С моего плеча слетела травинка,
Чешется нос, забитый пыльцой.
Я вернулся с цветочного рынка,
Из глины горшок притащил я домой.

В него насыпаю горой чернозём,
На стол его ставлю в пыльную тень.
Пусть ничего не растёт пока в нём,
Для меня это важный день!

Я сегодня проснулся так рано.
Моей жизни начинается дело —
Наливаю в горшок воды из-под крана,
Я сажаю Познания Древо.

У отца Древо стоит в гараже,
Его веточки сухи и жалки.
Мама своё позабыла уже,
Но на подоконниках колосятся фиалки.

Росточек уже прорастаёт слегка,
Я читаю книги, он этим живёт,
Появляется новый листочек стиха,
А его ствол обволок переплёт.

Древо особенно, как любой чтец,
Мой — пока жалкий росток.
Но я не буду, как мой отец!
И в итоге, оно подопрёт потолок!

Выбрал новые книги, готовлю закладку,
Избранное автора. Два тома.
Я надеюсь, гуляя, увидеть украдкой
Древо Познания в окне каждого дома.

Продам музу. Отличное состояние. б/у.
Я пользовался ей лишь в пьяном бреду,
А после читал всю эту муру,
И слова развеивал на ветру.

Она ускользает на заре,
Спит, будто застыв в янтаре.
А ночью не даёт мне пропасть,
Когда пожирает меня улицы пасть.

Она будто сваливается с неба
Холодным, колючим, но сладким снегом,
И я пишу для неё стихов музыку,
Но на утро отправляю всё в мусорку.

А она стонет на полке книжной…
Наверное, чувствует себя униженной.
Муза создана для поэта гения!
А не для того, кто подаёт объявление…

Я — лишь жалкий пьянчуга,
И мне не найти лучшего друга,
Чем она, которая спустилась в мой мир,
И дала слушать звуки её божественных лир.

Она может служить высокому слогу!
А я пью её понемногу,
Припадая к другому напитку,
И я должен прекратить эту пытку!

Продам музу в поношенном платье,
И даже не важно, сколько вы заплатите,
Я не в силах её воспеть,
Мне легче напиться и умереть…

Сегодня я встретил того,
Кто был мне кем-то когда-то;
Как потухло его лицо,
Как и нашей дружбы остаток.

Сложились у его рта морщины,
Улыбка, что воспоминанья навеяли.
Долго говорил этот мужчина,
Правда я слушал его рассеянно...

А он говорил, взмахивая руками,
Как он рад встрече со мной!
Как много в жизни печалей!
Я ковырялся в тарелке с едой.

Он же не касался еды,
Не отпил из бокала портвейна;
Я не встречал печальней судьбы,
Правда я слушал его рассеянно...

Но за пережитое ему почет!
Встает из-за стола, улыбка сошла.
Я оплачиваю наш счет,
Жму руку, ухожу, меня ждут дела.

Он покончил с собой, узнаю я утром.
Значит, столько горестей пережить не дано?
Нет, он пережил всё, кроме встречи с другом,
Который слушал его рассеянно...

Пришлось долго дуть ветру и лить дождю,
Но камень держался, как мог,
Однажды он скатился к подножию
Почва ушла из-под его ног.

Был заботливо он кем-то подобран,
Его бока обрасли зеленью,
Но придав строгость его кривым формам,
Обтачили, сделав людям полезнее.

Он трудился — так было условлено
Его не топил дождь, не сдувал ветер.
Но он скучал по своему дикому склону,
По времени когда его не заметили.

Его истерзали, внешность сделав красивой;
Не слышно крика из-за его молчанья,
Ему не хотелось постамента в витрине,
Ему нравилось быть лесным серым камнем.

Вы пишете дома про лес,
Сидя в комнате на кровати,
На которую кот спать полез;
Вы мешаете ему, кстати.
Ему не до ваших стихов,
Прослушав, их он не похвалит.
Он сыт и уже спать готов,
Свой сон он выше вас ставит.
Он знает, уже поздний час,
А вы занялись вдруг стихами;
Зевнув, он посмотрит на вас
Своими большими глазами.
И только закончив писать,
С котом вы найдете ответ:
Для вас не так важно спать,
Для кота не важен поэт.