Всего лишь...

Помпея курия. Роскошный зал:
Скамьи из мрамора, колонны, арки.
Здесь только что Сенат весь заседал.
Сейчас же — все ушли, гуляют в парке.

А солнце заливает светом этот зал,
В котором будто всё, как прежде,
Но лишь один сегодня зал не покидал:
Он развалился в кресле, в дорогих одеждах,
И кажется, он просто задремал.
Так кажется...
Но ближе подойдите!

На теле двадцать ран у человека — 
Ударил двадцать раз его кинжал;
И кровью пропиталась вся туника.
Тут словно зверь его жестоко истязал...

На мраморе полов багреют лужи крови
И запекаются от солнечных лучей
Узором новым — символом ужасной боли,
Что так обрушивается на людей...
—
«Привет, мудрец! Не виделись давно», —
С издёвкой Цезарь старика встречал,
«Ну как дела? А впрочем всё равно.
Не для того тебя сюда позвал».

«Скажи мне лучше, мартовские иды,
Ты говорил, пророчат мне беду.
Но где же, где моя погибель?!
Как видно, плохо знаешь ты судьбу!»

«Не торопи события, Великий Император.
Да, иды марта наступили, это так,
Но не прошли ещё! Диктатор,
Ты подожди, когда пройдёт закат»

«Ну ладно, ладно, подожду ещё.
А ты ступай, живая старь!
Забыл чего?» —
«Лишь "Аве Цезарь!"»
—
К полудню Цезарь приказал
Сенаторам прийти для заседанья,
Он в курии Помпея собирал
Всех исключительно формально.

И заговорщики спешили в залу,
Все в белых тогах, при параде,
Попутно пряча под полы кинжалы,
О зверском думая раскладе.

Помпея курия. Роскошный зал:
Скамьи из мрамора, колонны, арки.
Сенат на месте. Где же Цезарь сам?
Тихонько нарастает в зале гам.

Но слышатся шаги по коридору,
Они на удивление легки.
Распахнутая дверь — и Цезарь входит,
Подав всем знак движением руки.

Садится Цезарь в своё кресло,
Окидывает взглядом весь сенат:
«Дружище, Брут! А ты что так невесел?
Мрачнее тучи. И совсем не рад»

«Всё хорошо. Не выспался всего лишь»