В оттенки желтого оделся лес родной;
Лишь клен алеет жарко, как багрянец.
Осенних дней грядущих он посланец,
Приморской осени шуршаще-золотой.

Теплом наполнен свежий ветерок,
Не слышно в нем морозного дыханья.
В нем - духи авантюр и испытанья,
И стоит только выйти за порог...

Среди лесов, в природном увядании
Ты осенью волшебной насладись.
Она странна, полна очарования,
К нему душой скорее прикоснись!

Пленительна полночная луна -
Серебряный пятак ночного неба.
О чем-то сонно шепчет мне волна,
Качаясь тихо у родного брега.

Угрюмый мыс вздымается из волн -
Неколебим среди стихии грозной.
Пусть воет ветер и рокочет гром,
Но сокрушить скалу совсем не просто.

И в ярости прибоя, в стоне ветра
Я словно песню древнюю слыхал:
Великий шторм когда-то рассказал...
Теперь со мною он делился щедро.

Чудесный мир в пучине голубой,
В тебе истоки всех моих мечтаний!
Вновь дует ветер странствий и скитаний -
Он к морю позовет меня с собой.

Из вечности глубин взирает
Твой безучастно-скорбный лик.
К нему я мыслями приник;
О чем он тщетно размышляет?..

Нас отделяла друг от друга
Времен ушедших глубина.
Великих драм она полна,
Но чья же в том была заслуга?

И в этом взоре, в лике странном
Я вижу мудрость дел людских,
Хороших или же дурных...
Виденье было лишь обманом.

И, может, после нас промчится
Столетий бешеный поток,
И в мысли кто-то погрузится,
Настанет только нужный срок.

Остался один в темноте? Ты совершаешь промах.
Слышится шепот теней, шорохи крыльев вороньих...
Блуждаешь во мраке? Он мигом тебя проглотит;
Если решился уйти, сбежать он тебе не дозволит.
Не оставайся во тьме. Теперь обернись поскорее!
Снова сгустился туман, ползут к тебе алчные тени.
Всё заберет тишина - не кончится вечная пытка!
Ни крика, ни стона вокруг, всё очень странно и зыбко.
Не оставайся во тьме. Забудь про зеркал отраженья;
В них ты узрел не себя - уродство и омерзенье.
Чудовище выйдет наружу, укрывшись под маской людскою,
Без устали гнаться теперь готово оно за тобою.
Не оставайся во тьме. Найди же хоть пятнышко света!
Пусть и от спички огонь колеблется слишком несмело.
Тебя норовят изловить, в клетку вернуть, как пташку,
В сонме кошмарных тварей ты меньше ничтожной букашки.
Не оставайся во тьме! Сохрани в себе свет, свою душу,
Не дай беспощадному злу отнять их или разрушить.
С ними знакомой тропою уходишь от диких кошмаров,
Но тени вернутся... Не сгинь же во мраке задаром!

Сегодня ты пришла ко мне,
Моя тоскующая муза.
Так много тягостного груза
Ты тянешь на плечах извне.

Давно меня не посещала
Моя подруга горьких лет.
Подскажешь новенький сюжет? -
Но что же ты глядишь устало...

Где яркость рифм и оборотов,
Пришедших на твоих крылах?
В былых восторженных мечтах
Искали творчества свободу.

Вернем мы сладость вдохновенья,
Вдохнем же в рифмы теплый свет,
И вот рождается сонет...
А мы спешим из тьмы забвенья!

Кто он, пришелец улиц темных,
Что завладел моей душой?..
И в недрах сердца потаенных
Теряю я былой покой.

Я помню тот осенний вечер
И взгляд в холодной полумгле.
Так долгожданна радость встречи,
Хотя тревожит сердце мне.

Ты был пиратом бесшабашным,
Послом загадочных божеств
В своем цилиндре эпатажном,
Не расточал напрасно лесть.

Но кто же ты на самом деле? -
Не в силах душу отворить.
К тебе со страхом шла, несмело...
Надежней чувства будет скрыть.

Клешнею щелкнул синий краб:
"Оставить море я так рад!"
На берег путь был слишком долгим
Пришельцу из пучин глубоких.

Бродил один по дну морскому,
Порой тоскуя по былому
Среди кораллов, ярких звёзд...
Совсем притих подводный гость.

"На суше отыскать бы друга…
Эх, непростая, брат, наука!
Встречали бы морской рассвет -
Прекрасней чуда в мире нет;

Вдвоем бы клады мы искали
И мир подводный постигали".
И краб синеет от тоски...
А ну-ка, крабик, не грусти!

Ты протяни клешню скорее,
Не бойся же, иди смелее!
С тобой отправлюсь я на море -
Ловить волну в его просторе.

