Марио

Посвящается Марии Фукей

Был особо приятный летний вечер. Столь приятный, что о нем принято вспоминать с легкой грустью... Душный день медленно подходил к концу, тени деревьев удлинились и мир наполнился самой настоящей негой.

Я сидел в безлюдном ресторане «Марио» и что-то писал в своем Moleskin c потрепанной обложкой. Благоухала лаванда. Под потолком летала огромная муха, но жужжания почему-то совершенно не было слышно. Из окна был виден невероятной красоты закат… Будто в бескрайнем апельсиновом море тонул одинокий светящийся диск.

Я отхлебнул сельтерскую со льдом из большого хрустального бокала и сразу же ощутил легкую прохладу на губах.

Из другого конца зала ко мне приближался шеф-повар итальянец в белом переднике. Звали его Марио. Он, собственно, когда-то и открыл сие заведение. Думаю, это было отличной идеей, ведь лучшие рестораны как правило создают достойные кулинары.

- «Людей сейчас почти нет, убыточное время. Да и конкурентов масса» - вздохнул Марио, поправляя зеленый абажур на высокой лампе в углу. Я рассеянно кивнул, глядя в окно.

– «Уж не знаю, сколько мы протянем, год-два… А потом happy end…»
Марио вальяжно прошелся по шикарному залу в своих стоптанных мюлли, подошел к аквариуму с рыбками, оперся об угол и стал задумчиво чесать волосы.

В подсвеченном аквариуме плавали разные рыбки: какие-то мальки, бойкие создания средней величины и ленивый крупняк.

— «Вот эти рыбки», - продолжал развивать мысль Марио, - «они, как и мы… Кто-то плавает на поверхности и получает лучшие куски, кто-то мечется посередке. А вот эти, они на самом дне… Пытаются вылезти из кучи дерьма, но не могут. Закон природы!»

Марио потер лицо.

Мне нравился этот повар. Он говорил умные вещи и любил слушать.
В тот момент его слова задели какую-то тонкую струнку в моем уме. И, словно, незримая рука включила кинопроектор, перед моим мысленным взором, подобно киноленте, поплыли воспоминания.

Зал утонул в дымке. И вот вновь я, в Одессе. И вновь влюблен, как пацан… Вновь наполнен мечтами.

***
В детстве я часто мечтал быть гангстером, насмотревшись фильмов Скорсезе. Возле нашего старенького дома в Одессе на Ланжероновской был знаменитый ресторан, где по пятницам собирался весь блатной цвет приморского городка. Я порой мог часами наблюдать за ними из окна.

Боссы приезжали на дорогущих машинах, марок которых я даже не знал. Казалось, что в их темную лаковую поверхность можно глядеться вместо зеркала. Кого-то сопровождала небольшая армия накачанных быков в черном. Здесь то и дело мелькали дорогие украшения, трости с набалдашниками, сверкающие часы и прочие “бранзулетки”.

Мальчишкой я бегал к ресторану в какой-то слепой надежде. Но внутрь меня никто, конечно, не пускал. Из дверей доносился смех. Пахло шашлыками и дорогим вином. Это возбуждало воображение.

И теплым вечерами близ моря, перелистывая страницы книги, я часто мечтал, как окажусь в зеркальном зале ресторана и меня заметит какой-нибудь крутой новый русский…

Однако этого так и не случилось.

Наступили нелегкие времена. Один раз в ресторан нагрянула милиция и вывела оттуда кучу людей в наручниках. Потом, по слухам, ресторация кочевала от одного владельца к другому. А позже кто-то окончательно закрыл заведение, вероятно до лучших времен.

Я уехал учиться в Питер, но примерно со второго курса перестал ходить на занятия и стал осваивать местные достопримечательности: крутые стрип-клубы, бары, места для своих, где говорили о больших деньгах и не менее серьезных делах. Параллельно, как водится, я подрабатывал, где только было возможно.

***
На какой-то тусовке мне удалось познакомиться с Вадимом. Он раньше жил в Крыму, в небольшом курортном местечке. Вадим мечтал стать моряком и поэтому с детства занимался спортом.

Мы зарабатывали первые деньги, добывали икру по дешевке, потом продавали его в питерские заведения или разным любителям вкусно пожрать. Дело шло как по маслу. Я мог покупать довольно дорогую одежду и ходить в приличные заведения.

Иногда Вадим предлагал мне еще какие-то дела. Приходилось ездить с ним на стрелки. Вадим знал серьезных дядек, поэтому было так не страшно. Но осадок все равно оставался. Это была некая жертва нашему успеху.

