В Т О Р О Й Э П И Л О Гили ДОПОЛНЕНИЯ К КОММЕНТАРИЯМ

Привет, Старший! Обращаюсь уже непосредственно к тебе, а не к гипотети-ческому «докучливому и непонятливому читателю», которого, скорее всего, уже никогда не будет. И как ты метко выразился, эта Повесть может быть интересна только нашим потомкам, да и то вопрос.
Ну что же, я прочитал твои комментарии. Все понятно и логично. И я помню, что ты просил меня уже больше ничего не комментировать со своей стороны. НО! Кое-какие нюансы меня все же задели и оставили в недоумении, поэто-му я не могу отказать себе в удовольствии еще раз окунуться в воспоми-нания и попытаться оставить – нет, не комментарии, а некоторые дополне-ния к твоим Комментариям. Согласен?
Итак, начинаю. Для начала, спасибо за подробное вступление, ибо я в силу возраста (как ты верно заметил), практически не помню все, что было до приезда в Октябрьский в пятилетнем возрасте, а также не в курсе, как и ког-да б. Ира и Дед получили квартиру, как ты «прорвался» в Африку, подроб-ности развода, Матушкины «приключения» и интриги и тд и тп. Ну понятно, я писал о том, что помнил. Но это не суть важно.
Далее я просто буду цитировать твои комментарии и дополнять их своими, так будет логично и понятно. Итак.
…он перепутал все события и даты, не знает даже, что его матушка после развода сразу вышла замуж за моего друга в Москве, и целый год у неё продолжались московские гастроли…
И откуда мне это было знать? Матушка поселилась в Октябрьском только тогда, когда начала встречаться с Мишей (ну, я так помню), а до этого и ты и она появлялись в нашей квартире лишь наездами. Где и с кем она жила – я был без понятия, и понятно, что шестилетнему ребенку никто не будет рас-сказывать про неудачное замужество и прочие «гастроли». НО! Вот что мне рассказала сама Матушка уже гораздо позже. Да, она тогда действительно пыталась устроить свою личную жизнь, что вполне оправдано и понятно. В отличии от тебя у нее не было ни жилья, ни работы – что ж ей вместе со мной возвращаться в ветхую халупу в Чебоксарах к неработающей матери и ижди-венке-Нюрке, обремененных к тому же оравой запойных родственников? Тут ни один суд ее бы не поддержал. Кстати, ранее при личных разговорах ты мне говорил, что первый суд она проиграла, то есть все-таки ХОТЕЛА забрать мне к себе. Теперь ты пишешь, что она отказалась САМА. Непонятка. Но по любому, тут ее осуждать трудно. И все-таки что-то тут не все гладко, ибо когда спустя много лет (после твоих рассказов) я ее спросил напрямую про те события, она с возмущением сказала, что никакого первого суда не было и что ты все сочиняешь. Правда, вид у нее был при этом как у кошки, застигнутой за воровством сосисок. Дааа, трудно врать пионерке и комсомолке, воспитанной на «совковой пропаганде»…
Но это не так важно. А важно то, что она рассказала, что действительно вышла замуж и уехала в Москву. Но самое главное, что это был ФИКТИВНЫЙ БРАК! Ну, так она утверждала. То есть любви там никакой не было. А цель была одна: прописаться и зацепиться в столице. Ну и как-то с жильем определиться. А потом уже со спокойной совестью подавать в суд и отсуживать меня обратно. Ибо с тобой и с твоей «жесткой оппозицией» полюбовно договориться было невозможно. В принципе, оправдано и логично. Был ли это твой друг или другой случайный знакомый? Лично я видел в ее паспорте только одну запись до регистрации с Мишей. Но и это опять же не так уж и важно. А важно то, что из ее затеи ничего не вышло. Ибо жила она, как и всегда приезжая в Москву, у Генерала. И конечно же по простоте душевной все рассказала ему и его жене. А жена его оказалась непреклонной партийно-совковой функционеркой и недолго думая настрочил донос куда следует. И вся афера накрылась! Так что спасибо Генералу. Хотя тебе-то это было на руку. А вот зачем она еще год в Москве сидела? Еще раз пыталась выйти замуж и как-то зацепиться? Не знаю, не знаю…
…Через год мамаша после второго развода явилась из Москвы в Октябрьский в моё отсутствие и дальше началось то, о чём я даже не хочу говорить – нельзя ребёнку знать такое о своей матери…