Поход выживших
Глава 1.
10 июня. Начало
«В поход, беспечный пешеход,
Уйду, избыв печаль, -
Спешит дорога от ворот
В заманчивую даль…»
Дж.Р.Р. Толкин. «Властелин Колец. Братство Кольца»
Ранний рассветный час пасмурного приморского утра, характерного для июня во Владивостоке, принес с собой туман, сырость и морось. Редкий прохожий, шедший по улице в это время – примерно около шести часов утра, - не особо обращал внимание на двух девушек-очкариков в камуфляже и с огромными рюкзаками, которые были больше самих владелиц примерно в полтора раза. Это были мы – я и моя подруга Пантера, спешившие добраться до вокзала, чтобы на электричке отправиться навстречу приключениям в сторону горы Пидан.
Пидан с давних пор был окутан легендами, слухами и домыслами, которые приносили с тех мест любители туризма. Для полноты картины оставалось разве что анекдоты сочинить. С 1972 года гора называлась скучно и буднично – «Ливадийская». Новое название не придавало вершине загадочности и особого очарования. Впрочем, народ продолжал называть ее по старинке – Пидан.
***
А начиналось все так...
О походах некоторых наших друзей в те края мне доводилось слышать до этого. Последние два года мне хотелось туда съездить, но поход откладывался по тем или иным причинам – то сессия, то нашествие марсиан, то извержение вулкана, то еще что-нибудь. Может быть, оно и к лучшему, я не знаю. И вот дождалась. Что называется, сбылась голубая мечта идиота.
Теперь мы плетемся под мелкой моросью на станцию, чтобы ранним утром уехать, и притом далеко. Дает о себе знать прошедшая бессонная ночь, но в то же время я в предвкушении. Наконец-то, впервые за долгое время, мы отправляемся навстречу приключениям – туда, где я и Пантера еще не были. Не зря мой любимый бард Владимир Высоцкий говорил: «Лучше гор могут быть только горы, на которых еще не бывал!». И он прав.
Приключения я любила всегда, хотя не могла назвать себя туристкой до мозга костей. Но истории Жюля Верна, Эмилио Сальгари, Майн Рида, Владимира Арсеньева, прочитанные в детстве и юности, будоражили душу и сердце. В череде серых будней я завидовала героям авантюрных романов и путешественникам, отправившимся в неведомые края. Душа жаждала неизведанного. Быть может, и этот поход принесет подобные впечатления?
***
Я очень боялась, что мы опоздаем. Но автобус привез нас в центр города, к вокзалу, почти вовремя.
- А точно успеем? – спросила я подругу в очередной – наверное, в десятый раз - за утро.
- Не чирикай, - строго сказала Пантера. – Все успеем, электричка без нас не уйдет.
- Ясно, - вздохнула я. – Дичь не улетит, она жареная.
- Именно.
И в этом вся Пантера. Суровая, прямолинейная, хотя и с доброй душой. Впрочем, последний факт она тщательно скрывает. Но меня не проведешь!
Итак, билеты куплены, и теперь лишь ждем назначенное время. В семь утра электричка уедет в сторону Находки, и мы вместе с ней. Предполагается, что нас будет пятеро - я (Кэт), Пантера, наш командир Ромка, а также друзья-единомышленники Робин и Альфа. Но эти планы немного скорректировались... Хотя бы потому, что к нам присоединился еще один участник действа. Вернее, участница.
Незадолго до подхода электрички Пантера отошла ненадолго, а я охраняла наши рюкзаки, считала минуты до отъезда и наблюдала за местностью. Мелкая противная морось капала на голову и заливала стекла очков, прохожие сновали туда-сюда – словом, ничего примечательного. И вот мой не очень зоркий глаз замечает одну странную парочку. Парень непримечательной внешности спускался с виадука и помогал барышне примерно моих лет, с выкрашенными в красный цвет волосами, тащить большой рюкзак. Мой внутренний скептик усмехнулся: дескать, и куда эта парочка печенья собралась? Неужели в поход? Они же выглядят так, как будто собрались ехать максимум в район Шаморы, не дальше. Если они – походники, то я блондинка в таком случае.
Так уж сложилось, что за время общения с разными неформалами, личностями не от мира сего, любителями походов и мечей я наловчилась различать людей из общей тусовки и так называемых «цивилов» - тех, кто с нашей компанией никак не связан, в походы не ходит и фехтованием не увлекается. Иногда таких видно за версту. В общих компаниях с цивилами порой бывает непросто – полюбившийся сериал или книжку порой с ними не всегда обсудишь, меч в руке держать не умеют, да и в принципе такие люди мне всегда казались странными. От них можно ждать чего угодно.
Парочка неожиданно стала двигаться в мою сторону. Еще не легче. Интересно, зачем я им понадобилась?
- Вы в поход? – спросила меня барышня.
- Ну да. На Пидан, - лаконично ответила я.
- А, ну мы тоже, - обрадовалась красноволосая.
- Мы своим составом идем, правда… - пробормотала я.
- Вы не с Роман Сергеичем, часом? – вдруг задала вопрос девушка.
- Эм…
Тут я понимаю, что медленно начинаю впадать в ступор. Хотелось верить, что она это не серьезно, но, похоже, как раз наоборот. И с этим чудом нам предстоит тащиться, рискуя жизнью? Тысяча чертей… Пришлось сказать правду и заткнуть внутреннего червячка разочарования: все-таки я хотела, чтобы наш поход проходил без всяких там лиц, которых вижу в первый (возможно, и в последний) раз, и от которых не знаешь, чего ждать.
- Э-э-э… Ну да, Рома нас ведет, - промямлила я.
- О, я тоже с вами, - обрадовалась барышня. – Он меня пригласил.
Скрепя сердце пришлось принять шестую участницу отряда. Она представилась как Алекс. Ее спутник оставил девушку вместе с рюкзаком на перроне и как-то деликатно испарился. Но что с того? Боевой задор как-то резко снизился. Мне очень не хотелось, чтобы Алекс пошла с нами. В ранние студенческие годы у меня уже был неудачный опыт вылазок на природу с незнакомыми мне людьми, которые в походах не смыслили почти ничего. И те ошибки повторять не хотелось. К тому же, я ее не знаю. Когда ты – махровый интроверт, предпочитавший книги общению с окружающим миром, находить общий язык с незнакомцем бывает ох как тяжко.
Подошедшая вскоре Пантера тоже поначалу весьма скептически восприняла новенькую, косо покосившись на ее лосины цвета взорвавшейся плодоовощной базы и сандалии с носками. Надеюсь, хотя бы берцы у этой Алекс есть, а то, как говорят, во время марша к подножию горы ей придется туго.
...И вот подошла электричка. В последний момент к нам по лестнице едва ли не колобком скатился Робин – второй самый опытный походник после Ромки. Вся четверка разместилась в первом вагоне - так и тем, кто присоединится в пути, будет проще отыскать нас. В назначенное время поезд тронулся, и мы вместе с ним.
Пока все проходило без особых изменений. Мы едем. Владивосток провожает нас в путь пасмурной погодой, хмурым небом и романтичным слаборадиоактивным дождиком. Подходящая погода для моего настроения в данный момент. Пантера сидит у окошечка и смотрит на море. Робин погружен в свои думы – как всегда, себе на уме. Он немногословен, но порой его высказывания бывают весьма витиеваты. Алекс пока сидит отдельно от нас и задумчиво жует шаурму - сепаратистка.
На Седанке к нам подсел Ромка - наш командир и главный инициатор похода, созвавший и собравший нас всех. Несмотря на ранний подъем, Ромка был в предвкушении новых приключений, а его черные глаза сверкали грозным весельем.
- Дамы и господа! В этот знаменательный день мы наконец-то собрались в поход! – объявил он, подсев к нам.
Я едва смогла сдержать улыбку. Ромка мне в глубине души нравился. Остроумный, начитанный, с изящным слогом речи – перед его обаянием не каждая могла устоять. Иногда мы могли перекинуться на общих встречах парой-тройкой фраз, но я знала, что шансов у меня нет. Да и откуда они могут взяться у неуклюжей, очкастой девчонки, которая проводит свободное время за книгой или вышивкой?..
От недосыпа и легкой качки клонило в сон. Который выветрился моментально, ибо на станции «Спутник» в вагон прошел дуэт из баяна и аккордеона, принявшийся довольно громко наигрывать какие-то свои залихватские мотивы по заявкам радиослушателей. Творческий коллектив играл фальшиво и не особо старался.
- Им медведь по ушам топтался или по рукам? – проворчала Пантера. – Оторвать бы им руки по самые ноги!
Владелец баяна услышал реплику Пантеры и побагровел от возмущения. Но ничего не сказал. К счастью, музыканты вскоре ушли. Ибо, по правде, за такие вещи в восьмом часу утра с недосыпа хочется убивать. Странно, что никто особо не возмущался на этот счет.
И вот на Угольной к нам подсел Альфарий - шестой участник похода, наша акустическая граната – в смысле, он такой же шумный. Сначала мы услышали грохот его кирзовых сапожищ сорок шестого размера, затем в вагоне появляется его большущий черно-желтый рюкзак, а затем и его владелец – среднего роста нескладный паренек в камуфляже, обладатель громкого голоса, длинных волос цвета тусклого золота и чистых голубых глаз. Теперь все в сборе. Едем дальше.
- Здорово! – Альфа пожал парням руки, а нас, девчонок, приобнял. – Уф, еле успел!
- Ты откуда бежал? – удивился Ромка.
- Я от дома своего шел пешком до станции, - пояснил Альфа. – Почти полчаса топал, а в кирзачах далеко не уйдешь.
- Ну, в итоге добрался же? Молодец, - похвалил его Ромка.
В этот раз поезд ехал по другой ветке. Это было видно и по маршруту - проезжали через Артем, Шкотово, Смоляниново, Новонежино. Даже местность здесь была какая-то… не такая. Среди невысоких зеленоватых сопок преобладала равнина. Примерно через час после начала поездки тучи на небе стали рассасываться, и даже выглянуло солнышко. Мы приободрились. Если день будет теплым и солнечным, то это чудесно. Хотелось бы, чтобы и до конца похода погода нас так же не обламывала.
Время в пути коротаем за разговорами на самые разные темы - от обсуждения походов и кирзовых сапог до популярного ныне сериала "Игра престолов".
- Интеллектуальный поход прям, - ухмыльнулась я.
- А как же? – спокойно сказал рассудительный Робин. – Я даже шахматы с собой взял.
- Я тоже, - в тон ему ответила я. – Надо будет – сыграем.
- Интеллектуальный поход. Интеллигентные ландскнехты , - заметил поучительно Ромка.
- Это еще у меня не хватило ума книжку с собой взять, - добавила я, - а то она в рюкзак не влезла.
- Ой, смысл книжки с собой в поход тащить, - фыркнула Алекс с умным видом. – Только разве что на растопку.
Я хотела было огрызнуться, но в этот раз не нашла что сказать. Мало-помалу разговор увял. Я пыталась подремать, с удобством пристроив голову на плечо Альфы. Сидевшая с другой стороны Алекс, впрочем, поступила так же. Наш друг особо не возражал, и, кажется, ему это даже нравится: сидит, довольный, нас обнимает. В итоге, правда, сон не шел (не потому, что "мне не давал уснуть их рок-н-ролл" ).
- Ишь ты, Альфа, как девчонки тебя облюбовали, - хмыкнула Пантера.
- Да он прям в малиннике, - подмигнул Ромка.
- Ой, да чего вы сразу… - буркнул Альфа. Но по голосу было слышно, что он скрывал смущение.
В полудреме изредка краем уха вслушивалась в веселый треп друзей. Альфа опять хотел покрасить волосы под блондина - не знаю, зачем ему это. Видимо, шевелюра цвета тусклого золота его не устраивает.
- Альфа, не вздумай это делать, ты и так красивый, - пробормотала я, не открывая глаз.
- Да, конечно, - громко и саркастично заметил тот. Проблема в том, что Альфа слишком комплексует по поводу своей внешности, и мы тщетно пытаемся убедить его в том, что он не такой уж и страшный. Скорее, на любителя.
- Если ты это сделаешь, я в знак протеста покрашусь в рыжий, а потом голову под машинку обкорнаю, - пригрозила я. Согласна, мотивация так себе. Но надо же было что-то сказать!
- Не обижайся, но будет смотреться уродливо, - отозвался Ромка.
- Спасибо, командир, на добром слове, я тебя тоже люблю, - хмыкнула я.
Вот так оно всегда и происходит. Взаимный обмен колкостями - это наше все. День, проведенный без таких вот словесных пикировок, считается прожитым зря.
А тем временем мы проехали Новонежино. Ромка, Робин и еще несколько наших друзей ездили сюда – в небольшой конный поход пару лет назад. И в полдесятого утра мы достигли своей точки назначения - станции "74-й километр". Высадка десанта с рюкзаками прошла успешно. Поезд покатил дальше, в сторону Анисимовки, а мы остались. Пошли, так сказать, своей дорогой, а поезд пошел своей. Мерси «Машине времени» за цитату.
- Да, погодка шепчет, - мечтательно отметил Робин. Некоторые фрагменты похода он снимал на камеру GoPro, прикрепленную ремешками на голове. – Выдвигаемся навстречу событиям!
Пока парень вел съемку, за кадром народ улыбался и махал руками. Все выглядели довольными и счастливыми, в предвкушении приключений.
Мы спустились с перрона по лестнице, перешли дорогу и направились вперед по грунтовке. Перед этим кто-то еще зашел в магазин – последний оплот цивилизации в этих краях, после чего выдвинулись в дальнюю дорогу. Отсюда предстоял путь до подножия горы, который должен был занять около двух-трех часов.
И мы пошли. Шагали по каменистой грунтовке, кое-где залитой лужами и изборожденной следами от протекторов. По такой дороге не всякая машинка еще рискнет проехать. Какой-нибудь ЗИЛ справился бы. Впоследствии некоторые из нас убедились в этом, но о том речь впереди.
И вот первое препятствие – необходимо преодолеть ручей по бревну. Хорошо, что на переправе имелись импровизированные перила, иначе полет вниз был бы неминуем. Эту же нехитрую операцию пришлось потом проделывать еще два раза – перебираясь еще через две водные преграды.
- Переправа, переправа, берег левый – берег правый, - прокомментировал Робин, форсируя ручей и попутно цитируя Твардовского.
После этого мы ненадолго остановились отдышаться и перекурить, кому надо. Курильщицов в отряде оказалось не так уж много – только Альфа и Алекс.
- Курение убивает лошадь, - с многозначительным видом заметил Робин.
- А хомяка разрывает на куски, - меланхолично заметила Алекс. Я заметила, что вредная привычка не мешала ей идти довольно бодро и шустро, в отличие от меня. Но я не унывала. Хотелось верить, что я справлюсь. А пока ребята курили, я, как и остальные, поспешила убрать лишний свитер в рюкзак. Стало жарко.
Дорога продолжалась. Солнце постепенно стало пригревать. Это гораздо приятнее, чем идти под дождем. Домишки поселка Лукьяновка, мимо которого мы проходили, остались далеко позади, как и вся остальная цивилизация. Впереди нас ждал целый мир, полный опасностей и приключений. В лесу стояла удивительная тишина, которую нарушали наши разговоры, стук подошв по земле и редкие отзвуки, издаваемые какой-нибудь живностью. Пару раз казалось, что вот-вот встретимся с голодным тигром, но это не подтвердилось.
Во время одного из привалов съели почти всю пачку ирисок, которые я называю «трофейными» (уж не помню, почему так, просто такая вот традиция) и пили чай в термосе. Пить хотелось почти постоянно. А вот голод мучил не так сильно, во всяком случае, поначалу. После съеденных ирисок сразу почувствовался прилив сил. Организм уже не так возмущался из-за того, что его не кормят.
Примерно через полтора часа интенсивной ходьбы мы сделали привал минут так на пятнадцать-двадцать. В тени деревьев протекал небольшой ручей, а берег оказался очень широким, покрытым галькой. Похоже, водный поток был гораздо шире, чем сейчас, и постепенно пробил течением новое русло.
