За окном

День начался как обычно. Проснулся, улыбнулся, почистил зубки, оделся и выпил чашку крепкого кофе. Я всегда выхожу пораньше, чтобы немного прогуляться перед работой, чтобы сразу настроиться на нужный лад, всё-таки работа в офисе тоже довольно утомительная, поверьте мне. Любая работа будет утомительной, если подходить к ней серьёзно, а не болты пинать.
И вот, спокойно прогуливаюсь, иногда заглядывая в окна домов. Плохая привычка, конечно, но не могу удержаться заглянуть в чужие квартиры, когда окна не занавешены. Проходя мимо очередной многоэтажки, мельком оглядел окна. Кто-то смотрел утренние новости, кто-то готовил, кто-то просто сидел и пил чай. Ничего такого, обычная бытовая жизнь. Но посмотрев на крайнее окно второго этажа, по спине пробежались мурашки. Некто неподвижно стоял возле окна, чуть ли не вплотную, и пристально смотрел на улицу. Лица не было видно, хоть света в комнате достаточно. Я резко отвёл взгляд в сторону. Не знаю почему, но я сильно испугался. Непонятный ужас окутал меня, заставляя думать, что в том силуэте притаилось всё зло мира. Ускорив темп, я прошёл мимо многоэтажки, и направился в сторону офиса.
До работы дошёл вполне нормально, но мысли об утреннем индиценте меня не покидали. Да, это всего лишь чей-то силуэт, мало ли кто мог стоять возле окна и смотреть на улицу. Может, кому-то плохо стало или с попойки проснулся и пытался прийти в себя, а я тут из мухи слона делаю. Но странные ощущение меня всё равно не покидали. Лично для меня в этом было что-то зловещее. Тогда я решил, что после работы надо пройти вновь мимо той многоэтажки, благо запомнил путь. Если силуэта там не будет, то накручиваю себе всякую жуть. Просто надо смотреть поменьше всяких ужастиков.
И вот пролетел очередной день. Даже не заметил, как наступил вечер, и пришла пора собираться домой. Когда оказался на улице, вздохнул полной грудью вечернего воздуха. Обожаю осень за её вечера. И вот я решил сразу же пойти домой, но вспомнил о событии утра. Сглотнув и набравшись смелости, направился домой тем же путём, которым пришёл. Найти ту многоэтажку не составила труда, как и то самое окно. И я обомлел, увидав тот же силуэт. Только на этот раз лицо можно было разглядеть. Это была старуха лет 65-70. Серая, сморщенная кожа, седые локоны свисали до плеч, толстые руки, словно столбы, находились на подоконнике. Подумаешь, обычная пенсионерка, но её улыбка.… Такая жуткий оскал, с уха до уха, обнажая два жёлтых ряда зубов. И она смотрела прямо… на меня… В этот момент меня пробила дрожь. Страх сковал всё моё тело, сердце бешено заколотилось, мне стало трудно дышать. Капли пота выступили на лбу. «Улыбка» старухи стала ещё шире, вот-вот разорвёт ей рот. Она слегка подняла руку, как-то механически, словно сломанный робот, и поманила меня пальцем, чем-то походившего на большого опарыша. Меня чуть не вырвало прямо на месте. Я смог всё-таки оторвать свой взгляд от противной старухи и пойти домой шатающийся походкой. Без понятия, почему я так среагировал. И причины панической атаки мне тоже не известны. Может, старуха просто больна или что-то ещё. Я пытался успокоиться, перестать думать об этом, но ощущение страха и тревоги никак не решались покидать мой разум. Все мысли были об той старухе, приглашающая зайти к себе. И сказать честно, я попытался.
Это произошло в выходной день. Решил, так сказать, провести своё собственное «расследование». Я подошёл к той многоэтажке. На этот раз с лицевой стороны, как-то не хотелось встречаться с той бабкой. Коль окна были крайние, то и подъезд должен быть крайний. Логично? Логично! Дверь стояла кодовая, поэтому пришлось стоять и ждать, когда кто-нибудь решит зайти или выйти. Не менее 10 минут так простоял, пока из подъезда вышла женщина с ребёнком. Тогда я быстро прошмыгнул. Поднялся на второй этаж. Дверь в квартиру жуткой бабки была вторая справа, всего по четыре квартиры на каждый этаж. Долго я стоял, собираясь с мыслями. Как только протянул руку, чтобы постучать, за спиной раздался старческий голос.
