Боже, пускай мой любимый останется с нами.
Нам в жизни с ним расстаться так часто пришлось.
Будем сидеть мы вдвоем в старости вечерами
И вспоминать, что нам с ним пережить довелось.
Боже, пускай мой любимый останется с нами.
Дети еще так малы, и им нужен отец.
Я потерплю, я не буду роптать за стенами.
Стану держаться как настоящий боец.
Боже, пускай мой любимый останется с нами.
Мы не ошибались, со школы друг друга нашли.
Батюшка нас обвенчал пред святыми очами.
В вечной любви поклялись. Так прошу: не губи.

Я сделаю простое фото
На этом обыденном фоне.
Такие изображения
Конечно заметят, запомнят.
А фон на моем фото -
Солнце и золото листьев.
В осеннюю эту пору
Красивей я фона не мыслю.
Но многим милее вспышки,
Рисованные тушью.
Читал ли вам кто-нибудь книжки,
Что ненависть-это пустошь?
О силе любви вы слыхали?
О том, что нет радости в смерти?
О том, что сжигая мосты,
Назад не вернуться... Поверьте.
Смеетесь над горем, над градом
Огней, что сжигают жизни.
Вы словно пред пламенем ада
В агонии бьетесь. Очнитесь!
А взрывы вгрызаются в землю.
А люди как карты кладутся.
Но это же игры со смертью!
Они уже не поднимУтся.

Когда-то любили, когда-то желали.
И часто в густой темноте мы блуждали.
Ведь мы же еще тогда и не знали
Ведь мы же с тобой рассвет не встречали...
Да мы и не знали,
Что без друг друга не свет.
Мы слишком, увы, друг о друге мечтали
И многого слишком мы ожидали
Да только не знали,
Что так поступать нам не след.
И много с другими мы переживали.
Смеялись и плакали, в миг замирали,
Когда мы встречались лишь взглядом
В той душной толпе.
Наивные, мы друг на друга роптали.
И больше мы злились, и мы не прощали.
И мы не прощали,
Все не уступая весне.
Мы гордо и властно в толпе расходились.
Как будто все раны не пробудились,
Как будто не ныло,
Не больно нам было в груди.
Да только признаться мы в том не желали.
Мы все в одиночку переиграли,
Упрямо скрывая,
Что на душе льют дожди.
С другими мы жизни свои повязали,
С другими любили, все больше страдали.
Как жаль, что не знали,
Что так поступать нам не след.
Как глупо-теперь-то мы понимали-
Терять из-за спора, о, да, глупой ссоры, Увы, столько лет.

Не хочу быть крутой, лучше плащ натянуть по погоде.
Водить в школу и в сад ребятишек любимых своих.
Все совсем по-простому, но подруга завидует вроде.
Ведь не замужем, встречи и встречи одних и других.
А я часто грущу, что не состоялась в работе.
Подруга успешна в карьере, добилась высот.
И часто она говорит о квартальном отчете.
А я все качаю без сна лялю ночь напролет.
Я в анкетах пишу, что всего лишь домохозяйка,
И страшусь, ожидая увидеть упрекающий взгляд.
А подруга в гостях на детей моих смотрит украдкой
И, слезу вытерая, спешит на работу назад.
Она хороша: и фигура, и образованье,
Голубые глаза, золотистые пряди волос...
Да вот только все рядом не те, и где-то в сознаньи
Ни любимый, ни должность -никто счастья ей не принес.
Мы друг другу завидуем обе, не понимая,
Что нет счастья стандарта, и трава в том дворе зеленей.
Что кому-то успешность и деньги кажутся раем,
А кому-то семейный уют - дела нет поважней.
Мы бежим за клише, других мнение нас убеждает,
А испонив чужие советы, лишь чувствуем гнев.
И в глазах огни счастья уже ярче звезд не сияют.
Может жить по-простому и так, как охота тебе?