Вода в ручье оказалась очень холодной – настолько, что даже сводило пальцы. Но после жары она приятно охлаждала разгоряченную кожу лица.
Робин отметил, что мы прошли примерно половину пути. Что-то долго шагаем… Похоже, придется идти больше двух часов. Интересно, а ноги выдержат?
Отряд устроился на бревнышке и заодно провел взаимный осмотр на предмет клещей. Со стороны это выглядело забавно, как будто не клещей выискивают, а какую-нибудь иную живность. Я тоже не избежала этой процедуры.
- Кэт, иди сюда, - поманил меня Альфа.
- Зачем? – удивилась я.
- Клещей поищем, - был ответ.
- И заодно обыщем, - подмигнул Робин.
- Искать у меня нечего: брильянтов точно нету, - ответила я, но все же послушно подошла. Альфа, спрятавшись за мою широкую спину, осторожно осматривал шею и непослушные, собранные в хвост, волосы. Я на миг дрогнула, когда его пальцы коснулись моей шеи, но вовремя сдержалась – чертовы рефлексы. В целом, клещи у нас обнаружились – примерно штук пять, и были торжественно сожжены Ромкой с помощью зажигалки. К счастью, они не успели ни в кого вцепиться как следует.
- Излечит любые амбиции священный костер инквизиции, - заметил наш командир, сжигая последнего клеща.
К слову, на берегу обнаружились странные пирамидки, сложенные из камней – в основном из более-менее плоских речных галек, поставленных друг на друга, от самого большого булыжника к самому маленькому. К слову, пирамидки стояли не абы как: они образовывали почти правильный круг. Хм, может, это какой-нибудь портал? Кто его знает… Хотелось бы выяснить, кто их сложил и с какой целью. Но, думается, наверняка это не просто так. Да, доказательства мистичности этих мест понемножку начинают подтверждаться. Мы решили не трогать эти пирамидки. Мало ли, для чего они тут стоят. И мало ли что сможет статься с тем, кто нечаянно или нарочно (нужное подчеркнуть) обрушит всю конструкцию. Но явно его не ждет ничего хорошего, это стопроцентный и очевидный факт.
***
Вдохнули, выдохнули, и снова в путь. В целом, эта часть дороги не отличалась разнообразием: лишь убитая в хлам грунтовка, лужи, развилки на дороге – и, пожалуй, все. Постепенно стала лезть в лицо мошка. Периодически рядом по тропе прыгали лягушки, да Ромка заметил у обочины пару змеек.
Следующий длительный привал снова был у берега ручья, недалеко от того места, где стоял огромный короб с помойкой. Здесь Робин нашел чьи-то бесхозные резиновые шлепанцы, и, не мудрствуя лукаво, решил на время похода забрать их с собой. Альфа тем временем не мог нарадоваться на свои мощные кирзовые сапожищи - и зашнуровывать их не надо, и в эксплуатации удобны, и в целом они классные.
- Тебе точно надо кирзачи рекламировать, - ухмыльнулась Пантера по этому поводу.
- Ага, уже бегу прям, - со своим обычным сарказмом заметил наш друг, выливая из сапога воду. Мы лишь улыбнулись в ответ на это, стараясь держаться с наветренной стороны: похоже, от аромата носков Альфария даже слегка завяла местная растительность. Мы давно заметили, что Альфа, несмотря на то, что был хорошим другом, оставался каким-то неблагоустроенным, что ли. Он часто пренебрегал бритвой и подолгу не менял носки. По всему было видно, что заботы и внимания он давно не видел, но упорно это скрывал.
Пока длился перерыв, мы думали, как поступить дальше.
- Мы с Альфой быстрее идем. Может, пойдем вперед и пока поставим лагерь? – предложил Робин.
- А дорогу ты знаешь? – усомнился Ромка.
- Я дорогу не помню, сразу говорю, - ответил за себя Альфа.
- Я помню… слегка. – Робин наморщил лоб, будто вспоминал что-то. – Думаю, тропу мы найдем. А Ромка и девочки придут позже.
Идея мне нравилась. От долгой ходьбы уже гудели ноги. Рюкзак тяжелым бременем давил на поясницу.
- Плохая затея, - покачал головой Ромка. – Лучше уж все вместе. А то потеряемся, как пить дать.
В итоге пошли все вместе.
Посмотреть и вправду было на что. Сразу видно, что цивилизация до этих мест еще не совсем добралась, ибо виды открывались потрясающие. Солнце где-то высоко пробивалось сквозь крону деревьев, ели и сосны устремлялись пиками в небо, а земля была густо усыпана опавшей хвоей.
Эта часть пути по петляющей лесной тропе оказалась, пожалуй, наиболее изнурительной. Протоптанная еще до нас дорожка ныряла то вверх, то вниз, между камней и всяческих корешков, периодически проходя рядом с ручьем, вода в котором клокотала и даже будто бы кипела, низвергаясь стремительным потоком из неведомого горного истока. Впрочем, кое-где образовывались естественные запруды, и там вода была относительно спокойной. Интересно, в каких недрах берет свое начало этот ручей?
Я и Алекс немного отстали. Народ периодически пропадает из виду, и меня это бесит. Переругиваться на этот счет с остальными уже нет сил, хотя и хочется.
- Нет худа без добра: есть лишний повод передохнуть, - заметила Алекс.
- Заблудиться только не хочется, - вздохнула я.
И вот путь почти окончился. Под конец я плелась уже на автопилоте, когда увидела ребят среди деревьев. На сегодня свою часть маршрута мы отмахали. И теперь на небольшом пятачке рядом с парой поваленных деревьев и кострищем можно будет построить лагерь. На этом же самом месте народ останавливался в прошлом году. Места хватало для того, чтобы разместились две-три палатки.
Первым делом все уселись перекусить и немного отдохнуть. Всякие вкусности из армейского сухпайка очень даже сгодились для первоначального восстановления сил перед ужином. Пантера, а вслед за ней и я сходили на берег реки – привести себя в порядок и набрать воды. Вид горного ручья рядом с нашей стоянкой был невероятно красив, а вода в нем оказалась очень вкусная, хотя от ее холода немного ломило зубы. Не без труда я набрала в две или три бутылки воды и потащила их на себе в лагерь. Подъем оказался немного крутым, и я даже немного запыхалась, но смогла донести воду.
Подкрепившись и более-менее передохнув, мы занялись обустройством лагеря. В походах это было мое любимое занятие. Сложили в кучу дрова для костра. На сложенных на земле еловых лапах выросли две палатки – Ромки (поменьше) и Альфы (побольше). Помогая последнему со строительством и втыкая в землю колышек от палатки, я вспомнила строки, недавно найденные в Интернете:
- Орёт учитель на студентов в одной из трансильванских школ.
- А чего орет? – удивилась Пантера.
- Ну всё, достали кровопийцы, всем кол, - закончила я с ухмылкой. – Чего только в интернетах не напишут, обхохочешься!
- Сложно, - резюмировал Альфа.
Остальной народ вежливо посмеялся, и после этого подготовка лагеря продолжилась. Сложили всю еду в общую кучу и заодно подсчитали, что количества притащенного с собой съестного хватит даже не на три дня, а на больший срок. Одних консервов захватили с собой почти с десяток банок. Вот она, суть туризма – взять с собой побольше, унести подальше и там все съесть!
Мы шустро подготовили кострище. Вскоре среди сложенных веточек заплясал огонь.
- Немного огня тебя может спасти , - прокомментировала я.
Было решено, что на ужин будут макароны с тушенкой. Сначала Пантера, Алекс и Альфа голосовали за сайровый суп, но потом стало ясно, что лучше его перенести на завтра. И вот уже в одном котле уже весело булькает вода для еды, а в другом – для чая. Через полчаса ужин был готов. Альфа перед ужином решил воплотить гениальную идею - окунуться в ручье. Через несколько минут он пулей примчался к костру - оттаивать.
- П-п-плохая была идея, - пробормотал Альфа, клацая от холода зубами.
- Ты, наверное, сначала прыгнул в воду, а потом так же из нее и вынырнул – как на видео в обратной перемотке, - пошутил Ромка.
- Ага, п-п-примерно так и вышло. – Альфа еще трясся, но уже не так интенсивно.
Макароны, сваренные в котле, оказались потрясающе вкусны. Может, из-за того, что их готовили на костре, а может, потому, что Ромка заведовал стряпней, либо же и то, и другое. Стряпать наш командир умел – этого у него не отнять. Все остались довольны. Кое-кто даже хищно облизывался после такого, щедро удобрив порцию макарон смесью майонеза и кетчупа. Еще бы: когда внутренние монстры накормлены и человек сам насытился, сразу настрой улучшается и не хочется никого убивать. Правда, взаимное перекидывание колкостями и остротами никто не отменял.
После ужина Робин и я сходили на реку – отмыли котелки и свои мисочки. Заодно набрали воды на чай. А когда вернулись, то обнаружилось, что в лагере уже работает полевой госпиталь - Пантера сосредоточенно выковыривала из бока Альфы клеща. Насекомое плотно вцепилось в живую плоть и наотрез отказывалось уходить. В итоге злодея подцепили ниточкой и вытащили. Я после этого обработала ранку перекисью.
- Я первый раз в жизни поймал собой клеща, - радостно сообщил Альфа.
- Это важная информация, - пробормотала я, убирая перекись.
- Главное, чтобы не энцефалитный, - добавила Пантера.
После этого, пока не начало смеркаться, лежали на пенке. Альфа какое-то время сидел у костра и с невозмутимым видом расчесывал свою гриву, не реагируя на внешние раздражители. В свете костра его длинные волосы и вправду переливались золотом – старым, но еще не потерявшим свой блеск.
- Это я так медитирую, - пояснил он. Впрочем, после этого Альфарий присоединился к нам.
Лежа на пенке, мы обсуждали книги и сериалы, болтали о всяком. Когда начало темнеть, неожиданно поступило предложение касаемо второго ужина. В итоге при свете фонариков варили и ели сайровый супчик, который пришелся весьма кстати.
Неожиданно в темноте послышался звук шагов. Мы насторожились. Кто бы это мог быть?
Из кустов вскоре вышел человек с рюкзаком – похоже, припозднившийся турист.
- Здрасьте… - потерянно сказал он, подходя к нам. – Я тут своих ищу.
- Вон там вроде кто-то палатку ставил, - Робин показал рукой на синее пятно тента неподалеку от нашего лагеря.
- Спасибо, - неожиданный гость ушел в указанном направлении. Отчего-то было немного не по себе от такой встречи.
После ужина немного пели песни, обсуждали жизнь наших предков времен древнего каменного века и не только. У Ромки нашлась крепкая настойка «Доктор Август», но ее пока решили всю не пить. Ибо завтра предстоит долгий день, полный опасностей, и требовалось сохранить трезвость ума и рассудка.
Около 11 вечера стало ясно, что усталость все-таки берет свое, и пора на боковую. Альфа, Пантера, Алекс и Робин отправились в большую палатку. Я рассчитывала, что тоже пойду туда. Но не тут-то было.
- Мест нет, - объявил Альфа.
- Почему? – искренне удивилась я. – Если сдвинетесь, и я тоже помещусь.
- Кэт, сказано же, мест нет. Проваливай, - недовольно сказала Алекс.
Я понимала, что ситуация складывается абсурдная. Рассказать кому – не поверят: конфликт на тему того, кто с кем спит! Даже звучит глупо! Однако те, кого я считала друзьями, ясно дали понять, что рядом с ними в палатке места нет.
Проглотив затаенную обиду, я отправилась в палатку к Ромке. Тот тоже был не в восторге от этого. Его палаточка была крошечной и узкой, и в ней с комфортом мог поместиться только один человек. Ворча что-то себе под нос, он, впрочем, все же подвинулся. Я кое-как устроилась рядом с ним, с горестью размышляя о человеческом коварстве.
***
Наши герои, отправившись на боковую, вряд ли видели две пары любопытных глаз, слегка светящихся в темноте и наблюдавших за лагерем искателей приключений. Как только все улеглись по спальным мешкам и заснули, четыре точки исчезли среди листвы. Только легкий шорох да тихое стрекотание, напоминавшее трели сверчка, говорили о том, что здесь побывало что-то. Но что же это могло быть? Какие-нибудь местные мелкие зверюшки, решившие под покровом ночи наведаться в лагерь людей? А может, маленькие лесные духи, захотевшие каким-нибудь образом подшутить над туристами? Все возможно…
Итак, ночь полностью вступила в свои права, накрыв своим темным плащом пространство. Мир отдыхал после очередного тяжелого дня, полного событий. Но все ли предавались крепкому и продолжительному сну? Похоже, что нет.
На берегу неумолчно шумевшего ручья, бурным потоком стекавшего со склона горы, раскинулась живописная гряда поросших мхом валунов. И на одном из этих камней сидела, окруженная огоньками светлячков, очень странная, но живописная компания.
Это были маленькие существа, не достававшие даже до колена взрослому человеку, мохнатые, покрытые густой шерстью белого, синего, рыжего, серого или зеленоватого цветов. По виду они напоминали что-то среднее между белкой и обычной кошкой. Таинственные создания также были обладателями изящных, остроконечных ушек, умных и больших глаз, светившихся в темноте загадочным огнем. На маленьких лапках располагалось по пять пальцев, оканчивавшихся острыми коготками. Также у каждого из существ имелся длинный и пушистый хвост, который мог защищать своего обладателя в холодные ночи.
Как читатель уже, наверное, догадался, эти странные зверьки, которых вряд ли можно встретить средь бела дня в лесу, были лесными духами, обитавшими в окрестностях Пидана. Волшебные создания переговаривались о чем-то между собой, сидя на камне. Их беседу периодически заглушал шум ручья, но зверькам это ничуть не мешало непринужденно общаться меж собой. Разговор существ со стороны напоминал мешанину из посвистывания и мелодичного стрекота, так что непосвященный не смог бы даже при всем желании разобрать, о чем же беседуют духи леса. Попробуем же узнать, о чем они так оживленно болтали летней ночью.
- Итак, братья, новые странники пришли сегодня к Горе. Они собираются одолеть ее, - сказал самый крупный из существ, обладатель серо-зеленой шубки и печальных золотистых глаз. По-видимому, он был самым старшим из всех.
- Надеюсь, путники справятся. Я верю в них, - пропищал маленький зверек с красивыми фиалковыми глазами, белый и хорошенький, как котенок.
- Не говори, Э’рнисс, о том, чего не знаешь, - оборвал младшего духа старший. – Никто не знает, что может подстерегать их в пути.
- Они довольно сильны. Все, до одного, - подал голос третий, который был довольно упитанным, с лоснящимся пушистым брюшком, покрытый зеленоватой шерстью, похожей на цвет мха. – Они одолеют подъем.
- Сильны духом, ты хотел сказать, И’ннир? – спросил старший. – Да, они стойки и готовы к невзгодам. Поэтому я и решил подбодрить их и поспособствовал тому, что солнце осветило сегодня им путь к горе. Но не у всех может хватит жизненной эссенции одолеть подъем. Гора может убить их.
Э’рнисс испуганно пискнула.
- Вы их видели сегодня, - продолжал дух. – Третья девушка может не вынести этого. Хотя ее сердце закалено испытаниями, но глаза ее слабы. И ноги тоже.
- Не убивай почем зря, У’вегг, - раздались мольбы со всех сторон. – У всех есть и силы, и слабости. Все вместе они смогут пройти это испытание. И вернуться домой.
У’вегг задумался. В словах его собратьев была доля истины. Путешественники оказались не просто людьми, пришедшими сюда спрятаться на время от мира живых. Они были Воинами, а значит, с ними все было не так, как с остальными. Духи горы сегодня были в добром настроении, пропустив их в свои владения, поняв, что гости – люди стойкие. Так почему же не испытать их еще раз? Нужно же посмотреть, как они поведут себя в следующей части приключения – при подъеме на гору, увидеть, чего стоит каждый.
- Вы правы, - неожиданно У’вегг признал правоту собратьев. – Мы никого не будем убивать. Но подкинуть небольшое испытание нашим гостям стоит…

