Трус. Рассказ.

Мария проснулась от ощущения, что в комнате кто-то есть. Не может быть - она сама заперла дверь изнутри и оставила ключ в замке.
Женщина прислушалась. Тишина была абсолютная (что странно для гостиницы). Она закрыла глаза.
Опять эти мои извечные дурацкие страхи. Завтра, вернее уже сегодня, важный день и надо выспаться, чтобы голова была ясная. Я сюда приехала для принятия важного решения, можно сказать, определяющего будущее многих людей.
А встать придётся рано - в центральных гостиницах мест не было из-за какого-то фестиваля, и пришлось бронировать номер в странноприимном доме на окраине города. Отсюда до центра ещё предстоит как-то добираться. Конечно, она понимала, что не является главным действующим лицом в предстоящем процессе, однако не могла позволить, чтобы такое решение было принято без её участия. Надо успокоиться и спать.
Пока она это думала, остатки сна улетучились и ощущение присутствия стало сильнее. Она открыла глаза, села на постели и стала осматривать комнату. По-правде говоря, осматривать было особенно нечего: три на три метра, окно, тумбочка, кровать и шкаф. Дверь в углу … и какое-то движение.
Кто здесь?
Воздух в углу начал уплотняться (а может глаза привыкали к темноте) и появилась фигура человека в камуфляже и каске. Мария натянула одеяло до подбородка и прижалась к спинке кровати. Человек поднял глаза.
Он был совсем молодой, с перепачканным чем-то чёрным лицом и потерянным взглядом. Его одежда тоже была жутко грязная, заляпанная чем-то маслянистым и прожжённая в нескольких местах. Какое-то время они смотрели друг на друга.
Вы кто? - наконец выдавила женщина.
Солдат.
Как Вы здесь оказались?
Я здесь умер.
В смысле?
Всё началось как-то сразу, как только моя часть прибыла на позицию. Танковую атаку мы отбили. Было много убитых. Но они умерли как-то обычно. Для войны обычно. Потом била артиллерия. Била через наши окопы, и я только оглох от грохота. А потом прилетела авиация и земля превратилась в ад. Людей разрывало на части, отрывало конечности, сжигало и изрешечивало осколками. Безумные крики сливались с взрывами. Бесконечная боль и ужас перекашивали лица. Я умер от страха. Не от ранения, не от потери крови и не от болевого шока - от страха боли. Вдруг я увидел своё тело, совершенно неповреждённое, лежащее неподвижно на дне окопа. И понял, что умер. Сам умер. Я просто боялся боли больше, чем смерти. Я трус.
Почему же ты не убежал?
Куда бежать, когда вокруг тебя целый океан боли? Да и бежать я тоже боялся. Я же говорю - я трус.
Он замолчал и в комнате снова повисла тишина. Реальность в сознании Марии распалась на кусочки, как детский пазл, и не особенно спешила складываться обратно. Надо было как-то ей помочь.
Как тебя зовут? - Сказать Солдату “вы” язык почему-то не повернулся.
Не помню.
Когда ты умер? В смысле, сколько прошло времени?
Не знаю. У нас нет времени.
У нас? Вас много?
Много. Может тысячи, а может десятки тысяч. Мы все тогда умерли.
А почему тогда ты… почему ко мне… меня…
Какие-то кусочки пазла начали складываться. По крайней мере, двинулись навстречу друг другу.
Вчера, после того как она оформила заселение и отнесла сумку в номер, встал вопрос о том, как провести вечер. Погода была чудесная, и Мария решила прогуляться. Странноприимный дом был построен при храме, который и сам был построен недавно, на пригорке в излучине реки. В храм Марию не пустили - хоть он и был официально открыт, внутри ещё продолжались отделочные работы. Она дошла до реки, посидела на берегу - ей всегда нравилось смотреть на воду, а когда шла обратно, увидела группу школьников, стоящих (если можно так сказать о детях данного возраста) вокруг экскурсовода. Мария тихонько подошла послушать.
Экскурсовод сообщала подросткам, что во время последней войны именно по этому месту проходила главная линия обороны города. Бои были настолько длительными и ожесточёнными, что все близлежащие деревни практически сравняло с землёй. Линия переходила “из рук в руки” несколько раз. Сколько здесь погибло людей - мирных жителей и военнослужащих обеих армий - никто точно не знает: никто не опознавал и не считал погибших, и уж точно никто не собирал и не хоронил фрагменты тел. Земля здесь буквально нашпигована металлом и пропитана кровью. До сих пор при перекапывании огородов находят осколки, гильзы, личные вещи и человеческие кости... Экскурсия двинулась в сторону покрытого травой пригорка, который оказался дотом тех времён, и в котором сейчас был маленький музей. Мария с ними не пошла.
Она вообще не могла идти - ноги стали “ватными” и не слушались, перед глазами плыл туман, по спине стекали струйки холодного пота. Она стояла ошеломлённая от услышанного. Она вдруг почувствовала небывалую, бесконечную боль, разлитую вокруг и как будто висящую в воздухе. Больше всего на свете она боялась боли. Хотя такой боли она сама никогда не испытывала, но откуда-то она знала о ней. И боялась.
Свежий ветерок с реки дул в лицо и Мария постепенно приходила в себя. Она побрела обратно в гостиницу. В кафе сидели постояльцы и ужинали. Ей тоже принесли ужин. Автоматически Мария стала есть. Вместе с едой приходило расслабление, а свежий ароматный чай и беззаботные разговоры сидящих за соседними столиками людей вернули обычные чувства. Она ещё немного посидела и даже перекинулась парой фраз с соседями - о чудесной погоде и живописной природе. Когда за окном стали сгущаться сумерки, Мария пошла спать.

