«Все обернётся», — твердили мне снова,
И жили без происшествий дома.
Цеплялись они за каждое слово,
Чтобы не слышать гром у порога.

Дым проникал, затмевая мне небо,
Создавал миражи наслажденья,
И Александра, держащая вербу,
Сулила судьбе поражение.

Молила судьба: «Побудь со мной рядом,
Ведь без тебя догорел и мой мир».
Но прозвучал ответ ее ядом:
«Все обернётся. И будет твой день
хуже, чем был».

В первый раз фитиль от свечки
Загорелся, стал заменой солнца,
Озарил до мелкой трещины дощечки;
Дороже стал проклятого червонца.
И в этом свете твои глаза
Увидел я. И где-то с лязгом
Упала с неба моя душа.
Вернее, хах, под Красноярском,
Под городом, где труба дымит,
Где туман закрыл нам солнце.
А люди счастья ищут миг
И тянутся за желтым незнакомцем.
Мы же лежим на крыше,
Очарованы темным небом и звёздами.
Шум улиц мы уже не слышим —
Мы заняты вечным и грёзами.
И хоть краткосрочно мгновенье,
Но мы не оскверним его злом.
Украсим улыбкой чувство весеннее
И сохраним в наших сердцах тепло.

Как глупо стучится
Мое сердце!
Пока худо чего не случится,
Ей нужно с кем-то погреться.

Нет радости в ней.
Есть, правда, кем насладиться,
Но пришла чёрна тень.
Как глупо оно стучится!

Брешу уже во всю,
Ревную, быть может, я.
Потому не понимаю семью,
Пока внутри страдает душа.

Как глупо оно стучится!
Интересно, чья же это вина?
А если это случится?!
Буду я грустным всегда.

И только тучи теперь,
что когда-то любовью
я уложил,
нависают над всем,
что слабо жило и осталось
без сил.
Да и огненный гром
мою душу сорвал,
бил,
обжигал,
Но при этом от боли
стонал и стонал.
И под окном та же мразь,
та паскуда
стоит,
что сама не живет
и с человеком ведет вечно
грубо;
будто со злобой идёт
по тем же местам,
что вновь приведут
к вине, боли, страданию,
а не вовсе к мечтам,
что по рельсам пройдут,
а там уже прямо к терзанию
и исход к бытию.

я вроде как дышу,
но внутри уже побитый.
найду ли место я в своем раю?
найду ли темы, что еще не излиты?

смогу ли сохранить свой дом,
смогу ли сохранить свои истоки?
или опять по новой гром
и опять пройдут электротоки?

я вроде бы живу,
скрываю свои мысли и проблемы.
и чувства ждут давно свою…
но ведь они почти убиты.

и ведь забудут на века
меня и лиру так же.
так что живу сквозь боль языка,
и мой закат засветит ярче…

Уважай и люби птиц,;
Будь добр с ними всегда.;
Береги и цени свою жизнь,;
Невзирая на свои года.
;В малиновых облаках не летай,;
Пока текут мгновения,;
А то не долог сладкий вайб,;
И не долго живет сожаление.;
Цени, береги природу и птиц.;
Они одни на твоей могиле;
Запоют про твою жизнь,;
Когда забыли о тебе остальные.

Вспомнил близкий образ,
отражение моря в глазах,
теплоту из обыденных фраз
и сказочность в ее словах.
И вновь палитра красок
успокаивает родимую душу,
срывает множество масок,
в рог запоёт пастуший,
под который бегут огоньки
и тонут в нашей памяти детства.
Ветер сорвёт эти строчки любви,
и направит их в волшебное место,
где обнимают нас бризы волны,
из песка сердце хочет признаться,
губы горят, как горят фонари,
а люди желают добро и смеяться.

В Сети грубые
мантры
звучат и выходят из темноты,
дают ложные лавры
и, отойдя от гуманности,
проходят по
настроению толпы!

Грешный в грехе
не вязнет!
жив, здоров по прежнему,
сам в своем мозгу не угаснет
и сердце показывает
реже всему.

Под небом, где апельсиново-
кровавые языки,
где земля стала магмой,
где на мели разрушены
корабли,
а на душе остались шрамы,
Мы не замечаем прохожих,
скрываем что-то,
прячемся на век в самом себе.
Поможет это нам будто!
остановит зло в голове,
треск в душе
и падение к беде!

Наш пыл остывал,
замирал, умирал.
Нету света
в городах,
негде ждать нам и ответа,
руины прорываются в ногах,
и забытые отцы
молчат, нет от них
совета.
Вон, хлороживущие
Мертвецы
идут; стреляют
из марка,
разрушают наши миры!

Вон, тело из пепла
выкуривает пачки сигарет,
выкладывает строчки в сонет
смело
и смотрит безумным
взглядом
мне за спину.
Не грустить в жизни,
жить праздно
порой удавалось,
но вновь, вновь и вновь
Уныние по костям моим
прошлось,
и я вновь храню, берегу
свою любовь!!

В обиде алой, ревностью
поглотим,
и ничего не видно.
Под шкурой змеи
весь гной и грех
ощутим,
мелочей добра нет, и лицо
становится не так миловидно.
Я и люди -
Мы
пропитаны токсином,
ненавистью, горем!
Мы пьяны дымом,
и теперь
нас отсюда не спасти!