Глава 2.
11 июня. Дорога ярости. Часть 1
«…Кто достиг своей вершины,
Потерявшись в облаках…»
Ария – Блики солнца на воде
Ночь прошла относительно спокойно. Но сон не шел. Оно всегда так – на новом месте и от переизбытка впечатлений не уснешь. Сильный ветер раскачивал деревья, и к шелесту листвы примешивался шум ручья. Периодически казалось, что рядом с лагерем бродит кто-то – большой, темный и зловещий. Я вздрогнула и прижалась поближе к широкой спине командира.
В палатке Ромки, кроме того, было тесновато, хоть и тепло. Периодически я начинала отключаться, но ненадолго. В какой-то момент я услышала, как наш командир во сне застонал, как будто его кто-то преследовал. Через несколько минут он выбрался из палатки наружу, и вскоре, совершив все свои дела, заполз обратно.
- Кошмар снился, что ли? – спросила я. – Слышала, как ты стонал во сне.
- Да, было такое, - признал Ромка. – Я люблю кошмарные сны.
- Кошмарик кошмарику – рознь, - заметила я.
После этого мы снова провалились в сон, под шум ветра в листве деревьев и шум воды в ручье. Под утро удалось задремать, но ненадолго. Так что я пробудилась раньше других. Спину ломило нещадно, как и больные колени. Все-таки спать было немного жестковато.
Солнце в это время уже почти осветило вершины сопок своими лучами. За ночь почти ничего не изменилось в лагере. За исключением, пожалуй, того, что ночью здесь побывали лесные жители, растащившие на атомы пакет с помойкой. Мусор пришлось собирать заново, после чего я занялась подготовкой кострища. В это же время очнулся Робин.
- Утречка! – пожелала я, когда товарищ выполз из палатки.
- Отличный денек для приключений, не так ли? – отозвался тот.
Мы смогли разжечь костер и набрать на реке воды для чая и готовки.
К десяти утра проснулся Ромка, хотя я была уверена, что он очнется позже всех. Во всех наших походах он мог спать хоть до обеда. Пушкой не разбудишь!
- Бронзовый призер по пробуждению, - прокомментировал Робин.
И примерно в это же время я, закатав рукав тельняшки, с ужасом обнаружила, что к предплечью присосался клещ. Этого еще не хватало! К счастью, вовремя пришла помощь от Робина, который с ювелирной точностью смог, орудуя пинцетом, вывинтить клеща и сжечь его в костре. Залив место укуса перекисью, я успокоилась. К слову, за это утро у нас оказалось сразу два «помеченных» - второй оказалась Пантера.
Перед завтраком мы поздравили Алекс – у нее сегодня был день рождения. После чего все принялись за еду. В одном котле варили сосиски, а в другом грели воду для чая.
В этот день по плану нас ждало восхождение на вершину Пидана с фотографированием и последующим спуском.
- Если я хоть что-то соображаю в метеорологии, - сказал Робин, глядя на небо, - то, по идее, на вершине должно быть нормально. Солнце прогреет воздух наверху, и вся сырость опустится вниз.
- Надеюсь, что оно и впрямь будет так, - скептически заметил Ромка.
Было решено взять один небольшой рюкзачок и сложить в него все, что может пригодиться в пути. В итоге взяли мой баул, как самый маленький. В его недра полетели аптечка, вода, чай в термосе, немного провизии, мой теплый свитер, подлодка Жака-Ива Кусто и три куртки замшевые.
В полдень мы покинули лагерь, еще не зная о том, что нас ожидает. Перед выходом я еще немного сомневалась, идти ли или нет. Все-таки спина болела немилосердно, да и колени давали о себе знать. К тому же, как говорят, подъем наверх очень крутой – прям как тухлое яйцо. Одной оставаться в лагере на весь день, да еще и в незнакомом лесу, было как-то боязно, да и не хотелось пропускать все веселье. Поэтому пошла. Сама напросилась.
В течение получаса отряд продвигался по тропе, шедшей рядом с берегом ручья. Периодически приходилось преодолевать препятствия в виде отдельных водных потоков и поваленных деревьев. По одному из таких стволов я, следуя примеру Робина, осторожно перебралась, чудом сохранив равновесие.
- Неплохо, - одобрительно заметил товарищ. – Остальные прошли этот путь по тропе.
Блин. Я, как всегда, все решила усложнить. Ну да, конечно, Кэт не ищет легких путей… По правде, тропу среди раскидистых папоротников и прочей зелени я вовсе не увидела – это во-первых. А во-вторых, куда идут все, туда и я.
Вскоре мы дошли до площадки, откуда начинался путь на вершину. Соблазнительная мысль об отступлении и возвращении в лагерь была отвергнута безвозвратно. Отступать слишком поздно.
Тропа все время шла только вверх и вперед. Некоторые места становились почти отвесными, и тут уже оставалось полагаться на собственное равновесие и проявлять некоторые чудеса эквилибристики. Я безнадежно отставала от своих, но тропа благополучно вела меня, и благодаря ей мне удавалось не потеряться. Злило только, что приходилось играть в догонялки. Только я доберусь до остальных товарищей, как они тут же стартуют, а я еще не успеваю отдышаться.
Погода, как назло, начала портиться: туман сгущался, дул холодный ветер и периодически моросило. Неужели местные духи, которые были к нам столь милостивы вчера, решили устроить нам такую пакость?..
- Я думаю, духи Пидана до сих пор в хорошем настроении, - заметил потом по этому поводу Робин. – Просто они решили над нами пошутить и подкинули нам такое испытание.
- В таком случае у них очень своеобразное чувство юмора, - мрачно отозвалась Пантера.
- Не бойтесь: на этой горе не бывает такого испытания, с которым нельзя справиться. – Ромка пытался воодушевить отряд.
Периодически на пути начали появляться скальные выступы, и приходилось прилагать немало усилий, чтобы их преодолеть. Удивительно, но это получалось – с применением эквилибристики. Хотя иногда пальцы начинали неметь от холода, как и другие части тела.
По подсчетам Робина, мы к полудню прошли от подножия Пидана где-то на четверть. Алекс, Пантера, Ромка и Альфа вырвались вперед, а Робин пока ждал меня. Это было очень кстати - чтобы я совсем уж не отстала и не заблудилась.
- И чтобы совсем уж одиноко не было, - добавил Робин. Словно мысли мои прочитал!
Следующие полчаса мы продолжали пробираться по камням, но вскоре тропа пошла по прямой. Теперь мы шли вдоль хребта.
Около двух часов дня отряд добрался до отметки в тысячу метров над уровнем моря. Здесь тоже расположились туристы. Видимо, они тоже сейчас шагали к вершине. Связь на телефоне на «тысяче», по словам ребят, ловила, но дозвониться домой не удалось. Гудок в трубке слышно, но связь сильно барахлила.
На перерывах периодически начинаю огрызаться на реплики друзей. Особенно сильная грызня – с Пантерой. Как-то у нас не ладятся диалоги с начала похода.
- Может, тебе лучше в лагерь вернуться? – поинтересовалась она.
Мне не очень понравился ее скептицизм в отношении меня.
- Ага, конечно, чтобы вы меня все бросили? Нетушки! – воскликнула я. Негодование клокотало в душе и норовило выплеснуться наружу.
- Кэт, давай рассуждать объективно: на вершину ты не залезешь, - добавил Ромка. – Ты только тормозишь всех.
- Зачем было идти сюда, если знаешь, что не осилишь подъем. – Алекс закатила глаза. По-моему, она делала это слишком преувеличенно.
- Я справлюсь, если вы не будете меня подгонять, - рыкнула я. – Иначе буду идти еще медленнее – вам назло!
По прошествии многих лет теперь я понимаю, как глупо выглядели эти ссоры там, на горе. Еще хуже, чем разборки в песочнице в детском саду. Но когда ты слишком устал и опустошен, злость порой берет верх.
Как раз сейчас оставался главный и самый сложный рывок наверх, где начинались одни сплошные скалы, к точке выше облаков, где кончаются дороги и где почти нет даже направлений. Снова появилась мысль об отступлении, но вдруг на смену ей пришла жуткая злость. Зря я, что ли, оббивала ноги вместе со всеми, поднимаясь сюда? А ведь так хотелось, чтобы меня не считали слабой, похожей на фарфоровую куклу. Решено: я доберусь до вершины, доказав этим, что еще способна на что-то.
Поэтому я пошла вместе со всеми, невзирая на последствия. В глубине души я понимала, что это плохая затея, но отступать было поздно. Вскоре лес кончился, и теперь путь пролегал по камням. Чем выше шел наш отряд, тем холоднее становилось. Надетый свитер помогал не особо. Туман сгустился настолько, что дальше пяти метров ничего нельзя было узреть.
Казалось, скалы и камни вокруг отличались завидным однообразием, но это было не так. В некоторых местах нагромождения булыжников выглядели так, будто это были остатки древних строений. Словно неизвестный великан решил построить здесь стенку из камней, но решил не заканчивать начатое. Трудно сказать, правда это или нет…
Оставшийся путь до верха я преодолевала по мокрым от конденсата валунам - курумам, осторожно перелезая с одного на другой. Сначала я могла ориентироваться в пространстве по голосу Робина, а потом уже приходилось полагаться лишь на собственные ощущения, передвигаясь на ощупь. Пальцы быстро окоченели из-за того, что я хваталась за камни, забираясь все выше и выше. Кисти рук были все исцарапаны. Кое-где кожу рассекло до крови. По правде, было страшно. Как-то не хотелось думать, какая головокружительная высота оставалась за спиной. Да и вниз не тянуло взглянуть, зная, что бездна так близко – в одном неосторожном шаге от нее. Эта дорога превратилась в один нескончаемый кошмар. И она казалась намного длиннее, чем была на самом деле. Иной раз я даже ловила себя на мысли, что вершины уже никогда не будет. И ползти мне вот так, вперед и только вверх целую вечность… Пару раз казалось, что я окончательно потеряла своих товарищей, но встретившиеся по пути туристы, шедшие с горы, подтвердили, что видели ребят в камуфляже. Значит, я на верном пути.
До вершины в итоге мы добрались к половине пятого. Пробираясь на ощупь в тумане по камням и дрожа от прикосновений пронизывающего ледяного ветра, который настойчиво норовил залезть холодными пальцами под одежду, я добралась до остальных. Я прекрасно понимала, что так медленно ползли из-за меня и из-за тумана. Вслух этого никто не озвучивал, но укоризненные взгляды товарищей говорили сами за себя. Там же фотографировались рядом с геодезической вышкой. Вот теперь все. Дошли. Позади остались километры расстояния до мира живых. А здесь, в окружении камней, редкой растительности и ветра, да еще и в тумане, все как-то виделось по-иному. Как будто в этот час гора не была частью реального мира. Кто его знает?..
После фотосессии отряд, дрожа от холода, устроился перекусить. Небольшой запас еды помог частично восстановить силы. Но на длительный отдых не было времени. И, к сожалению, так и не довелось – из-за непогоды – полюбоваться местными природными красотами. И вот мы снова выдвигаемся – на этот раз в обратный путь. Мелькнула мысль, что спуск будет легче и быстрее подъема. Но в итоге что-то пошло не так.
- Мы в лагерь. Сготовим еду, пока вы будете вниз ползти, - коротко сказал Робин.