Кажется я понимаю, почему ты пришёл ко мне... Вы страдаете?
Нет. Не то чтобы… Нас как бы выдернули. Мы не были готовы. Мы неправильно умерли. Я не умею объяснить тебе. У каждого из нас остался свой эмоциональный груз: страх, разочарование, вина, беспомощность, ненависть, обида… Эмоции можно изменять только пока ты живёшь. А здесь они связывают и тяготят, не дают двигаться. Мы как бы заблудились в дороге.
Вам можно как-нибудь помочь?
Я не знаю, кто и как мог бы нам помочь. Есть люди, которые что-то делают. Вот, храм построили, и у нас появилась вера, что мы не позабыты Богом. А ты можешь помочь самой себе.
В смысле?
Освободи себя. Не позволяй страху управлять тобой. Живи как сама хочешь. Делай что нравится.
Мы опять помолчали. Мария чувствовала, что должна что-то сказать. Или поблагодарить. Но всё, что приходило в голову казалось каким-то глупым и банальным.
А с тобой … с вами что будет?
Не знаю. Мы все умерли так же как жили - по чужой воле, по чужому сценарию, как должны были. Ну, кроме меня - я умер как трус.
Как видишь, я тоже та ещё трусиха, хоть и войны сейчас нет... А может быть ты просто не захотел умирать по чужой воле?
Эта мысль… другая. - после паузы голос Солдата звучал глухо. - Спасибо. Мне нужно уходить.
И тебе спасибо… Вам всем спасибо…
Комната опустела. Мария лежала с открытыми глазами и ни о чём не думала. Мир оставался развалившимся пазлом. За окном занимался новый день. Уже вовсю пели птицы. Переключившись на звуки рассвета, Мария не заметила, как уснула.