— Не стучи, милок, всё равно не откроет.
Я даже подпрыгнул от неожиданности. Из соседней квартиры показалась на вид приятная бабуля, прямо божий одуванчик. Её глаза не переставали моргать ни на секунду, а руки слегка подрагивали.
— Ты ей кто, внук или сын?
— Внук, — решил соврать я.
— Ухуху, как необычно. Уже как восьмой год пошёл, как Тамару никто не навещал.
— Прямо совсем никто?
— Совсем никто. Да и сама чуждая, редко выходит. Забыла уж как выглядит…
Я включил молчанку, слушая старушку, изредка посматривая на дверь злосчастной квартиры.
— А чего это вдруг решился навестить-то?
— Дела всё время забрали. Вот сейчас нашлась свободная минутка, пришёл навестить.
— Ухуху, поздно подхватился. Она даже ЖКХ-шникам не открывает, а что тут говорить про родственников.
— Вы не против, если задам вам один вопрос?
— Задавай, милок.
— Вы ничего странного не замечали за ней?
— Странного, говоришь… — старушка на миг задумалась, — Нет, не видела ничего такого.
— Прямо совсем ничего?
— А чего такого? Случилось что?
— Да нет, просто интересно. Жаль, что не получилась бабушку повидать.
На этом мы и разошлись. Я ещё поспрашивал ту женщину с ребёнком, она как раз находилась на детской площадке, пролегающей к многоэтажке. Она рассказала всё то же самое, что и та бабуля, но с небольшими подробностями. Женщина, назовём её Света для удобства, какое-то время заботилась за той жуткой старухой: приносила продукту, купала, готовила. Старуха взамен нянчила сына, пока Света была на работе. Что показалось Светлане странным, это то, что старушка попросила в три часа ночи. Именно её, а какого-нибудь другого, ведь в подъезде находились ещё пару молодых. Да и в принципе, старуха ведь заядлая затворница. С чего это ей помощь понадобилось? Но Светлана не стала отказывать.
Тамара Владимировна, настоящие имя старухи, много рассказывала о себе. Что когда-то работала учителем в начальных классах, иногда подрабатывала репетиром по математике. Любила играть на скрипке, часто давала домашние концерты. Но вскоре всё переменилось. У Тамары Владимировны был любящий муж, обычный работяга, кормилец всей семьи. Также была дочь, отличница и спортсменка, вдобавок и красавица. В семье Тамары все ладили, всегда был уют и тепло, но когда муж погиб в аварии, всё изменилось в худшую сторону. Уж сильно это ударило по сердце Тамары Владимировны. Дочь, к тому моменту студентка престижного вуза, после смерти отца решила съехать. По её словам, в доме всё напоминает об отце, а она его очень любила. Дочка иногда навещала свою мать, но со временем всё реже. Так и вовсе перестала приходить. Тамара Владимировна совсем отчаялась, что решила стать затворницей. Теперь и дочка ушла от неё. С работы уволилась, с репетиторством покончила. Никого не пускала, редко выходила, только в круглосуточный магазин рано утром. И так практически десять лет живёт в изоляции ото всех. Даже в гости к соседям перестала уходить. Ни слуху, ни духу.
За последние несколько месяцев Тамара Владимировна совсем захворала, поэтому перестала пускать Светлану. Женщина не стала настаивать. Просто зажили дальше обычной жизнью. И после этого она больше не видела старушку.
На этом моё «расследование» закончилось. Ощущение необъятного ужаса испарился, оставив после себя странное чувство дискомфорта. Я всё-таки успокоился, узнав, что та жуткая бабка за окном — бедная пенсионерка, о которой все забыли. Всё бы ничего, история могла бы забыться, но через шесть месяцев после моего «расследование» по новостям показали репортаж про одну пенсионерку, которую нашли мёртвой в квартире спустя год. Наверно, вы догадались о ком речь? Эта была та самая Тамара Владимировна. Целый год она лежала и гнила у себя в квартире. И вновь вернулся тот пронзающий страх, что был тогда, когда впервые увидел силуэт в окне. Дух? Мертвец? Неужто она хотела показать, что мертва? Не знаю… Но теперь в окна домов я не заглядываю, боясь вновь увидеть очередного мертвого…