Ромка разрешил. В итоге Робин и Альфа помахали нам и стремительно убежали вперед, решив, что встретятся с нами в лагере. Вскоре они окончательно исчезли из виду. И, можно сказать, с этого момента все пошло наперекосяк. Началось то, что впоследствии обернулось для отряда настоящим кошмаром.
В это же время мы чуть не потеряли Алекс. Она, похоже, решила поддержать меня, но в тумане я ее потеряла. Такое ощущение, что она свернула за какой-то обломок скалы и просто пропала. Разумеется, я никого не увидела, ибо даже на расстоянии трех метров ничего не было видно из-за тумана. Попытка докричаться не помогла.
- Я Алекс найти не могу, - сообщила я, не без труда отыскав Ромку и Пантеру.
- Куда ты ее дела? – сердито спросил наш командир.
- Она осталась меня подождать, но потом мы разминулись. И в какой-то момент я ее потеряла, - я объяснила ситуацию.
Это было правдой. В таком тумане, да еще и с холодом и ветром, я чувствовала себя абсолютно потерянной и беспомощной. Не просто ежик в тумане, а скорее заблудившийся крот, полностью лишившийся ориентации в пространстве. Впору было впасть в панику, но пока до этого не доходило. Некогда.
Ромка, узнав об этом, сначала выругался. Потом он предположил, что девушка могла спуститься ниже, но гипотеза не подтвердилась. Один раз показалось, что где-то из пелены тумана кто-то меня звал. Трудно было сказать, правда это или нет. Ибо на зов не откликнулся никто. Впрочем, на пронзительный свист Пантеры – тоже.
Положение было не самым веселым. Наши друзья убежали вниз. Мы же зависли на вершине, потеряв члена команды. Вокруг туман и ледяной ветер, и трудно определить даже, куда нас занесло. В итоге Ромка отправился искать Алекс. Я и Пантера остались ждать. В такие моменты даже говорить не хотелось. Мысль была об одном: спуститься. Пофиг уже, что выберемся к лагерю поздно вечером, лишь бы этот ужас кончился.
Вскоре раздались голоса чуть выше нас. Ромка, к счастью, нашел Алекс. Девушку спасло то, что у нашего командира не был выключен телефон, и она смогла до него дозвониться. «Потеряшка» отыскалась сравнительно быстро.
- Когда я заблудилась, меня такая паника охватила, что прям пипец, - затараторила Алекс, - но потом я поняла, что, если буду паниковать, ничего хорошего не будет, будет только хуже, и я успокоилась.
- Ничего страшного, - ответил командир. – Надо выбираться отсюда. Скоро темнеть начнет, а это не есть хорошо.
После воссоединения нам оставалось только одно: ползти вниз. Глядишь, так и спустимся куда-нибудь. И в лагерь, скорее всего, вернемся лишь поздно ночью.
***
И мы стали карабкаться вниз по камням, забирая вправо. Сейчас тоже было страшно – пожалуй, даже больше, чем при подъеме. Не стану скрывать – в некоторые моменты я тихонько плакала и ругалась одновременно от безысходности. Когда никто не видел, конечно. Хотелось только, чтобы весь этот кошмар кончился, и мы спустились с горы.
Каменная гряда преодолевалась нами медленно. Даже слишком. Одни и те же действия приходилось повторять много-много раз: ставишь ногу на камень, проверяешь его на прочность, спускаешься. Иногда я помогала себе саблей, прощупывая дорогу. Кто же надоумил меня взять тренировочную железку с собой! Пусть сойтись в спарринге на вершине не довелось, но хоть какая-то польза от клинка сейчас была.
Периодически я теряла товарищей из виду, но, к счастью, они почти сразу отыскивались. Неясные очертания трех человеческих фигурок маячили бледными, расплывчатыми силуэтами впереди меня. Разговоров сейчас особых не было. Единственное, что мне приходилось слышать от них почти все время в течение спуска – так это одну и ту же фразу: «Давай быстрее!». Понятно, что перспектива ночевать на склоне горы никого не устраивает, но я уже просто физически не могла ускориться. Сил почти не оставалось. Ноги от постоянного спуска дрожали. Начала болеть голова. Хотелось думать о чем-нибудь хорошем – например, о том, что скоро мы встретимся с отколовшимися товарищами. Правда, руки чесались устроить им знатную взбучку: с какой радости они нас бросили? А может, лучше вообще сейчас ни о чем не думать. Но нет, черт возьми, в голову лезла старая песенка ролевиков по мотивам «Властелина Колец» профессора Толкина:
«Четвертые сутки
В “Гарцующем пони”;
Девятый кувшин,
А в кармане – голяк».
О боги, что за бред?! Почему именно эта песенка лезет в голову, когда ее не просят? Ставим ногу в расщелину между камнями, слышим новую порцию подгоняющих окриков, ползем дальше, после чего операция начинается сначала. Опираемся на мох. Кажется, держит крепко. Не хочется провалиться куда-нибудь, чтоб дело кончилось сломанной ногой.
«Не падайте духом,
Князья Нуменора:
Потребуют денег –
Громите кабак!»
В нашем случае фраза «Не падайте духом» звучала почти как издевательство. Понятно, что надо не сдаваться и все такое, но, черт возьми, это и так очевидно!
А песенка продолжала настойчиво сверлить мозг:
«Вчера к нам ввязался
Какой-то бродяга,
Колечки совал
И чего-то шептал…»
Вскоре начался лес, и стало идти чуть проще, периодически спотыкаясь, проваливаясь в норы и царапая ладони о всякие колючки. Ветви деревьев периодически цеплялись за чертов свитер, то и дело норовя задержать на пути. А потом еще и разразилась гроза, что тоже не порадовало. К тому времени мы и так уже насквозь вымокли. Вспышки молний периодически ослепляли, а вслед за ними, спустя пару ударов сердца, слышались громовые раскаты, глухие, словно звериное ворчание. М-да, похоже, природа совсем уж ополчилась на нас. Все-таки не пойму: где гроза сильнее и опаснее: на равнине или в горах? Похоже, это риторический вопрос.
Через какое-то время, спустившись еще ниже, мы увидели, что появилась связь. Похоже, мы уже в районе «тысячи». Но тропа по-прежнему не виднелась, и приходилось дальше идти наугад, через бурелом. Ромка уже дважды подвернул ногу и отчаянно ругался. Периодически мы подавали голоса, в надежде, что отряд могут услышать другие туристы. Но нет. Ответом на наши вопли «Ау!» и «Люди!» были лишь ветер и редкие громовые раскаты. Больше решили не орать: от воплей только глотки сорвем раньше времени, а пользы от этого не будет.
Лесополоса сменилась нагромождением булыжников, после которых мы снова шли по лесу. Мало-помалу начало смеркаться. Еще хотелось верить, что удастся сегодня дойти до лагеря, ибо в голове совсем не укладывалась мысль о ночевке в лесу без костра и укрытия.
Через какое-то время наша неистовая четверка снова выбралась на камни. И теперь стало ясно, что нас занесло в широкое горное ущелье, склоны которого поросли смешанным лесом. На миг показалось, что на другом склоне ущелья виднеется дымок костра и белый силуэт палатки. Но нет, это расстроенное злоключениями воображение разыгралось. Внизу, похоже, протекал ручей. Надеюсь, что это – не сказка и не сон, а то не поймешь, то ли это шум воды далеко внизу, то ли ветер шумит. В любом случае, мы могли спуститься еще на энное количество метров и пойти вниз по руслу. И, если это был ТОТ САМЫЙ ручей, то мы могли выбраться к лагерю.
К истоку ручья, бравшего свое начало в недрах гор, мы выбрались, когда начало темнеть. Хорошо, что у нас были два фонарика, иначе все оказалось бы весьма плачевно. Но это помогло ненадолго: когда мы перебирались с очередного камня на другой, я потеряла равновесие, и фонарик, вылетев из руки, провалился куда-то глубоко под валун, да так, что и не достать… Проклинать собственную криворукость было некогда. После этого пришлось идти почти что на ощупь, ориентируясь только на фонарик Пантеры, который стал единственным лучиком света в этом царстве непроницаемой темноты.
Эта часть пути запомнилась как нескончаемый длинный путь по камням, периодическим проходам по тропе и царапаньем рук о колючки растений. Пока было не до разговоров, но периодически я начинала цапаться с Алекс, казалось, по довольно пустячному поводу.
В какой-то момент пути мои товарищи решили, что необходимо перестроение.
- Ром, может, она в середине пойдет, а я в хвосте? – предложила Алекс, говоря обо мне.
Меня это перемкнуло. Наступило такое состояние, когда можно было сорваться по самому незначительному поводу. И этот повод едва не наступил.
- Если что, у меня как бы имя есть, - мрачно подала голос я. – Просто не люблю, когда про меня говорят в третьем лице. Будто меня и нету.
- Это здесь ни при чем, - пыталась возражать Алекс. – Просто ты идешь медленнее всех.
- Уж извините, что не могу идти так быстро, как вам хочется, - парировала я.
Ругаться не хотелось. Сейчас вообще ничего не хотелось. Наверное, если бы я шла одна, то упала на землю и больше бы не встала никогда. Но, подгоняемая пинками спутников, продолжала идти, хоть и практически на автопилоте.
Мы шли до половины двенадцатого вечера, когда поняли, когда больше идти нет сил и смысла. Вокруг нас были камни, под которыми прятался ручей, и непроходимая чаща.
И как в такой ситуации сохранять спокойствие?!
***
А тем временем, где-то на склоне Пидана…
- У’вегг! Что ты наделал, брат? Ты решил погубить этих людей!
У’вегг зевнул. Он не очень любил дождь и туман. В такую погоду его тянуло в сон; хотелось спрятаться в какую-нибудь укромную нору, свернуться клубком, и, укрывшись пушистым хвостом, спокойно заснуть. Но в этот раз поспать ему не дали…
В небольшом, поросшим мхом гроте среди скал, на склоне горы виднелись силуэты лесных духов. В вечной темноте грота их почти не было видно; только светящиеся глаза зверьков и их едва заметные очертания свидетельствовали о том, что они находятся в этом месте.
- Что тебя не устраивает, И’ннир? – мрачно спросил старший дух. – Ведь было решено, что мы подкинем небольшое испытание нашим гостям…
- Но не настолько, чтобы они блуждали по лесу, без еды и воды! – жалобно пропищала Э’рнисс, глядя на остальных большими фиалковыми глазами. – К тому же, они заблудились, и могут погибнуть!
Остальные зверьки одобрительно зашуршали, соглашаясь с Э’рнисс.
- Двое из них, однако, на пути к лагерю, - возразил У’вегг. – А остальные… может, это их судьба.
Среди духов послышался неодобрительный ропот.
- Ты не прав, брат, - сказал А’ггур – еще один дух, с черной шерсткой и серыми глазами. – Не в наших правилах убивать туристов ради забавы. Мы так не делаем, и ты это знаешь. Дай им шанс спастись. Не их судьба – гибнуть в наших лесах.
Зверьки были солидарны с А’ггуром. Похоже, их симпатии были на стороне наших скитальцев. У’вегг еще поворчал для порядка, но все же с большой неохотой признал, что остальные духи правы.
- Вы хотите, чтобы я их спас? – спросил он.
Зверьки-пушистики восторженно зашумели, выражая свое согласие.
- Да будет так, - ответил У’вегг, немного поразмыслив. – Я верну туристов домой. Но путь их окажется труден и тернист, прежде чем они вернутся…