Будильник прозвенел не взирая ни на что. Мария умылась, оделась, позавтракала в кафе и попросила вызвать ей такси: расколотость внутренней картины мира предвещала временный географический кретинизм и женщина не решилась добираться до места совещания на общественном транспорте.
Сидя на заднем сиденье такси она пыталась думать о чём-нибудь важном, но в голове вертелась одна единственная фраза: “Делай что нравится… Делай что нравится… Делай что нравится…” А что ей нравится? Она привыкла делать то, что нужно, что правильно, что рентабельно, что будет лучше… что привыкла, наконец. Мария вспомнила, как в юности любила ходить на пустырь, где росло много цветов: ромашки, колокольчики, иван-чай, одуванчики, лютики, сурепка и ещё много других, названий которых она не знала. Она всегда очень любила цветы. Но не срезанные, а живые, растущие. Хотя у неё никогда не было ни дачи, ни даже полисадника - она жила в огромных многоэтажках, которыми были застроены спальные районы.
В глаза бросилась проплывающая мимо вывеска: Магазин Сети “Мир Цветов” - всегда свежие цветы из наших питомников.
Остановите, пожалуйста. - сказала Мария, удивляясь собственным словам.
Здесь?
Да. Прямо здесь. - Мария расплатилась и пошла в магазин.
Почти всё внутреннее пространство магазина было заставлено вёдрами с цветами, оставляя узкий проход для посетителей. Стены справа и слева были увешаны цветочными горшками. На прилавке у дальней стены красовались мастерски составленные букеты. Продавщица явно скучала - в столь ранний час покупателей ещё не было.
Чем могу помочь?
Не знаю… Наверное мне нужны цветы.
У Вас какое-то событие или просто для украшения?
Для украшения… Можно я пока посмотрю?
Смотрите. - пожала плечами продавщица. Однако, ей всё-таки очень хотелось поговорить. - У нас все цветы свежие - каждый день привозят из питомников. Сейчас начинается пора тюльпанов, поэтому их больше всего. Но тюльпаны я бы не советовала покупать для украшения - они быстро вянут. Возьмите лилии или герберы…
А это тоже тюльпаны? Первый раз такие вижу - белые, как снег.
Эти? Недавно вывели - новый сорт. Но, на мой взгляд, неудачный. Цвет непопулярный. Людям нравятся яркие цветы - красные, жёлтые, фиолетовые. А эти куда годятся? Разве что на кладбище… - увидев сияющее лицо Марии продавщица осеклась. - Желаете купить? Может быть сделать букет?
Нет. Мне нужны несрезанные. В смысле, чтобы посадить.
У нас только срезанные. Это Вам в питомник надо ехать. Но я могу позвонить и узнать, есть ли ещё такие. У нас несколько питомников в разных предместьях. - Продавщица достала телефон. - Сколько вы хотите?
А сколько есть?
Через пару минут странная покупательница уже разговаривала с управляющим питомниками сети “Мир Цветов”. Белоснежные тюльпаны были, в разных питомниках, б`ольшая часть ещё на выгонке.
Если хотите, мы можем послать машину, она соберёт все имеющиеся в наличии и привезёт Вам в течении двух-трёх часов. Заказ можете оформить в магазине, счёт мы пришлём с водителем, оплатите через мобильный банковский терминал - все наши машины оборудованы такими.
(Чтож, в этот раз терапевтический шопинг не удался. - С некоторым сожалением подумала Мария. Но тут же обрадовалась, что так предусмотрительно перевела деньги на “командировочный” счёт.)
Покончив с оформлением заказа, Мария поблагодарила продавщицу и пошла к выходу. От дверей она вернулась.
Не могли бы Вы мне ещё помочь? Дело в том, что я не умею сажать цветы - никогда этим не занималась. Как это делается? Это же наверняка просто?
Продавщица достала откуда-то садовую лопатку и положила на прилавок.
Вот. Копаете ямку сантиметров 10-15. Аккуратно достаёте саженец из гнезда. У тюльпанов есть луковицы. Луковицу помещаете в ямку и засыпаете землёй. Всё. Очень просто.
Спасибо!
Возьмите ещё это. - Рядом с садовой лопаткой она положила пару ярко-розовых прорезиненных перчаток.
Мария расплатилась, сложила покупки в сумочку, попрощалась с продавщицей и вышла из магазина. Суета и шум на улице заставили её вспомнить, зачем она приехала в город, и она набрала номер телефона дежурного секретаря.
Центральный офис. Чем могу помочь?
Это Мария Игоревна. Дело в том, что я не смогу приехать сегодня, к сожалению.
Хорошо, я передам господину председателю, что Вас не будет. Спасибо, что сообщили. Хорошего дня.
Мария с удивлением посмотрела на телефон.
(И всё? Так просто? Даже не поинтересовались, по какой причине она не может приехать). Она попробовала обидеться. (С другой стороны, не пришлось врать. А настоящая причина выглядела бы совершенно глупо.) Вздохнув, она пошла искать стоянку такси.