Хотя моральная составляющая, так сказать, страдала, деньги бесперебойно текли к нам рекой. Вскоре мы уже купили по машине, а я взял свои первые Patek Philippe в роскошном бутике на Невском.

Дальше – больше. Питер становился нам мал. Хотелось идти дальше.

***
Мы перебрались в Москву. Началась веселая жизнь. В один день мы могли поехать на стрелку в Люберцы, а через час уже общаться с мега-селебрити в Golden Palace и заниматься сексом с актрисами в шикарных апартаментах «Алых парусов».

Бизнес шел на ура. Почти каждую пятницу мы ходили в ресторан «Марио». Он работал на улице Климашкина близ огромного готического Католического собора, названного в честь Девы Марии.

В ресторане собирались самые знатные московские боссы и за бокалом обсуждали крупные дела. Мне же нравилось там бывать лишь потому, что я сразу же вспоминал тот самый ресторанчик в Одессе, который так и не открыл для меня свои двери...

Разумеется, московский ресторан был гораздо более фешенебельным. На стенах висели гобелены и подлинные произведения итальянских мастеров, которые владелец самолично покупал на аукционах Christies в Европе и потом привозил в Москву. Дизайн выполнил какой-то знаменитый итальянский дизайнер. Ну а про блюда можно не говорить. Они были бесподобны!

Хозяин неизменно подавал нам все самое лучшее. Великолепную пиццу на тонком тесте, пасту, от одного вида на которую текли слюнки, нежнейшие канноли и вино кудрявого года!

За столами неизменно сидели люди в костюмах Zilli или Brioni. На запястьях блестели дорогие Roleх. Играл Vic Damone, а порой сюда вовсе приглашали известных звезд, и они пели вживую.

На этих “бизнес-встречах” мы говорили о бизнесе, но острые, нервные темы, почти не обсуждались. В основном, все проходило очень вальяжно и спокойно. Боссы курили сигары, пили дорогие напитки, расслаблялись, слушали музыку. Все было просто.

***
Со временем я стал уставать от всей этой жизни. Все вокруг казалось ненастоящим, каким-то бутафорным. Мы уже многого достигли и напрягаться почти не приходилось.

Мне не хотелось жениться, памятую слова одного итальянского мафиозо: «Итальянцы могут убить вас, но русские совсем оголтелые. Они убьют всю вашу семью».

Вадим много пил и все чаще ходил гулять на пруд, кормить уток. Заграницу его не пускали. Он стал грустить…

***
Однажды в пятницу «Марио» мое внимание вдруг привлекла девушка. Она была в изящном восточном платье. Вся такая утонченная, грациозная! Что-то заставило меня буквально замереть, увидев ее.
Это была Мария, супруга одного из наших деловых партнёров. Он зачем-то брал ее с собой на встречи.

Я был просто околдован! Казалось, что девушка излучает некий волшебный свет, от которого все вокруг наполнялось невероятным смыслом. Ее движения были плавны, а речь медитативна, словно Мария и не находилась на серьезной встрече, а просто отдыхала на пикнике с подругами.

После того случая я не мог забыть ее. Поэтому приходил в ресторан раз за разом. Мария, как ни странно, всегда была там. Такая изумительная, красивая, но столь недосягаемая, что хотелось кусать локти.

***
Но вот в один наступил праздник и на моей улице. Помнится, когда все напились, я вышел подышать кислородом. Близ ресторана был разбит небольшой парк. Я смотрел на аккуратно подстриженный газон, карликовые деревья редких сортов, замерший фонтан из отверстий которого в небольшой бассейн тихо капала вода…

И тут в дверях появилась она! Я было хотел заговорить, но, казалось, не мог выговорить ни слова, лишь смотрел во все глаза. Тут Мария сама заговорила.
- «Какой приятный вечер, не правда ли?» - улыбаясь сказала она.
Я лишь нервно кивнул.
- «Мне скучно с ними, вот я и вышла, не составите мне компанию» – продолжала девушка.

Мы разговорились. Как выяснилось, Мария увлекалась японским искусством, сама делала икебаны и училась рисовать каллиграфию. Я был когда-то в Японии, поэтому заинтересовался.

А что было потом? Все было будто бы в волшебном сне!

Мы двинулись прогуляться к Католическому собору, который был подсвечен огнями и в вечернее время выглядел особенно прекрасно! Острые шпили врезались в небо, в парке никого не было и все было окутано мистикой.