И что ж там такое началось? Ну, вышла замуж за Мишу, поселилась в его квартире, полученной благодаря твоим стараниям, и стала уговаривать меня переехать к ним, что вполне естественно. Вполне понятно, что в молодости ей совсем не улыбалось нянчиться с младенцем, но с годами-то материнские чувства растут и крепнут! А тут появился надежный муж, жилье, работа, перспектива, то-се – что бы и не позаниматься с подросшим ребенком? Тем более что она мне много раз повторяла, что ты никогда меня не держал и не был против моего переезда. Зато ты прекрасно знал, что я ни в жисть не поеду от любимого двора, друзей, школы, хорошей квартиры, двух заботливых бабушек и цацкающихся со мной Маши с Тонькой – куда-то на окраину города в пустую «двушку» без двора, друзей и тп. Одно дело – пару дней погостить, совсем другое – жить постоянно. Так что у тебя были отличные «тылы», и поэтому ты и сам не жил с нами, а продолжал устраиваться в Москве. Это я к вопросу, кто с кем больше проводил времени в детстве и кто кого воспитывал. Однако ты считал, что у тебя есть полное моральное право увезти меня в Москву, не ставя об этом в известность ни меня ни ее – а у нее не было. Несмотря на формальное решение суда.
…Он не знал, что в конце того лета она собиралась тайно увезти его в Питер насовсем, поскольку уже договорилась об обмене квартиры на комнату в Питере с какими-то татарами – пенсионерами, решившими остаток жизни провести на родине. И уж совсем он забыл (к счастью для него) как она предприняла первую попытку увезти его в Уфу тоже по обмену жилья: это было в марте 1968-го, ещё не было никаких судов. Меня срочно вызвала бабушка Лида, которой об этих планах доложили доброжелатели. Я прилетел из Москвы и у нас единственный раз состоялось свидание втроём бывшей семьёй (она, я и Лев-мл.) с тех пор как я выставил её из родительского дома летом 1967-го, она тогда улетела отдыхать в Ялту, куда за ней рванул влюблённый Михаил, и вернулась оттуда уже в его квартиру. В первый и последний раз я при ней спросил Львёнка, где он хочет жить – в нашей семье или с ней, объяснив ему, что она хочет увезти его насовсем. Он ответил, что в таком случае останется здесь, она ушла в слезах. На лестнице я предупредил её: «Не подавай в суд – опозоришься». Она подала в суд на следующий день. Всё получилось так, как я ей предсказывал. Но она не отступилась и предприняла вторую попытку, опять тайком. У меня не было выбора…
И опять же ее понять можно. Не знаю, кому и зачем она врала ТОГДА, но через много лет, рассказывая мне некоторые эпизоды этой истории… да вроде врать уже незачем и ни к чему. Вот ее интерпретация истории моего «похищения». По ее словам, несмотря на разрыв и контры с тобой, с б. Ирой она оставалась в нормальных отношениях и периодически общалась. И конечно же постоянно поднимала вопрос обо мне. Так вот, видимо в какой-то момент бабушка дала слабину и дала честное партийное слово, что отдаст меня ей после смерти б. Лиды. И вот это случилось. Но когда она пришла за мной, то б. Ира просто спряталась от нее в туалете! И не отдала. Ну и понятно срочно тебя вызвала. А про тот «семейный» разговор я действительно забыл. Но это не суть важно, опять же повторюсь, ты всегда был уверен, что я не захочу жить ни с тобой, ни с ней, ни в Москве, ни в Питере, ни в Уфе, ни в Караганде, ибо привык к бабушкам и друзьям в Октябрьском. И она это знала. Как она планировала вывезти меня «тайно» - я не представляю. Посадить в чемодан и сдать в багаж? Или привезти на квартиру (к примеру, куда бы она привезла меня в Уфе?) и поставить перед фактом? Но неужели она не понимала, что я на это скажу то же самое: Хочу жить в Октябрьском? А если бы она попыталась меня удержать, то следующим явлением в этой пьесе было бы прибытие разъяренного Батюшки! Чем бы это закончилось, даже страшно представить. Так что мне кажется, даже если бы она о таком подумывала, то вряд ли бы решилась. К тому же, ведь было уже официальное решение суда в ее пользу. Что-то я уже в этих суда́х запутался. Что ты ей предсказывал и в чем она опозорилась?