Глава 3.
Повествующая о других выживших (11-12 июня)

«Живем вместе – умираем поодиночке»
Сериал «Остаться в живых»
Пока Ромка и его прекрасные спутницы блуждали где-то в лесных чащобах, у Робина и Альфы были свои приключения.
Парни откололись от отряда и в спешке начали спускаться по камням, ориентируясь на более-менее знакомые объекты. Ромка и девчонки будут долго ползти до лагеря, а они пока смогут спуститься, развести костер, и, может, даже успеют что-нибудь сготовить. Чай точно надо будет срочно согреть, а то от такой погоды даже как будто внутренности смерзлись.
Примерно так рассуждал Альфа, чуть ли не кубарем скатываясь по курумам вслед за Робином. Парни со сказочной быстротой преодолели самую каменистую часть горы. Миновали «стену» и «башню», будто сложенные в незапамятные времена какими-нибудь великанами, после чего углубились в лес, и пошли по уже знакомой тропе. К тому времени ветер стал крепчать, и немного усилился дождь.
В районе «тысячи» парни остановились, чтобы отдышаться. Туристы, с которыми отряд разминулся на вершине, уже давно сидели в лагере и отдыхали.
- А где ваши остальные друзья? Вас вроде больше было, - спросил у ребят кто-то из другой группы.
- Они догоняют, - коротко ответил Робин.
Впрочем, ребята на всякий случай уточнили, не спускалась ли в ближайшее время с горы группа из четверых туристов, состоявшая из молодого мужчины и трех девушек. Получив отрицательный ответ, Робин и Альфа отправились дальше.
Спуск с горы занял у друзей около полутора часов. Пару раз парни едва не свернули себе шеи на особо отвесных участках тропы, но, к счастью, вовремя сориентировались. Несмотря на то, что час был еще не поздний, казалось, что ночной сумрак уже начинает подкрадываться. Впрочем, скорее всего, это было из-за тумана и плохой погоды. К слову, о погоде: хорошо, что они успели так быстро спуститься. Ибо, как только ребята начали быстрым шагом идти по тропе в лагерь, где-то совсем недалеко зловеще пророкотали первые раскаты грома, и вскоре по земле застучали первые капли дождя – крупные и холодные, которые то и дело норовили залезть под капюшон или за шиворот. Полыхнула молния. Идти становилось все опаснее: надо скорее возвращаться к лагерю.
***
Альфа и Робин перешли на бег. Никто из них только чудом не упал, ни разу не поскользнулся на камнях и не запнулся об коварно выскочивший корень. Путники бежали по тропе, едва ли не опережая дождь, лупивший по земле. Один раз порыв ветра был такой силы, что за их спинами с сухим треском обрушилось дерево. Если это проделки лесных духов, то шутка оказалась воистину неудачной! Да, если б их отряд двигался в полном составе, то вернулся бы в лагерь в лучшем случае к полуночи.
Когда искатели приключений наконец-то добежали до места, то первым делом бросились укрывать дрова. Накрыли его первым попавшимся под руку полиэтиленом, после чего занялись костром и приведением себя в порядок.
Переодевшись в сухое, ребята стали делать чай и чего-нибудь поесть. Хотелось верить, что отставшая четверка уже на подходе. Альфа не стал особо заморачиваться с рецептурой и намешал какую-то странную похлебку в котле. Туда отправились кусок копченой грудинки, мелкие макароны, остатки картошки и какая-то крупа. Залив все это водой, парень отправил получившееся месиво вариться.
Тем временем дождь стих. Стемнело. Небо очистилось, и даже взошла луна, своим равнодушным оком взиравшая на мир с небес. Ребята поели, после чего сели у огня друг напротив друга. Было все-таки здорово оказаться в родном лагере после всех сегодняшних приключений и наконец-то отдохнуть. Сегодняшний день был слишком долгим, и усталость все-таки давала о себе знать. Единственное, что волновало и по-настоящему омрачало нас – то, что Ромка и девушки до сих пор не вернулись. В принципе, это неудивительно – с ними Кэт, она самая медлительная и задерживает народ со страшной силой. Хотя, с другой стороны, может, и не в ней дело?.. Мало ли что могло случиться с ними по пути.
Альфа поделился своими соображениями с Робином.
- Они могли спуститься и заночевать на «тысяче», если шли медленно, - предположил тот, не отводя взор от костра. – Но, согласись, это лучше, чем если бы кто-нибудь из них мог травмироваться.
Альфа не ответил. Не хотелось думать о том, что кто-то из них где-то там, в лесу страдает от боли в сломанной руке или ноге. Аптечку Кэт они, конечно, брали с собой, но вряд ли от нее будет много помощи.
- Наверное… - наконец-то ответил Робин, неохотно признав правоту товарища.
Была и другая версия, в которую совсем уж верить не хотелось. Воображение, и так расшалившееся после сегодняшних испытаний, рисовало совсем жуткую картину: проголодавшийся тигр или медведь нападает на их друзей, а те не могут ему противостоять, и в конце концов становятся жертвами хищника. Да не, бред какой-то. Живность, конечно, тут всякая водится, но в нападение зверей точно не хотелось верить. Как по этому поводу обычно говорит Кэт, такого быть не должно, но у нас может быть все.
- Как думаешь, они живы? – подал Альфа голос.
Робин как-то грустно вздохнул.
- Хотелось бы в это верить… - не сразу ответил он. – Давай просто будем надеяться на лучшее? Я не думаю, что они мертвы. Просто так случилось, что они где-то застряли. Но, я думаю, они справятся. Тем более, что с ними Ромка. С ним девчонки не пропадут.
Пришлось признать его правоту.
- Но все равно я волнуюсь за них, - мрачно добавил парень.
В этом вопросе Альфа был солидарен с ним.
Авантюристы посидели у огня еще какое-то время. Ребята не появились ни в девять вечера, ни в десять. Они не отозвались из лесных глубин, когда Робин и Альфа их звали и пели песни. Дальше они решили не ждать: все-таки усталость брала свое. Решив, что друзья вернутся глубокой ночью, либо они решили заночевать в лесу, парни пошли спать.
***
Робин проснулся посреди ночи… и ощутил, что что-то не в порядке. Его разбудило настойчивое капанье воды. Через несколько секунд до нашего героя дошло: вода капает не только снаружи. Она капает внутри палатки.
Коротко выругавшись сквозь зубы, Робин сел. В темноте нащупал фонарик. Альфа пока спал, но Робин решительно растолкал его. Юноша проснулся от чувствительного тычка под ребра.
- Хьюстон, у нас проблема, - коротко сказал Робин.
Уже очень скоро стало понятно, что пошло не так. Поскольку тентом от палатки Альфы вечером накрыли дрова, неудивительно, что из-за ночного дождя убежище дало течь. К счастью, потоп был не очень масштабным. Но на ликвидацию его последствий парни потратили немало времени. Требовалось спасти от затопления рюкзаки и часть барахла искателей приключений. Покончив с этим, Робин с чувством выполненного долга отправился спать в палатку Ромки, и, завернувшись в спальник Кэт, вскоре уснул. Альфа же остался в своем убежище, невзирая на все неудобства. Он, будучи хозяином палатки, решил остаться в ней до последнего.
***
Утро выдалось для друзей хмурым. Дождь перестал, но над вершинами сопок клубился густой, седой туман. Местная живность, презрев непогоду, опять нанесла ночью визит в лагерь. Так что мусорный пакет опять был разорван, а его содержимое валялось в беспорядке в пределах лагеря.
Проснувшись, Робин убедился первым делом, что дрова остались относительно сухими. Это обнадеживало. Так что ребятам удалось, хоть и не с первой попытки, разжечь огонь, чтобы вскипятить чай и просушить вещи. Ромка и девушки так и не вернулись, что вызывало значительное беспокойство.
- У меня скверное предчувствие на этот счет, - сообщил Робин младшему товарищу.
- Думаешь, они заблудились? – спросил Альфа.
- Вполне возможно, - чуть помедлив, отозвался Робин. – И мне это не нравится. Хотя бы потому, что я совершенно не представляю, где их искать. Они могут быть где угодно.
И вправду. В тумане четверо участников похода могли забрести очень далеко, сильно отклонившись от основных троп. Это осложняло ситуацию. К тому же, у ребят не было с собой ни еды, ни воды, ни даже компаса. Робин и Альфа были на Пидане уже второй раз, но все же не очень хорошо знали местность. Так что, если бы они отправились на выручку друзьям, то наверняка заблудились бы сами.
- Что тогда делать будем? – с тревогой спросил Альфа.
- Пока подождем, - мрачно отозвался товарищ. – Может, они доберутся до нас, и все само собой образуется. А если нет…
- То что?
- Оставим палатку Ромки и часть вещей, а сами пойдем за подмогой, - пожал плечами Робин.
В голубых глазах Альфы он явно увидел немую фразу: «Ты безумец!».
- Еще какие-то идеи есть? – неожиданно огрызнулся парень. – У меня, к примеру, нет. Так что выберемся к цивилизации и постараемся вызвать спасателей.
Друзья замолчали. На душе у каждого из них скребли кошки.
Час проходил за часом. Парни приводили себя в порядок, сушили промокшие вещи у огня. А тем временем ни командира, ни женской части отряда не было видно на горизонте. Ситуация становилась все более безрадостной.
- В половине третьего выходим, - сказал Робин, когда часы показали примерно одиннадцать утра. – Дольше ждать смысла не будет.
Альфа хотел поспорить с ним, но в глубине души скрепя сердце признавал, что его друг прав.
Так прошел еще час ожидания.
Но что это?.. Где-то в глубине леса послышались человеческие голоса, которые показались смутно знакомыми. Их не мог заглушить даже шум ручья. Сначала ребята подумали, что ослышались, но потом стало ясно: это не глюки.
- Я, конечно, понимаю, что сейчас – не время для шуток, но… - начал было Альфа и осекся.
Ибо в ту же минуту из зарослей появились Ромка, Пантера и Алекс! Сильно потрепанные, грязные, промокшие, но живые. Последней прихромала Кэт. И первое, что она сказала, увидев парней, было:
- А чего это вы такие серьезные?