По возвращении Мария первым делом отправилась к настоятелю храма, чтобы попросить разрешения посадить цветы. Лужайка-пустырь вокруг храма была ещё не “облагорожена” и настоятель разрешение дал, предупредив, что денег на ландшафтный дизайн нет и свободных людей тоже - все заняты на отделочных работах внутри.
А как Вы собираетесь сажать?
Вот этим. - Мария достала из сумочки садовую лопатку.
Ну-ну. - сказал настоятель - Бог Вам в помощь.

Грузовик был заставлен поддонами с саженцами, в три этажа. Но Мария ещё не вполне осознавала их точное количество и объём предстоящей работы.
Чуть не забыл, - весело воскликнул водитель, передав женщине конверт со счётом. - там ещё в кабине один - красный. Управляющий сказал “для круглого счёта”, а белые закончились.
Для какого “круглого счёта”?
Не знаю. Я только доставил. Счёт у вас, а терминал в кабине. Красный там же, на сиденье.
Мария открыла конверт - счёт был действительно круглый. Ещё раз вздохнув о несостоявшемся шопинге, она пошла к кабине оплачивать покупку, а водитель принялся выставлять поддоны на площадку у ступеней храма.

Трава мешала. Конечно, она была не очень густая, а в некоторых местах её вообще не было. Но там, где она была, она мешала. Через пару часов работы (Ямка-достать-посадить-засыпать… Ямка-достать-посадить-засыпать… Ямка-достать-посадить-засыпать…) заболела спина. Хорошо, что у неё с собой были “походные” джинсы - в них работать было удобнее, чем в юбке. К тому же - хоть какая-то защита для коленей. О времени лучше не думать (Ямка-достать-посадить-засыпать…). И лучше не смотреть, сколько ещё саженцев осталось (Ямка-достать-посадить-засыпать…). Просто продолжать делать.
Пришёл мужчина с лопатой - наверное, из дома неподалёку - и молча начал снимать дёрн с травой. Потом подошли женщины из странноприимного дома - Мария видела их на кухне - и попросились в помощницы.
Конечно. Я буду очень рада. - улыбнулась им Мария.
Рабочие из храма вышли на перерыв. Постояли у ступеней. Ушли. Вернулись с лопатами. Проходивший мимо настоятель ничего не сказал. Подошли ещё женщины - возможно из домов по-соседству. Пробегавшие мимо подростки остановились, какое-то время смотрели, а потом тоже стали помогать. К вечеру все цветы были посажены вокруг храма, кроме красного. Мария решала, куда его лучше посадить, когда к ней подошла одна из женщин и сказала, что у неё есть садовый вазон, который она всё равно собиралась кому-нибудь отдать. Вазон поставили у ступеней и Мария посадила в него красный тюльпан.
Сюда бы ещё петунью или виолу. Или незабудки. Чтобы тюльпану не скучно было. - сказала женщина.
Посадите, пожалуйста. Если будет желание. Я завтра уезжаю.
Почему ж не посадить? Посажу. У меня этого добра много в саду. А Вы что ж, не увидите свою работу, когда всё распустится?
Может быть увижу. А если не увижу - представлю.

И Мария уехала на следующее утро.