Так что мне кажется, что вряд ли ты испугался моего «похищения», и у тебя были еще какие-то мотивы и причины, чтобы увезти меня в Москву именно тогда. Пора становить взрослым – это не оправдание, а отговорка. Вполне мог бы меня оставить до 75-го года, и тогда к моему Розовому Детству прибавилось бы еще четыре года. Только не надо напоминать, как нам было «весело» в МГУ и Кунцево. Твое постоянное давление, режим и ступор кролика перед удавом я достаточно красочно и подробно описа́л. Если ты до сих пор считаешь, что ты поступал ПРАВИЛЬНО – то видимо я зря написал эту повесть. А действительно весело было как раз в Октябрьском, когда не было твоего давления, и я не был обременен дополнительными нагрузками и просто носился, как ты метко выразился, «хвост трубой» без смысла и толку. А язву себе ты заработал гораздо раньше, я тут ни при чем. Ну да ладно, что ж теперь.
О моем несостоявшемся переезде в Питер. Не буду подробно, но суть в том, что я ведь тогда сам передумал уезжать (ты меня расстроил фразой, что Оля очень переживала), и сообщил об этом Матушке, когда она позвонила осенью во второй раз. После этого она, видимо, смертельно обиделась (навер-няка подумала, что ты на меня жестко надавил) и решила: Все, тема закрыта. Ну и поэтому я оказался в родном городе, о чем как раз и не жалею. Но об истории с телеграммами и порванным билетом я ничего не знал. Или забыл. Только помню, ты сказал: Едешь в Октябрьский. Я и поехал. Но Матушка с тех пор НИ РАЗУ не предлагала мне переехать, это факт.
…мы с Олей и Львёнком, мамой и моей сестрой Машей ездили в свадебное путешествие на малую родину в Рыбинск к моему другу детства Кириллу Градусову…
Я был в Рыбинске??? Вот уж чего не помню! И вообще свадьбу не помню, в отличие от женитьбы Володи с Людой. Странно. А Градусова помню лишь по приездам в Москву уже позже.
…Не выставил, а убедил, что почти в 30 лет мужику пора понюхать самостоятельности, а то полнедели кайфует дома, а полнедели кайфует у Светы, даже не думая о женитьбе… …но я был счастлив.
Ну да, убедил, как же! Все четыре осенних месяца 88-го года, приходя домой по вечерам, я слышал от тебя одну фразу: «Вали отсюда! Вали! Ты живешь как квартирант, ты всех раздражаешь и тд и тп.» Вот интересно, а кто ж меня превратил в этого «квартиранта»? Я все сделал по твоей указке: восстано-вился в институт, защитил диплом, пошел работать по распределению (сумев к счастью оттуда сбежать, чем ты был весьма недоволен, ибо ты все-таки с постоянством удава пытался меня продавить в нужном тебе направлении, уверяя меня, что ТАК НАДО) – что еще было нужно? Срочно жениться и свалить? И при чем тут Светка? А если бы ее не было? А если бы я не ней не женился? А если бы ее жилищные условия не позволили бы мне к ней переехать? И просто уехал бы в Питер, ибо мотаться по съемным квартирам всю жизнь я не собирался, а вступить в кооператив или купить хотя бы комнату в коммуналке я был просто не в состоянии? Вот был бы пердимонокль! Получается, ты все сделал для того чтобы в детстве не отдать меня Матушке (опять же решив за меня, что для меня будет ЛУЧШЕ), вырастил, выкормил, воспитал (если можно назвать воспитанием тот самый сложный переходный период 73-77 годов, когда тебя не было), при этом попортив кучу нервов и своих, и моих – а когда процесс закончился, выставил за дверь! Типа, ты никому не нужен, иди куда хочешь! А если бы я действительно уехал? Был бы ты так же «счастлив»? Так что выставил, выставил, не отпирайся, создав такие невыносимые условия для существования, что как говорится деваться было некуда. И это ты называешь «кайфовал»? Ну-ну…