Думаю, каждый хоть раз, но все же побывает на встрече выпускников. Вот и у меня выдался такой вечерок. Десять лет со дня выпуска. Столько времени, а пролетело за один миг. Недаром говорят, что после школы время мчится с бешеной скоростью.
Кто-то из особо активных, как всегда, заморочился: банкетный зал, меню, внешний вид - все, как положено. Даже дико, что такой разрозненный класс удалось собрать. Конечно не все пришли. Многие поразъезжались по нашей необъятной. Кто-то даже смог устроиться заграницей. Всегда восхищалась предприимчевыми людьми.
Первый тост. И наш классный руководитель - еще довольно крепкая женщина советской закалки - всем кивает с достоинством и толкает речь.
Через некоторое время поднимаюсь из-за стола и иду к барной стойке. Мой одноклассник - тот самый, по которому сохло пол класса девчонок, сидит, как всегда, нагло ухмыляясь.
- Ну, привет! - кидает он мне, а я удивленно оборачиваюсь. Мы никогда особо не общались, а тут он сам первый заговорил.
- Да, привет, - нехотя начинаю я, тут же заставляя себя быть повежлевее - праздник все-таки. Где же мой коктейль? Нервно стучу ногтями по столешнице, ожидая бармена.
- Одна сегодня? - как-то завуалированно интересуется.
- За мной скоро заедут, - улыбаюсь, слегка скосив взгляд на собеседника. Вот же привязался!
- Муж? - улыбается одноклассник, будто видит меня насквозь.
- Нет, что ты, любовник! Муж-муж.
- Конечно муж. Я в тебе даже не сомневался.
- В смысле?
- Ты всегда была такая правильная... аж зубы сводило. Нашла себе какого-нибудь лузера.
- Ха! А ты всегда был такой ветреный. Удивляюсь, что тебя окольцевали! - со смешком указываю на кольцо на его пальце. Он нервно потирает ладонь. Так и хочется спросить: "Не по залету ли?", но боюсь попасть в точку.
- Мужчине можно. И тем более чего мне стесняться? Я остепенился... - это он кого сейчас убеждает? Меня? Себя? - А ты наверняка долго не выбирала.
- Наверное мне повезло - иду навстречу во многом. А может быть муж считает, что у меня сносный характер. Сама так не думаю, но ему нравится.
- Ты вечно задирала нос и смотрела сверху вниз на всех. И у тебя сносный характер? Не смеши.
- Почему на всех? Ты - это еще не все, - он замер, отпивая виски из своего бокала. Не допил.
- Чем же я тебя так бесил? Вроде бы всем нравился.
- Именно вот этим. А еще излишней наглостью. Слишком много женского внимания не шло тебе на пользу, - хмыкнула я, собираясь уйти и снова присоединиться к своим подругам.
- Да, ладно, знаю я... - полупьяно подмигнул мне одноклассник, продолжая отхлебывать из своего бокала. Я удивленно и выжидающе приподняла брови. Алкоголь явно развязывает ему язык. - Ты всегда на меня заглядывалась...
- Фу, как самоуверенно. Продолжай тешить себя такими вот выдумками, - рассмеялась я, все же отходя.
- Постой, - схватил он меня за локоть, вот черт, надо было промолчать и тихо свалить, пусть бы думал, что ему угодно... - Давай потанцуем.
- Да ты набрался уже на радостях? С чего это?
- Я так хочу. Пожалуйста...
Смотрю на него подозрительным взглядом, но все же сдаюсь. Чего уж там скрывать. Я не особенная какая-то - тоже сохла по этому пацану классе так в восьмом. Даже смешно вспоминать.
Идем на танцпол и просто переставляем ноги - как назло медляк. Он на это и рассчитывал - хотел продолжить разговор.
- Муж оторвет тебе кое-что, если опустишь руку чуть ниже... - шиплю я и чувствую совсем рядом, как он ухмыляется.
- Что же у твоего мужа такое есть, что ты выбрала его?
- Целеустремленность и самостоятельность. Первое качество есть у многих, но чаще всего оно проявляется, когда начинают кадрить очередную девку. А второе... сейчас нет практически ни у кого.
- Да он идеальный!
- Никто не идеален.
- Да брось. Хватит чушь пороть. Богатенький наверное пацан. Когда было иначе?
- Ты вот богатенький. Жене предъявляешь, что она повелась на твой большой кошелек?
- А ты значит святая и нашла себе простого рабочего, и с ним всего добивалась? - его голос так и пропитан презрением. Я скромно опускаю глаза, улыбаясь. Ощущение, что мне сделали комплемент. - Что, серьезно что ли? - он удивленно заглядывает мне в лицо, а я медленно киваю.
- Мой супруг учился в нашей школе, только на год старше. Мы встречались, пока учились. Потом мыкались по подработкам и съемным квартирам. Выплачивали свое жилье, потом появились дети в процессе. Сейчас мы обеспеченные люди. Нам не стыдно смотреть другим в глаза.
- Будто другим должно быть стыдно...
- Насколько я знаю, ты живешь в квартире родителей. Еще одну квартиру ты сдаешь по доверенности от отца. Мать до сих пор не выпихнуть из городской Администрации с прибыльного местечка. Наследство тебя ожидает приличное. Но сам ты лично не добился ничего. Универ кажется закончил... На работу устроили, свадьбу опять же родители ваши оплатили спешненько так, - он злостно опускает руки и дышит через ноздри, злясь.
- Откуда знаешь?
Показываю пальцем на соседний столик, где щебечут местные кумушки.
- Пойди и послушай - еще и не то нашепчут.
- А твой мужик значит сам всего добился?
- Значит сам, - произношу с нескрываемым удовольствием.
- Милая... я приехал, - муж подошел как нельзя кстати. Теперь мы оба прошлись моим старым добрым взглядом по моему однокласснику сверху вниз. А он злобно сжимал и разжимал кулаки.
- Ну и кто тут лузер? - тихо прошипела я, на секунду подойдя к собеседнику ближе. И мы ушли. Такие вот гордые и независимые в своем желании быть вместе. Осталось лишь забавное ощущение, что вечер удался.