Мария во время беседы взяла меня под руку и мне тут же мучительно захотелось сорвать поцелуй с ее уст. Однако что-то удержало меня от этого безрассудного поступка. Мы лишь долго смотрели друг другу в глаза. Казалось, что я узнал в это мгновение какую-то истину, которая раньше всегда была со мной…

А еще у Марии были такие глаза, словно она знала обо всех моих чувствах к ней.

Но тут все оборвалось (проклятый, Вадим). Раздался звонок.

- «Прости, мне…мне надо» - заикаясь шептал я, вытаскивая телефон.

И потом уже обычным деловым голосом:

- «Да, слушаю!»

Звонил, как уже наверно стало понятно, Вадим. В ресторане что-то
случилось.

Я посмотрел на Марию с нескрываемой болью.

- «Нужно идти».

Она так и осталась стоять в одиночестве возле Храма, а я стремглав бросился к ресторации.

***
Когда я открыл дверь, то сразу понял, что произошло нечто неприятное. Молодой парень по имени Жора о чем-то ругался с дядей Семой, то и дело повышая на него голос. Другие столпились рядом, попросту не зная, что предпринять в этой довольно неловкой ситуации.

Жора был новоиспеченным мафиозо и имел солидную поддержку в высоких кругах. Однако даже это не давало ему никаких прав так разговаривать с боссом.

Я тут же подошел и встал между Жорой и дядей Семой.

- «Слушай, с ним нельзя так разговаривать…» - сказал я жестко.

- «Да пошел ты!» – парень сплюнул на пол, - Отойди.

Однако свой голос он все-таки немного унял.

Хотя спор несколько утих, я видел, как мальчишка все еще переругивается с дядей Семой. Мне подумалось, что опасность миновала и я пошел к бару чтобы взять выпить. А когда вернулся…

***
Все было, словно как в замедленной съемке. Я видел лицо молодого человека. Его рот, искривленный в грязной ухмылке и дядю Сему, рука которого почему-то ушла за пазуху дорогого пиджака.

В следующий момент в его ладони появился коллекционный пистолет. Никто не успел ничего сделать. Дядя Сема выстрелил прямо в парня… В тот же момент его быки выхватили оружие.

- «Ложись» – заорал кто-то!

Я упал на упал.

Что я запомнил из всего этого? Вот я лежу за шикарным диваном, а над моей головой мечутся пули. Где-то поблизости растянулся дядя Сема, кряхтя и зажимая рукой рану на плече. Со звоном разлетается посуда и дорогие убранства...

Но самое главное, я видел Марию. Так жаль, что она успела войти в ресторан в самый разгар перестрелки. И девушка получила пулю. Она была совсем близко, и я видел ее выражение лицо. Не могу описать его.

Тут меня начало мутить. Я потерял сознание, успев, однако заметить, как последний бык из братвы парня падает на землю под мощным градом пуль.

***
Мария выжила. Собственно, пуля незначительно задела ее кожу, оставив лишь царапину. Муж увез ее куда-то в Британию, где сам залег на дно.

Последствия этой перестрелки были слышны еще долго. В городе началась новая криминальная бойня. На боссов начали охоту как полицейские, так и “конкурирующие фирмы”. Это было страшное время.

Кто-то убрался поскорее за бугор от греха подальше, но их и там доставали. Дядя Сема репатриировался в Израиль. На него было совершено несколько покушений. Позже он покаялся в своих грязных делишках и даже стал раввином в одной реформистской общине, твердо поставив крест на прошлом.

Я же уехал в Италию и снял милый домик к на побережье моря.

Здесь было тихо. Ни большого бизнеса, ни сумасшедших русских, ни крутых тачек. Время текло словно вязкий сахарный сироп.

Я завязал с бизнесом, увлекся садоводством и медитацией, познакомившись с одним милым дедушкой. Он когда-то долгое время жил в Индии и являлся учеником известного Гуру. Мне нравилось медитировать с ним на закате, чувствуя, как все вокруг сливается, а затем исчезают границы между мной и окружающей явью. Это было неизъяснимо!

В Италии я начал жить скромнее, полюбил работу с землей, простую и простую, полезную пищу. Никуда не спешил. Познал, как говорят итальянцы, dolce far niente - «сладость ничегонеделанья».

Я горько сожалел о той сумасшедшей жизни, которую вел раньше. Ведь иначе я бы мог многое измениться: заняться любимым делом, жениться, завести чудесных детей.