В счастливом детстве, под окном,
Где рисовали мелом,
Он называл ее хвостом,
Она его - Валелой.
Текли, менялись времена
И хвостик - повзрослела,
Но также с нежностью она
Звала его - Валера!
Мужчине выпало потом
Испить лихую долю
И та, что прозвана хвостом,
Хлебнула тоже горя.
Но уходя в иную даль,
Нести не в силах бремя,
Он на асфальте написал,
Как был влюблен все время.

С годами множество окон
Прочло посланье это
И только местный почтальон
Поведал по секрету, -
Что где-то в доме есть окно,
Там напевает ветер,
Что у нее семья давно
И подрастают дети,
И надпись надо затереть,
И смыть ее дождями,
И жизнь наполнена на треть
Никчемными мечтами...

Но приходящая весна
Из подо льда и соли
Вытаивала письмена
Знакомые до боли.
И проступало под окном,
Как - будто в душу мостик,
Письмо,
жарптицевым пером, -
Я помню тебя, Хвостик!

Нам бы снова породниться,
Как и триста лет назад -
Ты тогда была жар-птицей,
Так предания гласят.

Я поймал тебя на поле,
Умоляла ты хитро, -
Отпусти меня на волю,
И оставила перо.

Эта дивная игрушка
Не дала спокойно жить.
И пошёл я к бабке-с-клюшкой,
Чтоб тебя приворожить.

А вокруг луга и чащи,
И болотисты места,
И я понял,- в этой части
Оказался не с проста.

На бору, где елей стража,
Появилась ты вослед,
Превратилась в девку,
Краше
Я не видывал сто лет

И сказала - Многократно
Будет наша встреча вновь,
Но узнать друг друга врядли
Сможем мы, моя любовь!
Это ночь для нас последней
Будет в этот век лихой
Через три глухих столетья
Повстречаемся с тобой.
На обветренном перроне,
Разрисованном под гжель,
И приеду я в вагоне,
Мне неведомом досель.
С ярко красными цветами
Подходящими под роль.
Ты скажи мне - здравствуй пламя!
Это будет наш пароль!

……………………..

Пролетели три столетья,
На столичный мой вокзал
Поезд въехал незаметно,
Тихо, тихо шёл и встал.

И идёт моя жар-птица,
И кипит по жилам ток -
Может правда,
Может снится -
В яром пламени восток.

Огромная луна похожая на глобус,
Как будто прилегла на горизонта нить.
Я заново влюблен и проклинаю возраст
Который не дает, как в юности, любить.

Она не молода, в ее глазах усталость,
Они еще горят, как самый юный стих.
Словам не передать ту истинную радость,
Когда ее глаза касаются моих.

Мы бродим до утра по липовым аллеям,
Мы бредим от того, что голос наш звенит,
Не надо никого, мы души наши греем
И обе-две души врываются в зенит.

Мы грешники и нам не заслужить прощенья
И прожитую жизнь по новой не прожить.
Простите люди нас
За головокруженье.
Позвольте долюбить,
Позвольте долюбить...

Я, наверно, тобою болен, -
Благо церковь недалеко,
Воздух около колоколен
Напружинивается легко.

Я вдохну его и остыну,
Выпью медленно, не спеша.
Всё, что было с тобой, отрину,
Чтобы выздоровела душа.

Ядовитое зелье смоет
Медленный колокольный звон.

Только ветер сегодня с моря
Мне нашептывает - это сон.

Это сон - говорят мне ели,
Это сон и гнилой туман -
Никогда ты не отболеешь,
Только, если сойдешь с ума…