
Мой попутчик в монашеской рясе
окрестил её "местной войной".

Число  прошедших  мир  невероятно,
Под   солнцем  у  каждого  стезя.
Откуда  у  природы  вариантов
Такое  множество --  нет  ему числа.

Я  на  одном  мелькнувшем  варианте-
Длинны  ресницы, в образе  мила-,
Но  друг-художник: «В  рекламу  всех  кроватей…»-
А  я  б  остановился  на  года. 

В портах воздушных я больше не живу,

не буду больше я на Дмитровском валу,

я  оставляю вам на вечное храненье

из Подмосковья чудное варенье,

канал без паруса, из воска два крыла

и памяти моей кривые зеркала.

Я оставляю вам оброненное слово

в Москве  у  станции, вроде, "Тропарёво".

Слезилась осень в 93-м ,что ли,

хороший был бы год, когда б не Божья воля.

Я оставляю  звон, ровняющий  все грани…

Хорош  Успенский  храм! Когда б не прихожане.

 2003-17г.