Пуговицы

В моём детстве не существовало конструктора Лего, паззлов, куклы Барби с её малюсенькими нарядами, а также других игр, развивающих мелкую моторику рук. Поэтому занять эти самые детские руки иногда было абсолютно нечем, и каждый ребёнок выкручивался из этой ситуации самостоятельно, в меру своей фантазии. Были, конечно, какие-то мозаики, конструкторы, апликации и раскраски, но они быстро надоедали, и пытливые детские умишки требовали новых развлечений.
Моя мама, например, в ясельном возрасте могла бесконечно долго играть с собственными ботинками, поочередно их зашнуровывая и расшнуровывая. Это увлечение чрезвычайно радовало мою бабушку, которая не знала проблем с развлеканием дочери и спокойно могла брать её с собой в любые общественные места, славящиеся долгим бесцельным ожиданием: парикмахерскую, поликлинику, жилконтору, сберкассу, а то и просто в кино. Удобно же: сам кино смотришь, а ребёнок увлечённо занят шнуровкой ботинок и абсолютно никому не мешает.
Один мой друг любил лепить из чёрного хлеба малюсеньких человечков. Почему именно из хлеба, а не пластилина - загадка. Как и то, почему только из чёрного. Возможно, у ржаного хлеба были лучше "лепительные" свойства или мальчик предпочитал исключительно представителей тёмной расы, создав целое африканское племя. Бросил он это занятие сразу после того, как его младший брат случайно съел всех этих темнокожих ржаных человечков. А может, и не случайно съел, из-за чего тут же получил прозвище "бармалей". Потому что, тот тоже кушает очень маленьких детей, как утверждал Корней Иванович Чуковский. А ему мы безгранично верили.
Другая знакомая рисовала и вырезала из бумаги наряды для маленькой и плоской картонной модели. Такое развлечение существовало и в штатном исполнении: в детских магазинах продавались целые книжки, из которых можно было вырезать бумажную одежду для картонной девочки и прикреплять её с помощью загнутых уголков на плечах и боках модели. Но эта одежда не шла ни в какое сравнение с собственной модной линией. В отличие от оляпистых детских платьев и безвкусных юбок и блузок из книжки, самостоятельно выполненные модели одежды подходили не только для картонной болванки, но и вполне сгодились бы для настоящего модного показа. Главное - понадёжнее прикрепить платье к кукле слюнями.
Мой брат тоже был не чужд занятиям по развитию мелкой моторики, правда, не по своей воле. Дед заставлял его распутывать безнадёжно запутавшуюся леску для удочки или искать на полу случайно упавший невидимый рыбацкий крючок на окуня.
Кто-то собирал домики из спичек, у кого-то была коллекция разноцветных камушков, найденных на улице. Одна маленькая девочка смешивала разные виды круп: гречку, рис, горох, пшено, а потом разбирала их обратно по видам, видимо, представляя себя Золушкой. Кто-то собирал маленькие тёмно-синие парафиновые циферки из сырной оболочки - особенно везучим в одном куске сыра могло попасться сразу две! цифры. Кто-то развлекался тем, что неистово накручивал гайки на винты, а потом с тем же усердием развинчивал их обратно.
***
У меня тоже было увлечение - жестяная коробка из-под импортного (а то и трофейного) печенья, в которой хранились разных цветов и размеров пуговицы. Моё детское сердечко сначала замирало, а потом начинало бешено колотиться, когда бабушка доставала с полки заветную коробку, в которой на разные лады позвякивали мои бесценные пуговки - так я любила это занятие! Коробка была старой, и на ней уже было не разобрать рисунка - он весь стёрся от времени. Я могла лишь интуитивно догадываться, что когда-то на коробке были изображены цветы. Детское воображение рисовало мне картину, как много лет назад эту украшенную шёлковой лентой коробку с печеньем какой-нибудь галантный кавалер преподнёс даме своего сердца.
А при открытии коробки случалось настоящее волшебство: множество разноцветных пуговиц, блестящих и матовых, металлических, деревянных и пластмассовых, больших и маленьких, позволяли мне надолго переноситься в мир моих фантазий.
Большая металлическая пуговица, золотая со звездой и на ножке была у меня военным офицером. Ей в пару подходила перламутровая пуговица, которая в моём пуговичном театре играла роль офицерской возлюбленной, изящной дамы с нежной кожей и в атласном белом платье. Деревянная простенькая пуговица логично ассоциировалась с деревенским дедом, небольшая, обтянутая яркой тканью - с тётушкой в платочке, а серая пластмассовая от костюма - с важным начальником. Маленькие пуговки от мужских сорочек естественно были детишками, весёлыми, глазастыми и разноцветными. Был в этой компании и отрицательный персонаж - большая чёрная кривая пуговица со сломанным краем. Это, по моему представлению, был не кто иной, как злобный разбойник. Имелся в коробке и целый воинский взвод, состоящий из маленьких металлических пуговок со звёздочками (не зря же дед был военным). Все они подчинялись тому самому офицеру, размером побольше, который ухаживал за перламутровой дамой. Были и свои модники, яркие, разноцветные, одетые в заграничные вещи. Одна из них выделялась особенно: ярко-красная в белый "горошек", ну, точно хиппи. Я тогда ещё не знала, кто такие хиппи, но бабушка уверяла, что эта пуговица очень на них похожа.
Для себя я выбрала маленькую пуговку, похожую на круглую жемчужинку, только с ушком для нитки. Мне казалось, что эта пуговица очень на меня похожа, такая же редкая и необычная. А самым ужасным страхом было то, что иногда я не сразу находила её среди множества других пуговиц. Я методично искала "себя" среди других "людей" и, к своему счастью, всегда находила! А затем вновь смешивалась с толпой исключительно в целях социализации. Женихом для Жемчужинки неожиданно стал новенький житель коробки - пижон от импортного отцовского пиджака. На пуговице был изображён какой-то герб, что давало основания предполагать благородное происхождение жениха. К его достоинствам несомненно относились смелость и сила: в одном из пуговичных спектаклей герой отважно сокрушил злобного разбойника и спас похищенную Жемчужинку. За что совершенно заслуженно получил награду от главного военного офицера со звездой и восхищение всех самых красивых пуговиц из жестяной коробки.
***
Шли годы, пуговичные спектакли ставились всё реже. Жестяную коробку заменили современным пластиковым боксом с отделениями для швейных принадлежностей. Часть пуговиц куда-то исчезла: военный офицер ушёл в отставку, злодей был окончательно сломан, детишки красовались на рукавах и воротниках рубашек, хиппи стала частью сшитой сумки, тётушку утилизировали за ненадобностью... И только жемчужная пуговка вместе со своим преданным благородным другом неизменно хранились в маленькой ячейке своего нового пластикового дома.