­Любим мы на самом деле?
Неизвестно нам доселе.
Трудный задаём вопрос.

Любимы ли в ответ?
Хоть и дали свой обет
И сладко нам жилось.

Ответ узнать нам не дано:
Не говорим уж мы давно.
И вся душа от этого болит.

Вот как бы нам легко жилось,
Если б слово донеслось.
Но в глотке ком стоит.

Нам вместе быть не суждено.
Это словно казино.
Но я молчу...

Надеюсь, первый скажешь мне,
Чтоб не утонуть в вине
И не прильнуть к плечу.

­В дремучем лесу, где теперь Белё,
Птица великая владела землёй.
Сильны были крылья, сжигали полёт,
Зноем горячим вскоре всех перебьёт.

Люди в страхе, звери в испуге,
Неведомо им, как избавиться от зверя, подобного вьюге.
Богатырь смелый, не ведая лжи,
Собрался в ночь, чтобы с ней на ножи.

Возлюбленная шила пояс любви,
Дарила надежды, оберег для пути.
Три дня и три ночи он лук всё ковал,
Ушёл за удачей, в битву шагал.

Громкий удар — схватка большая,
Смог победить богатырь, умирая.
Свет белого пламени залил небосвод,
Народ закричал: "Бело! — новый страх принесёт!"

Ливни к земле посланы божеством,
Потушили пламя, стерли с лицом.
Где от героя и птицы отвернулась фортуна,
Озера остались, в слезах девушки юной.

­На дворе стоит февраль,
На крышах сосульки будто хрусталь.
И хочется бегать и прыгать кругом,
Скоро весна заглянет в наш дом.

­­­­Хочу уйти и не вернуться,
Хочу обнять и улыбнуться.
Хочу смотреть и удивляться,
Хочу молчать и любоваться.

Противоречий разных много,
Также много и любви.
Страдания, невзгоды и тревога -
Лиричны звуки той строфы.

Хочу бежать и спотыкаться,
Хочу юлить и обижаться,
Хочу доверять и огорчаться,
Хочу упасть и подниматься.

Но все мои "хочу" лишь образ,
В который я стремлюсь поверить.
На деле же всё это ломает рёбра,
Выстрелами дюжин артиллерий.

Где-то в глубине души
Звучит в неведомой тиши
Печальный реквием.

Мелодия прощается с тобой,
А ты летишь по мгле ночной
Навстречу ветру.

Давно не видишь свет,
Найти хотя бы лампу престарелых лет,
Но ты не Аладин.

Где спрятались все люди?
На земле же миллионы судеб,
А ты один...

Звучать мой реквием не прекращал,
Все говорят: "Это начало всех начал",-
Душа мертва!

Как долго меня все будут упрекать,
В том, что характером не похожа я на мать?
Ведь жизнь моя!

Где-то в глубине души
Отзвучал в неведомой тиши
Печальный реквием...

­Боль в груди,
В глазах темно,
Меня среди
Них нет давно.
Но как же быть?

Тусклый свет.
Пустая тень.
И много лет
Так каждый день.
Слышишь ты?

Мир в огне.
Пожар вокруг.
И там в окне
Один маршрут.
Как мне жить?

Усталый сад.
Долгий путь.
Новый ад.
Мира суть.
Нет мечты...

­­­Что поделать? Как же быть?
Как мне маму удивить?
Долго думала, гадала,
Что головушка устала.

Может, ей букетик нужен?
Но во мрак уж двор погру́жен.
Может, сшить красивую накидку?
Что ж не удалась попытка.

Похоже, нет случая другого,
Только рисовать человека дорогого.
Но и тут ошибка -
Мама стала точно как улитка.

Ничего не получилось,
Ведь идея провалилась.
Я долго плакала, страдала.
Так меня мамуля и застала.

"Почему же плачешь, милая?" -
Вопрошала ангел белокрылая.
Я сидела и молчала,
И лишь горько так вздыхала.

Успокоившись немножко,
Вдруг заметила гармошку.
Точно! Как могла забыть?!
Можно ж песню сочинить!

Я от мамочки отпряла,
И улыбка засияла.
Попросила подождать
И побежала сочинять.

Слова и музыка слились.
"Что ж, мамулечка, держись!
Есть подарок для тебя" -
Вдруг сказала ей любя.

Я запела, заиграла -
Песня разом прозвучала.
Мама очень удивилась,
И не зря я так трудилась.

"Мама милая, родная,
Вновь тебя я поздравляю!"
Она благодарила ангелочка
За такую непоседу-дочку.

Бурные овации
Под кустами акации.
Там устроил концерт
Местный бомж Альберт.

Поёт и этак, и сяк
Под палёный арманьяк.
То ещё зрелище
У него в убежище.

Жаль, что те овации
Под кустами акации -
Лишь от жучков
Да знакомых паучков.