Глава 4.
12 июня. Дорога ярости. Часть вторая

«Долог путь, который пройдет
паломник во имя своей веры.
Но еще дольше - его путь домой,
к землям отцов своих».
Х/ф «Соломон Кейн»
Ромка рассудил по-русски трезво, что идти ночью, рискуя ежеминутно свернуть себе шею - в высшей мере бесперспективно. Мы решили остаться на месте до рассвета. Жалким подобием убежища послужил нам небольшой скальный навес, под которым можно было хоть как-то укрыться.
Четверо промокших и дрожавших от холода искателей приключений пытались хоть как-то согреться и сохранить ускользающие остатки тепла. Сначала вся четверка, где все максимально крепко обнимали друг друга, просто стояла на траве, а потом было решено перебраться под навес. На нас капал дождь, но это было уже не так уж важно. Он и так лил почти всю ночь, и суше от этого мы не стали. Пантера пыталась развести хоть какое-то подобие костерка из травы и мусора от сухпайка, но усилия не оправдались. Дождь и сырость вокруг нас свели все усилия по обогреву не то, чтобы к нулю, но даже скорее к минус единице.
Есть в это время не особо тянуло, хотя мы лишь слегка заморили червячка на вершине. Больше хотелось пить. Та небольшая часть воды, которая оставалась в бутылке, была выпита. Единственное, что оставалось - это понемногу собирать дождевую воду в кружку и пить. Правда, это хватало лишь на небольшой глоток. В горле как будто насыпали гору песка. В голове пульсировала одна мысль, одно навязчивое желание: пить. Что самое обидное – ручей был рядом, почти что рукой подать. Но вода протекала слишком глубоко, в недрах камней.
Под навесом мы максимально свернулись в один сплошной клубок из человеческих тел. По центру на рюкзаке сидел Ромка, на коленях которого была Алекс. Пантера и я устроились по бокам. И так мы сидели какое-то время, как можно теснее прижимаясь друг к другу и сохраняя наше тепло. Когда уже было невмоготу сидеть, опять постояли и пообнимались, после чего снова уселись. Это помогало только поначалу. Чем дольше мы пытались согреться, тем меньше получалось. Переохлажденные тела в промокшей одежде уже почти не ощущали и не отдавали тепла. А нашего дыхания было недостаточно, чтобы обогреться. К тому же, на камне не устроишься с комфортом. То съезжаешь с него, то спина от неудобной позы начинает болеть, то остаток тела, не прикрываемый навесом, начинает поливать дождь. Левую ногу периодически начинало сводить судорогой. Приятного мало. А только соберешься сменить позу, как остальные тут же начинают вякать касательно ускользающего тепла. К тому же был страх застудить себе почки или еще что-нибудь жизненно важное из-за продолжительного сидения на холодном камне, невзирая на наличие импровизированного сиденья.
Командир в тот момент опасался не за себя – за девушек. Больше всего он боялся, что они начнут паниковать, истерить и тогда вообще их невозможно будет контролировать. Но этого почти не произошло. Кэт, конечно, сначала переживала больше всех, а потом успокоилась. Бабоньки взяли себя в руки и смогли собраться с силами. Возможно, благодаря этому они, да и Ромка тоже, сумели остаться в живых.
Впоследствии, сколько он жил, Ромка часто вспоминал о событиях той ночи. Он мог сколько угодно прикрываться трепом и бравадой, но эти часы, проведенные во тьме, оживали в его худших кошмарах. Раз за разом он прокручивал в голове сложившуюся ситуацию и осознавал, насколько это было ужасно – до дрожи в коленях. Тогда, в лесу, о таких вещах особо не думалось об этом. Должно быть, сработала какая-то психологическая защита, спасшая разум от паники. Ромка мыслил о том, что дома будут волноваться, а на работе – ругаться, если он не вернется домой в воскресенье. Но все же он радовался, что смог преодолеть все испытания. И по итогу все обошлось.
***
Ночь шла медленно. Кроме непроницаемой, угольно-черной темноты, вокруг нас никого не было. Периодически слышались крики какой-то живности. А еще иногда начинали приходить глюки. Алекс потом говорила, что видела маленьких лесных духов. Может, из-за их шалостей мы очутились в такой глухомани? Где-то в ночной глубине будто бы слышались человеческие голоса музыка с телефона и шум мотора машины. Тогда начинало казаться, что нас могут отсюда вытащить, но на наши ауканья не отозвалась ни одна живая душа. Зато где-то в глубине леса раздавались какие-то странные звуки, издаваемые не то неким зверем, не то птицей. От этого еще больше становилось не по себе. То и дело казалось, что на нас вот-вот набросится какой-нибудь хищник, и сожрет. Сразу вспомнилась история о тургруппе Дятлова, погибшей в 1959 году на Урале. Тела туристов были сильно травмированы, а сами они как будто спонтанно решили прогуляться в февральскую ночь почти что босиком по снегу… Из-за чего они тогда погибли, одному Богу-Императору известно. И в такие минуты особенно остро хотелось жить. Если уж и умирать – то хотя бы не героем на дороге ярости, а где-нибудь в другой обстановке. А не так вот, как мы – под дождем, сидя на холодном камне. И, как я вспоминала потом, именно в ту ночь страх смерти был слишком реален. Он витал над нами – тихо, неслышно, спокойно. Так что периодически в голове билась мысль: переживем мы эту ночь или не переживем? Хотелось верить, что переживем. Как говорил в свое время один человек, которого я знала: «Даже если творится полный кавардак и все идет не по плану, результат в итоге все равно будет таким, каким его задумывали изначально». Надеюсь, что будет так…
Неистовый квартет коротал время за разговорами, чтобы не заснуть. Чувствовалось, что спать нельзя. В этом случае переохлажденный организм за такие вещи точно не отблагодарит. Говорили о всяком: шутили, исповедовались друг другу в своих тайнах, молились любому, кто мог хотя бы теоретически услышать нас, мечтали о возвращении в лагерь и рассуждали о том, что же сейчас делают Робин и Альфа. У них было не так уж много вариантов для действия: либо они искали нас какое-то время, либо сидели в лагере. Была еще мысль, что, если мы не успеем вернуться к лагерю, то они могли взять с собой вещи и уехать. Но какой толк - строить догадки в такой ситуации?.. Ромка извинялся перед нами - за то, что мы вляпались в такую ситуацию, и что он, как командир, это допустил.
- Это был мой косяк, - сознался он. – Но до сих пор не пойму, как такое могло случиться. Девять лет уже на Пидан хожу, и подобное произошло впервые. На десятый год приключилась такая пакость.
- Это не твоя вина, - тихо отвечала я, прижавшись к его правому боку. – Ты сделал все, что смог, в сложившейся ситуации. Да, мы заблудились, но такое ведь могло с каждым случиться. А так мы живы, и во многом благодаря тебе.
И, стоило признать, что девушки были благодарны командиру за это.
Мало-помалу начало светать. В пять утра забрезжил серый рассвет. В это время было особенно холодно. Я чувствовала, как зубы помимо моей воли отстукивают бешеную чечетку. Ромку колотил нешуточный озноб. Все, как один, еще плотнее сжались друг к другу в большой комок, но толку от этого почти не было. И спать в это время хотелось особенно сильно. Я героически боролась со сном, но глаза смыкались против воли.
Тут Ромка зашуршал рюкзаком:
- Подъем, альпинистки-скалолазки. Вроде рассвело, попробуем выбраться отсюда.
Все застонали. Сочленения в теле закоченели и не хотели разгибаться.
- Да, давайте будем вставать, - предложила Алекс. – Ужас как замёрзла! И как будто лихорадит…
Мы выполнили небольшую зарядку, чтобы разогнать кровь, застоявшуюся в жилах. Зрелище было поистине жалкое. Со стороны могло показаться, что четверо зомби-паралитиков тщетно пытаются расшевелить непослушные тела, шевеля руками и ногами. Поначалу конечности и вправду не слушались, ибо замерзшая кровь застоялась в жилах за ночь. Но мало-помалу искатели приключений стали приходить в себя. После чего мы взяли вещи и в половине шестого утра отправились вперед. Нам повезло. Костлявая дама с косой пока решила нас не забирать. Разочарованно клацнув зубами выбеленного от времени черепа, она отступила. До поры до времени. Ведь нас еще ждал долгий обратный путь, а за это время могло произойти что угодно.
Последующие несколько часов наша четверка пробиралась вперед по руслу ручья, все дальше и дальше двигаясь вниз. В основном мы шли по камням, ибо по берегу идти было просто нереально, продираясь сквозь чудовищный бурелом. К слову, иногда можно было заметить, что в расселинах на берегу в глубине скрывается лед. Камни в большинстве своем были не очень скользкими, и поверхность их выстилал бурый и изумрудно-зеленый мягкий мох, приятный на ощупь. Он помогал более-менее уверенно ступать по булыжникам. Ручей сначала довольно долго прятался под камнями, но вскоре вода стала показываться на поверхности. Наконец-то появилась возможность смочить горло. Алекс, Пантера и Ромка вместо завтрака пожевали кислицу. Я же отказалась, и продержалась все это время на воде. Правда, от этого потом стало не очень хорошо. Пару раз возникло подозрение, что меня может вывернуть наизнанку, что не подтвердилось. Кроме того, от ледяной воды начало болеть горло. Да и жажда не проходила. Пить хотелось еще больше. Потом стал давать знать о себе желудок, который почти сутки не получал никакой еды. Внутри как будто расположился целый комок противотанковых ежей. И чем больше воды я пила, тем сильнее становилось жжение за грудиной.
Пару раз приходилось останавливаться, дабы перевязать шнурки берцев и выжать воду из носков, ибо в какой-то момент мне не повезло оступиться и встать ногой прямо в ручей – сначала левой, а потом правой. Как и следовало ожидать, носки промокли насквозь. Стопы были сморщенными, как после бани. Пластырь, закрывавший мозоли, сполз, и кожа стерлась еще больше. Можно считать это неприятностью. После чего пришлось обуться и снова догонять своих.
Эта странная дорога, которую, впрочем, и дорогой в прямом смысле слова нельзя было назвать, почти все время пролегала по руслу ручья. Мы перепрыгивали с одного камня на другой – благо, в ручье их было предостаточно. Жаль, не было видно со стороны, как происходит это продвижение. Пантера шла впереди, ощупывая то и дело шестом опасные участки и указывая путь остальным. Ромка периодически был на подхвате – особенно когда требовалось протянуть руку помощи кому-нибудь. Следом шла Алекс, а я замыкала шествие. Четверо измученных людей, промокших, грязных и исцарапанных, из последних сил шли вперед, цепляясь за жизнь ногтями и зубами. Почти не разговаривали. Не скрою, идти было нелегко. Всяческие колючки на кустах и сучки на деревьях то и дело норовили зацепиться за свитер. Приходилось выдирать их с мясом. От холодной воды в берцах пальцы ног начали неметь. Несколько раз я ушибла большой палец левой ноги после прыжков с валуна на валун. Позже ноготь на большом пальце отплатит мне за это сполна: он посинеет, потом почернеет, после чего постепенно станет мертветь и отвалится. Но последствия похода дадут знать о себе потом.
Трудно было сказать, когда мы доберемся до точки назначения. Путь продолжался уже больше пяти часов, но казалось, что наша четверка пробирается по реке уже почти сутки. В телефон особо некогда было лезть, чтобы посмотреть, который час. Разговаривать по-прежнему не тянуло, да и времени на болтовню тратить не хотелось. Замечено, к слову, что в подобных ситуациях время словно бы идет своим ходом, а иной раз даже останавливается…
Вдруг я увидела впереди, среди кустов, какого-то странного белого зверька. Для белки или зайца великоват, да и мех какой-то странный. Зверушка поглядывала на нас глазками-бусинками, словно хотела что-то сказать.
- Это что еще за кто? – пробормотала я.
- Где? – Ромка резко обернулся. – Кэт, давай шагай быстрее. Иначе опять будем ночевать в лесу.
- Вон, погляди, - я указала ему рукой.
Командир как-то словно встрепенулся.
- Ого! Первый раз такое вижу, - удивился он. – Что-то странное…
Подошли Алекс и Пантера. Они тоже увидели зверька. Тот спокойно сидел в паре десятков метров от нас и как будто совсем не боялся людей. Пантера хотела было достать фотокамеру, чтобы сделать снимок, но зверек вдруг шустро отпрыгнул подальше, к деревьям. И снова уселся, поглядывая на нас.
- Ишь, какой пушистый, - заметила Пантера. – Как песец.
- Только это не песец, - ответил Ромка. – Ни разу здесь не видел таких зверюг.
Странное создание нетерпеливо махнуло пушистым хвостом и сделало еще пару шагов прочь от нас.
- Будто хочет, чтобы за ним пошли, - сказала я.
Мы сделали еще несколько шагов по направлению к зверьку. Тот снова пошел вперед и в руки даваться не спешил. Наш маленький отряд двинулся вперед. Так мы и зашагали – белый зверек впереди, а мы чуть сзади. Пару раз в голове мелькала мысль – а не привиделся ли он нам? Но нет: в грязи отпечатались следы маленьких лапок, похожие на кошачьи. Зверушка словно вела нас куда-то. Может, она приведет нас прямо в лагерь?..
Ромка вообще подумывал о том, что мы выйдем к цивилизации лишь к вечеру. Но примерно в двенадцатом часу дня все изменилось.
В какой-то момент я увидела, что белый зверек исчез. Как сквозь землю провалился. А Пантера заметила, что сосны на левом берегу реки стоят довольно редко. Одновременно с этим наш командир воскликнул:
- Вижу табличку на том берегу! Пойду гляну, что там.
У меня возникло подозрение, что мы не так уж далеко от лагеря. Хоть бы это предчувствие сбылось… Ромка пошел разведывать местность, а мы остались. Воспользовавшись моментом, можно было немного отдышаться. Напряженные мышцы ног гудели от усталости.
Наш командир вернулся спустя несколько минут. Предчувствия не обманули: эта табличка красовалась как раз на том самом месте, где начинался путь на злополучную вершину. Мы возликовали. Наконец-то большинство наших кошмаров позади, и скоро мы сможем увидеть наших друзей.
Тропа, как назло, растянулась под конец, но вот потрепанная четверка выживших почти дошла до лагеря. Пока мы шли, меня трижды посетили зрительные глюки. Сначала в какой-то момент показалось, что на камне сидит Альфа и бреется; во второй раз как будто на берегу реки сидел человек в оранжевом дождевике; и в третий раз искрошенные части древесного ствола я приняла за людей в спальных мешках, спавших почти что на тропе.
И вот мы доковыляли до родной стоянки. Наши друзья все-таки ждали нас! Я доплелась последней, и единственное, что я смогла спросить в этот момент у парней, было:
- А чего это вы такие серьезные?
- Мы рады, что вы наконец-то добрались до лагеря, - без тени сарказма сообщил Робин. – Вы живы, и это главное.
А еще я давно так не была рада их увидеть. Хоть ребята и отделились от группы, они смогли дойти до лагеря и все подготовить к нашему приходу.
Когда мы смогли кое-как привести себя в порядок и подкрепить силы очень вкусной похлебкой, которую сварганил на костре Альфа, нам удалось узнать все подробности. Изголодавшийся желудок еще недовольно бурчал, но вскоре успокоился.
Оказывается, парни пошли вниз и спустились довольно оперативно. Они ждали нас все это время и заодно боролись с непогодой - одну из палаток затопило. Лесная живность опять растащила пакет с мусором. Ребята долго ломали голову, из-за чего мы не вернулись вечером в лагерь. Версии были самыми разными: от сломанной конечности до встречи с местной живностью.
Как сообщил Робин, если бы они нас не дождались, то оставили бы палатку Ромки и часть еды, а сами бы добрались до цивилизации и вызвали спасателей. Но, к счастью, это не потребовалось. И вот наша отмороженная на всю голову команда снова в сборе. Мы сидим у костра, подкрепляемся, обсуждаем все произошедшее, и оно кажется теперь лишь страшным сном.