Она работала на прежнем месте, и училась. Сначала - на садовника. Потом - на ландшафтного дизайнера. Она разбила клумбы вокруг своей многоэтажки. Потом - под окнами своих родителей. Предложила подруге устроить у неё на даче альпийскую горку. Соседи тоже захотели. Мария переходила с участка на участок. Её стали приглашать районные самоуправления. Потом стали приходить приглашения на участие в проектах и выставках. Она чувствовала себя совершенно счастливой - она делала то, что нравится.
Однажды поздно вечером, “гуляя по просторам” всемирной сети в поисках красивых ландшафтов, Мария увидела знакомые очертания. Ослепительно белое здание словно парило в ярко-голубом небе на облаке из белых цветов. Внизу серебристая лента узенькой речки огибала зелёный холм, на котором стоял храм. Справа и слева, и где-то вдалеке росли тонкие деревца в прозрачной зелёной листве...
Перейдя по картинке, она обнаружила интервью с художником, который ездит по всей стране и пишет пейзажи с храмами. Как он сам рассказывал, этот храм на окраине города был новым и, с художественной точки зрения, неинтересным: вокруг неухоженный пустырь, лестница не достроена… Художник приехал сюда, чтобы устроить выставку своих работ в зале странноприимного дома. Но, когда он вернулся через пару месяцев, всё преобразилось, как по волшебству - всё было зелено вокруг, а храм буквально утопал в море белоснежных тюльпанов. Особенно чудесный вид открывался, если смотреть немного снизу, из ложбинки на другом берегу речки…
Мария не дочитала интервью до конца - она покупала билет на экспресс-поезд.

Она стояла у храма. Тюльпанов не было. На площадке стояли поддоны с другими цветами - красными, жёлтыми, фиолетовыми. Были и белые, но немного. Несколько работников в спецовках службы озеленения сажали цветы в размеченные очертания будущих клумб. В окрестных садах цвели яблони и черёмуха. Я небе носились стрижи и ещё какие-то маленькие быстрые птички, и громко чирикали. Пролетели в своём причудливом танце две жёлтые бабочки. Было хорошо и весело. Но её тюльпанов не было.
Вообще-то она, как специалист, знала, что их не будет - она много чего сделала неправильно в тот, первый, раз. Нужно было взять на анализ почву, чтобы определить, какие удобрения внести. Нужно было поинтересоваться в питомнике, какой уровень освещённости и влажности подходит для этого сорта. И ещё много чего.
Она обошла храм. Кроме тюльпанов не было чего-то ещё. Проходя мимо музея, она поняла, чего не было - боли. Воздух был свежий и какой-то особенно лёгкий, пропитанный запахами цветущих деревьев. Казалось, что если достаточно высоко подпрыгнуть, то можно взлететь.
Мария подошла к лестнице, возле которой стоял вазон. В нём цвели весёлые голубые незабудки, заботливо окружившие единственный красный тюльпан. Рядом стояла скамейка, на которую Мария присела, чтобы отдохнуть перед тем, как отправиться обратно на вокзал.
Я ждал тебя. - голос соткался из воздуха - Они все ушли.
Почему ты не ушёл со всеми?
Я хотел поблагодарить тебя.
Я ничего особенного не сделала.
Ты принесла радость. Эмоции радости всегда сильнее эмоций страха.
Я тоже благодарна тебе. И вам всем. За другую жизнь.
Мария сидела на скамеечке, подставляя лицо прохладному ветерку с речки. Жизнь была бесконечно прекрасна. Мир был безудержно красив.
Я ухожу.
Да. - Мария не знала, как прощаются в подобных случаях.
Налетел порыв ветра. Тюльпан качнулся и как-то “приземлился”, словно стал ниже и мягче. Пора было и ей уходить.
Проходивший мимо настоятель её узнал. Присел рядом. Они поздоровались.
Ваши тюльпаны… - он как будто извинялся.
Ничего страшного. Это нормально.
С каждым годом их становилось всё меньше, пока совсем не осталось. Мы пригласили ландшафтного дизайнера, и она решила разбить разноцветные клумбы. Сказала, что если все цветы будут белые, то это будет выглядеть как саван. А людям больше нравятся яркие, жизнерадостные цветы.
Конечно. Радость всегда сильнее….