Не хочу быть крутой, лучше плащ натянуть по погоде.

Водить в школу и в сад ребятишек любимых своих.

Все совсем по-простому, но подруга завидует вроде.

Ведь не замужем, встречи и встречи одних и других.

А я часто грущу, что не состоялась в работе.

Подруга успешна в карьере, добилась высот.

И часто она говорит о квартальном отчете.

А я все качаю без сна лялю ночь напролет.

Я в анкетах пишу, что всего лишь домохозяйка,

И страшусь, ожидая увидеть упрекающий взгляд.

А подруга в гостях на детей моих смотрит украдкой

И, слезу вытерая, спешит на работу назад.

Она хороша: и фигура, и образованье,

Голубые глаза, золотистые пряди волос...

Да вот только все рядом не те, и где-то в сознаньи

Ни любимый, ни должность -никто счастья ей не принес.

Мы друг другу завидуем обе, не понимая,

Что нет счастья стандарта, и трава в том дворе зеленей.

Что кому-то успешность и деньги кажутся раем,

А кому-то семейный уют - дела нет поважней.

Мы бежим за клише, других мнение нас убеждает,

А испонив чужие советы, лишь чувствуем гнев.

И в глазах огни счастья уже ярче звезд не сияют.

Может жить по-простому и так, как охота тебе?

Столица Швеции-Стокгольм,

Столица Франции-Париж.

Но только нам-то что с того?

Гляжу, малыш, ты крепко спишь.

А где-то шум, а где-то бой.

Малыш, не бойся, я с тобой.

Гляжу, сегодня крепко спишь.

Ты не кричишь и не шалишь.

А где-то дым стоит трубой,

Вдохнем поглубже мы с тобой,

Как будто в толще под водой.

Мир был большим, мир стал войной.

А где-то город есть Берлин.

В Германии такой один.

Там спорят люди до седин,

Кто должен жить по дружбе с ним.

Там много стран, малыш, таких.

Красивых, сильных и больших.

