Белые сугробы Подмосковья...

21+

Пушистый белоснежный январь 1989 года встретил меня на Павелецком вокзале столицы вместе с весёлой и белозубой улыбкой моей молодой супруги, которую после медового месяца августа я видел только раз, когда командир отпустил меня с земснаряда на десять дней. Оля за это время помыкалась по разным квартирам московских подружек, то там, то здесь перекантовываясь, продолжая учебу в МИСИ. Где и как предстоит нам вдвоём провести следующий месяц, я даже не представлял себе, но так сильно по ней соскучился, что и не думал об этом, понимая, что без крыши над головой не останемся. Выход есть всегда и из любой ситуации...

- Привет, любимый, - её радости нет предела, она прыгнула в мои объятия прямо в толпе пассажиров, прибывших из южного города на Волге, - я так сильно по тебе соскучилась.
Я крепко-крепко прижал к себе хрупкое тело мой женушки и мы стоим на перроне, пропуская сквозь себя безликую толпу приехавших, толкающих нас чемоданами и тюками. Всего несколько слов, всего лишь толика нежного чувства в её больших серых глазах и горячие губы, самые горячие губы на свете. Мои любимые горячие губы, которых я не целовал целую вечность.
- Привет, мой малыш, привет, - обнял я её и поднял над бетонным покрытием перрона.
Толстая искусственная шубка скрывает от меня миниатюрную спортивную фигурку Оли, её маленькую девичью грудь и приятный аромат духов и шампуня, которые я знаю и чувствую всегда...

- Поехали к Юльке, она звала нас на обед и приготовила какой-то сюрприз, - Оля берет меня под руку и мы направляемся в метро...

Юлька, свидетельница на нашей свадьбе, коренная москвичка, красавица, знающая себе цену, с длинными светло-русыми вьющимися волосами. Большие выразительные карие глаза и длинные ресницы, жеманная манера общения и размеренная томная походка. Она всегда эротично со вкусом одевается и наносит макияж, не вульгарно и очень достойно носит полупрозрачные блузки с ажурным нижним бельем и... В коротком прозрачном летнем халатике на одни тонкие трусики встречает нас у порога с широко раскинутыми руками и искрометной улыбкой. Обнимает меня в мизерной прихожей двухкомнатной "хрущевки" самого центра столицы...

Мы садимся за стол и она объявляет нам:
- Я попросила бабушку разрешить вам пожить у неё на даче. Далековато под Москвой, но зато одни, без соседей, - и искренне широко улыбается.
Новость, так новость, свое бесплатное жилье на целый месяц. Не ютиться с ними в соседних комнатах, стесняясь издать лишний шорох или вздох, а распоряжается своими чувствами по мере желания молодых любящих сердец в отдельном доме. Что может быть лучше!?.

Низенький маленький деревянный домик с русской дровяной печкой расположился в посёлке Белые Столбы, что упоминается в песне небезызвестного Владимира Высоцкого, почти на 101 километре южного направления, являясь летней дачей Юлькиной бабушки, выращивающей здесь ягоды и овощи на зиму...

- Как здесь холодно, - только и произнесла Оля, когда мы вошли в тёмное пространство дома.
- Ничего страшного, любимая, далековато от твоей учёбы, но зато наше на целый месяц, сейчас дрова занесу, - я обнял супругу и поцеловал лепестки её губ, включив в прихожей свет, - сейчас протопим и будет тепло...

Так появилось наше первое, пусть временное, но свое, жилье. Соскучившись друг по другу с осени, мы принялись наверстывать упущенное. Хотелось впрок насладиться любовью и ласками, нежностями и теплом, искренностью и счастьем быть семьёй, о которой мечтали, наверное, лет пять. Мы просто любили друг друга долгими зимними ночами, не зная на сколько разлучит следующий мой отъезд в навигацию...

Под приятный умиротворяющий треск принесенных с январского мороза поленьев наши тела страстно и нежно переплетались на чистых простынях большой скрипучей старинной кровати с балдахинами на спинках. Красновато-желтый отсвет прыгающих на стене языков пламени придавал ласкам тайный смысл зарождения вселенной в какой-нибудь пещере тысячи и тысячи лет назад...
Мои горячие жадные, истосковавшиеся по ней, губы, проникали во все потаенные уголки юного тела супруги, лаская язычком упругие бугорки вздымающейся груди и восставшие твердыми ягодками соски, получая в ответ умопомрачительные стоны и вздохи. Нежные пальцы то беспечно зарывались в копну кудрявых рыже-каштановых волос, то искали родинки на плечах и маленькой упругой попке, то нежно раздвигали ножки и наслаждались теплом и влажностью лагуны сладострастия в жёстком, завитом плойкой-природой, кустарнике, её скрывающем. Её тонкие музыкальные пальчики в благодарность гладили мою грудь и спину, впиваясь острым маникюром в лопатки, распаляя во мне такой же горячий и всепоглощающий огонь, как в согревающей наш домик печи. Лепестки губ раскрывались в сладкой истоме, горячим дыханием её души нашептывая мне на ушко нежные и страстные признания...

Нашим искренним ласкам просто катастрофически не хватало долгой тёмной и морозной январском ночи, что бы понять, как мы любим друг друга, как нам друг друга не хватает в разлуке последние три года взрослой жизни...

Январь и часть февраля пролетели, как одна дивная сказочная ночь. Ночь любви...

- Любимая, через три дня мне надо возвращаться из отпуска, - как ни грустно, но я это сказал однажды вечером, лёжа в кровати и обнимая мою хрупкую миниатюрную женушку под ставший уже привычным и незаменимым треск поленьев в печи.
- Как? Уже? - Оля привстала с кровати, облокотившись на подушку. - Ты уезжаешь? - в уголках красивых серых глаз появились прозрачные капельки слез.
- Да, любимая, работа, ремонт, - я притянул её к себе и поцеловал освободившуюся от одеяла грудь.
Небольшая тягостная пауза, она нежно отстранилась, отвернулась, смахивая слезы и вдруг поворачивается с улыбкой на лице:
- Тогда, любимый, у меня для тебя новость.
Я сам украдкой стёр слезу и не смог быстро перестроить настроение, заметив только положительно перемену в ней:
- Хорошая?
- А это как тебе понравится? - более загадочной улыбки и взгляда своей любимой я не видел давненько и выдержав ещё одну паузу, она добавила, - у меня задержка, уже месяц...

Сказать, что я был счастлив, значит, не сказать ничего. Я подпрыгнул на пружинах кровати и поднял Олю. Обнял за плечи и прижал к себе самого дорогого и любимого человека:
- Ольгунька, это же здорово!!!

Утром вместо учёбы Оля отправилась в поликлинику и её слова подтвердил врач, моя супруга была беременна на начальном сроке. Это кардинально меняло наши планы на дальнейшее существование и последующую совместную жизнь. Но только чуть позже...

Морозный и тихий день середины февраля провожал нас из Белых Столбов искрящимся скрипучим снежком и яркими игривыми лучами рыжего солнышка, показывающего своими щедрыми улыбками, что за крышами и печными трубами поселков 101 километра Подмосковья уже притаилась красавица весна...

А спустя девять месяцев, ветреным и холодным вечером поздней осени, появился на свет наш первенец, который принёс с собой в этот бренный мир очень тяжёлые испытания для всех членов семьи и близких родственников. Но это совсем другая история..

Не смотря на трудности, которые нам с Олей пришлось преодолевать, мы всегда с теплом и улыбками вспоминали ту самую зиму, время любви и счастья в деревянном домике, притаившемся среди белых сугробов Подмосковья…