Пантера заметила:
- Жесть на самом деле была не особенно лютой…
На нее с невыразимым изумлением уставились все остальные. Особенно участники ночевки в лесу.
- …И именно потому, что мы не запаниковали, - невозмутимо продолжила девушка. - Мне так даже страшно не было. Сначала всё воспринималось даже не очень серьёзно, а как приключение.
- Мудрая мысль, - отозвался Робин.
- Потом же в голове образовалась цель - дойти до ручья и идти по нему, идти, идти и идти, пока не дойдёшь. Неважно, что устал, хочется есть и спать, что холодно до дрожи и неведомо, сколько осталось - надо идти, и всё. – Этим Пантера закончила анализ наших злоключений.
Но вот настало время сборов. Сворачиваем палатки, запихиваем в рюкзаки грязные и отсыревшие вещи. Оставшуюся еду мы также распределили меж собой. Мне в итоге досталась одинокая банка гречки с мясом, которую я брала с собой. Мою несъеденную банку кильки умыкнул Альфа. После этого примерно в полтретьего мы выдвинулись. Но на этом наши приключения не окончились.
Стоило только нам пойти по уже знакомой тропе, как все стремительно зашагали вперед, а я поковыляла сзади. Становилось очевидно, что я отстаю: мозоли и боль в ногах не добавляли скорости. Самое обидное было то, что Ромка, Пантера и Алекс шли как ни в чем не бывало, словно их не мучила усталость.
- Ребят… подождите меня кто-нибудь, - робко взмолилась я. Не хотелось оставаться одной в лесу.
На мой призыв никто не откликнулся. Вернее, Ромка решил за весь колхоз:
- У нас всех учеба и работа, Кэт. Иди быстрее, мы тебя ждать не будем.
Остальные решили деликатно промолчать. Видимо, были солидарны с командиром. И они ушли. А я похромала вперед, оставшись одна. Меня все бросили.
…Я безнадежно отставала от остальных. Не знаю, насколько мои товарищи опережали меня – наверное, не меньше, чем на час. Ноги были стерты до пузырей, и каждый шаг причинял невыносимую боль. Я даже стала понимать, что испытывала Русалочка в сказке, когда получила пару ног в обмен на голос, но ходила словно по остриям ножей. По пути удалось найти какую-то палку. Дело пошло веселее, но ненамного. Я продолжила ковылять по тропе. Зрительные глюки посетили меня и в этот раз: в какой-то момент показалось из-за кустов, что на бревне лежит Альфа и ждет меня, а рядом стоит его рюкзак. Но это было только поваленное дерево и пень около него. Жаль. Помощник бы сейчас пригодился.
***
Пантера молча шагала рядом с остальными. Ромка немного хвастливо рассказывал об их злоключениях в лесу, не забыв упомянуть, как благодаря его смекалке и находчивости они выбрались из леса.
- Если бы Кэт не тупила и не тормозила, мы бы дошли гораздо быстрее до лагеря, - прибавил он.
Девушке это не понравилось. Ей пришлось не по душе хвастовство Ромки и его пренебрежительное отношение к ее подруге. Да, Кэт была весьма тихоходной по сравнению с другими членами отряда. Но она не сдалась и прошла этот непростой путь наравне со всеми, хотя это было ой как непросто. А Ромка в итоге решил, что ее одну можно бросить в лесу. Так нельзя!
- Так нельзя. – Голос Пантеры звучал негромко, но ее слова услышали все. И Ромка тоже.
Все как по команде остановились.
- Что именно нельзя? – командир резко обернулся к ней. – По-твоему, мне чего-то нельзя?!
- Нельзя бросать своих. Неважно, провинились они чем-нибудь или нет, - тихо и зло произнесла девушка.
- Да будет срач, - закатил глаза Альфа.
- Мы бы из-за нее опоздали на поезд. – Алекс сразу поняла, о чем речь.
- Именно, - Ромка сказал, как отрезал. – Если хочешь спасать сухопутную черепашку – оставайся, мешать не будем. Но и добираться вы будете сами.
- Да с удовольствием, - окрысилась Пантера. – Это лучше, чем поступать по-свински, как ты.
Она огляделась: похоже, ее идею о помощи никто не поддержал. Робин вообще решил промолчать и не вмешиваться в разговоры.
- Ну и пожалуйста. Тьфу на вас! – и, подобрав рюкзак, Пантера зашагала обратно по тропе.
- И на вас, - презрительно бросил ей Ромка вслед. Он был переспорить кого угодно, лишь бы последнее слово осталось за ним.
***
По пути выяснилось, что я пошла немного другой тропой – не той, какой мы шли в первый день. Но в итоге удалось дойти до того места, где нашли тапочки. Робин аккуратно положил их обратно. Стало понятно: народ здесь уже прошел относительно давно, и мы очень сильно разминулись. Это не очень хорошо.
Набрав воды, я поковыляла дальше. Времени оставалось немного, и возникло подозрение, что я могу не успеть на вечернюю электричку. Достав телефон и посмотрев на часы, я похолодела. В запасе оставалось около двух часов. Но как прикажешь идти быстрее, если ноги горят огнем, и каждый шаг – это маленькое испытание? Вот уж действительно, как пелось в одной песне: «Некого тебе позвать на помощь, ведь игрушки – это просто вещи» . Хромому ежику понятно, что я не успеваю на электричку. А моим друзьям на это пофиг, потому что они меня бросили. В общем, от безысходности хотелось волком выть.
Вдруг впереди я услышала тяжелые шаги. Чьи-то ноги в грубых ботинках размеренно шагали по каменистой грунтовке в мою сторону. Очередной грибник или турист, вестимо…
Из-за поворота показалась знакомая камуфляжная куртка и не менее знакомый рюкзак. Пантера!
Сперва я потеряла дар речи.
- Но… как? Почему? – искренне удивилась я.
- А, ну их ко всем чертям. Как-то несправедливо, что мы тебя тут кинули. Ромка начал чирикать, что мы будем сами добираться. Но ничего, выпутаемся, - объяснила Пантера.
У меня словно камень с души упал. Пантера тоже рисковала опоздать на электричку, однако же решилась вернуться за мной. Интересно, смогла бы я поступить для нее так же?.. В душе забрезжил украдкой лучик надежды: может, мы еще успеем выбраться отсюда?
- Прости, я с тобой ругалась тогда, на вершине. – Мне было совестно.
- Ладно, забей, - отмахнулась девушка. – Прорвемся. Главное, идти.
Перво-наперво мне замотали мозоли новым слоем пластыря. Затем Пантера, невзирая на мои робкие протесты, всучила пару шерстяных носков.
- Надевай, - велела она. – Может, после этого ноги в берцах болтаться не будут. Похоже, они тебе велики.
Она была права. После всех этих операций я потуже затянула шнурки и зашагала с новой силой. Идти стало чуть легче. Но времени от этого не прибавилось, и от этого становилось еще страшнее.
- А если не успеем на электричку? – спросила я подругу.
- Попробуем автостопом уехать, - ответила та. – Правда, не знаю, как часто тут машины ходят, но попытаться стоит.
Сил не было ни на проклятия, ни на злые слезы, ни на прочие сотрясания воздуха. Очень хотелось, чтобы кто-нибудь помог нам, но сейчас помочь себе могли только мы сами. Нахлынувшие некстати слезы сменила злость. «Думай, дурёшка, - лихорадочно думала я, - что на нашем месте сделали бы Дерсу Узала, Аллан Квотермейн или капитан Немо? Они бы точно не стали лить сопли!». Герои приключенческих романов, коими я зачитывалась, точно выбрались бы из такой передряги. Но очевидно, что жизнь – не роман.
Спасти ситуацию могло только чудо.
Неожиданно впереди послышался звук мотора. Какая-то машина ехала по местным колдобинам. Сердце в волнении забилось чаще: кто бы это мог быть?
Вскоре из-за поворота вынырнул мощный и брутальный ЗИЛ, в кузове которого ехали люди – в основном подростки. Народ краем глаза покосился на нас, но особо не удивился, встретив в лесу, на тропе, девушек с большими рюкзаками, ковылявших по грязи. Похоже, тоже на гору собрались.
- Ого, какая техника у них! Уважаю! – одобрительно заметила Пантера.
- Если машина поедет обратно, можно попробовать на ней уехать до станции и выиграть время, - меня осенила идея.
Пантера дружески хлопнула меня по плечу.
- Раз твоя идея, тебе и договариваться.
Решив во что бы то ни стало осуществить этот дьявольский план, мы усиленно похромали вперед. После чего остановились и стали ждать. Я застыла у обочины с поднятой рукой.
Фортуна сегодня улыбнулась: мне удалось застопить ЗИЛ.
- Можно с вами до Лукьяновки доехать? – спросила я у водителя.
- Садитесь, - без долгих разговоров ответил тот.
Не без труда забравшись с рюкзаком в кузов, мы устроились поудобнее и покрепче, и мы поехали. К слову, в этой поездке на удобство было плевать – тут уж лишь бы удержаться. Тряска в кузове была жутчайшая. В первый раз я села с краю – и пожалела. Из-за адской тряски я очутилась на полу кузова. Ушибленный копчик слегка ныл. Так я и ехала какое-то время, сидя на полу, пока машина не остановилась – водителю надо было что-то починить. Подкручена пара гаек, и вот едем дальше. Теперь я стала умнее: села поближе к кабине, вцепилась одной рукой, словно клещ, в привязанную веревку, а другой придерживалась за скамеечку у борта. Главное было – держаться как можно крепче, ибо совсем не хотелось вылететь из кузова вверх тормашками. Через какое-то время мы снова останавливаемся, ибо опять что-то барахлит. Ремонт затянулся, и я опасалась, что выигранное время уходит. Но вот работа закончена, и мы снова помчались с ветерком. Ехали мы примерно минут тридцать-сорок, не меньше. В целом все прошло отлично: ушибленный нос и отбитая пятая точка не в счет.
М-да, наверное, остатками былого везения можно объяснить тот факт, что мы пережили страшную ночь в лесу, относительно невредимыми добрались до лагеря, и что мы смогли в лесу застопить машину и доехать до цивилизации. Трудно даже представить, насколько кошмарными казались события прошлой ночи. Но нам действительно было жутко. Страх, что мы умрем или не выберемся, был слишком реален. И я рада, что все закончилось хорошо. Но сейчас, много часов спустя, все прошедшее представлялось дурным сном. Конечно, некоторые воспоминания и впечатления мало-помалу начнут тускнеть, но, думается, окончательно они никогда не сотрутся из памяти. Поскольку есть то, что невозможно забыть. И этот экстремальный поход, несомненно, можно отнести к таким вещам.
Сначала дорога пролегала через лес, и мы мчались по ней, собирая по пути все мыслимые колдыри и колдобины (прям как в одноименной песне группы «Пикник»). Периодически приходилось ехать вброд через ручьи – кажется, в том числе и через те, которые в начале путешествия наш бешеный отряд пересекал по бревнышкам. Через какое-то время машина вырулила из леса, и мы поехали дальше, немного другой дорогой, через поля. Прохладный ветер ерошил и без того спутанные волосы, а душа впервые за долгие часы переполнялась радостью. Тревоги пока что остались позади: мы все-таки успеем встретиться с нашей группой и вернуться в цивилизацию. С одной стороны, и хотелось их увидеть; с другой – обида за то, что они ушли без меня, никуда не делась. Вскоре впереди показались домики, мимо которых мы шагали в первый день. Когда уже до станции оставалось не так уж чтобы далеко, ЗИЛ снова остановился – уже в пределах поселка. Его застопила еще одна фигура. Издали она мне показалась вполне знакомой. При ближайшем рассмотрении оказалось, что это Алекс. Похоже, мужская часть банды потопала дальше к станции.
- Давненько не виделись, - усмехнулась я, глядя на ее удивленную физиономию. Видимо, она не ожидали увидеть меня тут.
Девушка забралась в кузов, и мы без проблем, хоть и с тряской, доехали до поселка. Альфа, Ромка и Робин уже были там – неподалеку от местного магазинчика. И они весьма изумились, увидев, на чем мы доехали.
- Девчонки, ну вы прямо героини! – восхитился Робин.
Еще больше парни удивились, узнав, что я первой догадалась добраться до них на попутке. Вообще, у меня в голове был план: когда все приходят на станцию, мы с Пантерой их уже ждем там, и я говорю: «А чего вы так долго?». И почти получилось ведь!
- Да-да, спасибо, что в итоге доверили выпутываться из передряги самим, - мрачно заметила я. – Если бы не ЗИЛ, я бы не успела на поезд.
- Ой, Кэт, ну что ты вечно ворчишь, - отмахнулся Ромка. – Успела же в итоге! Зачем из этого драму делать?..
Я посмотрела в его с виду честные глаза и впервые увидела, насколько они пусты. В этот самый миг я поняла: грош цена тому командиру, который бросает своих в лесу.
- Надеюсь, больше нам с тобой не по пути, - тихо сказала я и отвернулась.
Перед тем, как идти на электричку, мы еще перекусили. Я успела рассказать о своих приключениях по дороге в поселок, в том числе о зрительных аномалиях, встреченных в лесу. Альфа немного огорчился, узнав, что его сравнили с пнем. Поев и немного отдохнув, мы взяли рюкзаки и похромали к станции. Больная спина и стертые ноги отозвались болью. Ближайшие пару дней будет ломить даже в тех местах, о которых обычно и не думаешь, но сейчас это – меньшее из зол. В семь вечера пришел поезд и повез нас домой. На электрон успели прям по времени – только доползли до станции, и вот уже надо запрыгивать в вагон. Кого-то пришлось подталкивать сзади, ибо тяжелый рюкзак тянул обратно.
Разобравшись с контролером, мы расселись по свободным местам. Вагон был забит под завязку, и сесть всем вместе не получилось. Я села поближе к выходу – придется выходить раньше. Я видела, как остальные участники похода сидели друг подле друга, говорили о чем-то - видимо, делились впечатлениями от прошедших приключений – и смеялись. А мне и в этот раз не нашлось рядом с ними места. Поэтому я сидела в стороне, периодически морщась от боли в измученном теле, читала книжку с телефона и старалась ни о чем не думать. Усталость была слишком сильна; мышцы наверняка будут болеть еще неделю.
Мыслей в голове почти не оставалось. Как и сил, впрочем, которые были подчистую израсходованы за этот слишком долгий день. Который начался где-то в глубинах тайги у подножия горы, а должен был завершиться уже в городе. Да и три бессонные ночи подряд давали знать о себе. Казалось, наши злоключения длились не большую часть дня, а, по меньшей мере, неделю. Поезд вез нас в город, от легкой качки клонило в сон.
Однако было еще кое-что, и именно оно не давало покоя. Я осознала, что назад приехала не той Кэт, которая отправилась на Пидан. Часть меня – не в буквальном смысле, конечно – осталась где-то там, среди курумов, бескрайних дремучих лесов и ледяных горных ручьев.
На следующей станции место рядом со мной освободилось. Ко мне подсела Пантера.
- Ты как? – спросила она.
- Нормально, - без особой уверенности ответила я. – Всё болит, но жить можно.
- Та же ерунда, - кивнула подруга. – Ничего, это пройдет. Но второй раз на Пидан я не пойду.
- А я попробую, - с неожиданным азартом ответила я.
- Хочешь повторения прогулок по камням?
- Не обязательно, - усмехнулась я. – И вообще, несмотря на все неурядицы, это было настоящее приключение.

И снова я иду на бой,
Что не был завершен когда-то.
Столкнусь я с собственной судьбой?
А может, с недругом проклятым?

Мне ненавистен липкий страх! -
Как червь, он точит мою душу.
Но докажу не на словах:
Нет, я не сдамся и не струшу.

Я слышу возгласы толпы -
Как мне противны их насмешки!
Себе шепчу: "Не отступи!
К победе ты шагнешь без спешки".

В пылу грядущей, звонкой сечи
Не ведаю, что ждет меня.
Свой меч держать я буду крепче,
И пусть не подведет броня.

Мой меч, пропой же свою песню!
В ней слышно эхо древних битв.
Её споём сегодня вместе,
Но ритм будет тороплив...

Привычна старая кольчуга,
Убережет мой добрый щит.
И меч становится мне другом;
Он в звонкой сече не молчит.

И вторит тетива дуэтом,
Звеня и сея смерть вокруг.
Мелькают вражьи силуэты,
Но мне не страшно: рядом - друг.

Мой меч, пропой же свою песню!
Её не вспомнит менестрель.
Поём мы оду битве вместе;
Идти к победе - наша цель.