А теперь хочу напомнить тебе предысторию. Где-то на втором-третьем курсе ты вдруг сам завел разговор (уж не знаю почему) о том, что в нашей стране очень трудно получить госквартиру, но вот за ВАЛЮТУ это сделать можно без проблем. И что ты мне купишь однушку, если я закончу учебу и получу диплом. Было такое? Только не говори, что не помнишь, а я сочиняю. И я много лет рассчитывал на такой вариант. Мало того, во время своего приезда в Москву в сентябре 83-го ты мне сказал примерно такое: Вот если бы ты не бросил институт, я сейчас мог бы подать заявление на покупку квартиры. А ты не учишься и не работаешь! Я конечно понимаю, что вряд ли ты дей-ствительно собирался это сделать тогда, а просто сказал, чтобы меня уязвить, но… фраза была произнесена. И когда я восстановился, то был уверен, что твердо могу на это рассчитывать. Но тут ты, хитрец, потихоньку пошел на попятную! И начались разговоры про то, что я один начну устраивать пьянки-гулянки, и что доверять мне нельзя, и лучше всего найти жену, а потом совместно решать квартирный вопрос, мотивируя это тем, что мужчина должен сам решать свои проблемы и сам всего добиваться и тд и тп. Короче, ты продолжал гнуть свою ЛУЧШУЮ линию, и в результате добился своего: остался и при квартире, и при валюте и меня выпихнул! Одно только не получилось: уговорить Светку прописать меня в своей квартире. Вот беда-то, приходится доплачивать ЖКХ за мою прописку.
Ну и напоследок о тетке Наталье. Ты лучше объясни, почему она тебя назы-вала «плодом несчастной любви» и на какой почве ты с ней поругался много лет назад. Ну и вообще если захочешь написать дополнения к моим допол-нениям, то пиши. А потом мне пришлешь.
А заодно ответишь – если захочешь – еще на пару вопросов.
1.
Ты очень красочно рассказал (не здесь, а в устной форме), как ты ухаживал за Матушкой. Но почему ты вцепился именно в НЕЕ, сироту из провинции без жилья и прочего? Разве нельзя было сразу найти обеспеченную москвич-ку типа Оли? Ты ведь сам не раз говорил, что любовь – это хорошо, но не она главное в жизни.
2.
И еще ты рассказывал, что Джин предлагала тебе взять ее замуж. И чего же ты не согласился? Сейчас жили бы на вилле в Ницце – и никаких проблем!
Ну вот, можно закругляться. Во накатал, сам не ожидал! Но напоследок ска-жу вот что. Да, ты верно подметил, что память избирательна и предвзята, и что, читая эту Повесть, можно подумать, что я описываю не жизнь, а «катор-гу» - о тех четырех годах, что я провел с тобой. Но это, конечно, не так. И ты не совсем прав, отмечая, что я запомнил только негативные моменты и эпи-зоды. Хорошие я тоже прекрасно помню: веселый поход на Пионерский пруд с целью запустить на нем подаренный тобой заводной корабль; отличный поход на лыжах до Шарапова; веселый сбор грибов на горах близ Октя-брьского; та же поездка на Холодную Речку ну и тп. А уж про развеселую жизнь с Машей я и не говорю! Но это все было вне дома и школы – а как только мы возвращались домой, то все начиналось снова: режим, нажим и постоянный страх перед тем, как ты отреагируешь на мой очередной непри-глядный поступок. И поэтому это так глубоко засело в моей памяти как зано-за. Вот такой тебе будет мой сказ.
А что касается правды, полуправды, вранья и недомолвок, то сделаем так. Я позже пришлю тебе свою первую повесть «Неглинный Мост», где подробно и красочно описаны мои годы учебы в институте. Вот тогда ты все поймешь. Договорились?
Всё. Читай и пиши если что.
Сентябрь 2016
Что он мне ответил, я сообщу позже.