Но нету дела нам до них.

Ты спи, малыш. Давно затих.

Есть мир другой. Есть новый свет.

Чернее ночи там рассвет.

Чернее тени там душа.

А жизнь продажно хороша.

А есть зеленый остров в мгле.

Там рыцарь спит в глубоком сне.

Там есть туманный Альбион.

А люди там объяты льдом.

Да только нам-то что с того?

Увидим вряд ли мы кого.

Ты спи и дальше, мой малыш.

Молюсь, чтоб мы проснулись лишь.

Памятникам не больно,
Памятники не плачут.
Это не в теле пуля,
Это не то значит.
А рядом доска - слово.
То списки погибших. Имя.
Имя тех, кто увековечен,
Здесь им и есть могила.
И им уже не больно,
Им лишь покой вечен.
Не доносут им птицы
Крики живых, кличи.
Кличи на бой страшный.
Бой со своей тенью.
Ты посмотри в очи.
Мы ведь одно на деле.
Словно бы в зазеркалье,
Правда переродилась.
Как эта новая поросль
За 30 лет научилась.
Чтят и несут лики
Страшных убийц, рожи.
Может не зря вы вопите.
Зло, агония вас уничтожат.
А в новом мире жизни
Ваши похоронили.
А в самом старом мире
И про своих забыли.
Бульдозером да по ранам-
Так вспарывать грань обелисков!
Чего же бояться? Мертвых
Уже разбудить нет риска.
Не зная истории истин,
Не чтя памяти, что вы такое?
И есть в ваших тушах хоть души?
Хотя бы хоть что-то святое?
Но мы-то еще помним!
Но нам-то еще больно!
Не камень-сердца русских,
Вонзать в них вам иглы довольно!
А памятникам не больно.
При взгляде на них плачешь.
И этой слезой горькой
Ты скорбь на душе прячешь.
Встают за гранитным солдатом
Живые, удар принимают.
Война идет брата на брата.
И наш брат всегда побеждает.

Памятникам не больно,
Памятники не плачут.
Это не в теле пуля,
Это не то значит.

А рядом доска – слово.
То списки погибших. Имя.
Имя тех, кто увековечен,
Здесь им и есть могила.

И им уже не больно,
Им лишь покой вечен.
Не донесут им птицы
Крики живых, кличи.

Кличи на бой страшный.
Бой со своей тенью.
Ты посмотри в очи.
Мы ведь одно на деле.

Словно бы в зазеркалье,
Правда переродилась.
Как эта новая поросль
За 30 лет научилась.

Чтят и несут лики
Страшных убийц, рожи.
Может не зря вы вопите.
Зло, агония вас уничтожат.

А в новом мире жизни
Ваши похоронили.
А в самом старом мире
И про своих забыли.

Бульдозером да по ранам –
Так вспарывать грань обелисков!
Чего же бояться? Мертвых
Уже разбудить нет риска.

Не зная истории истин,
Не чтя памяти, что вы такое?
И есть в ваших тушах хоть души?
Хотя бы хоть что-то святое?

Но мы-то еще помним!
Но нам-то еще больно!
Не камень – сердца русских!
Вонзать в них вам иглы довольно!

А памятникам не больно.
При взгляде на них плачешь.
И этой слезой горькой
Ты скорбь на душе прячешь.

Встают за гранитным солдатом
Живые, удар принимают.
Война идет брата на брата.
И наш брат всегда побеждает.

Вагоны метро в любимом городе всегда дарили мне чувство защищенности. Замкнутое, уютное пространство, мягкие места, теплые вагоны, легкая дрема во время покачивания и чарующий стук... Я часто засыпала так сладко в поездке до нужной остановки. Но чаще я стояла в уголке с откинутой назад спиной, облокачиваясь на двери, с запрещающей табличкой и смотрела по сторонам. Смотреть на людей в упор было неудобно, поэтому как-то раз мой взгляд опустился на пол. Мокрый пол с разводами заканчивался у створок дверец, низ которых был почти черным от пыли. Никто бы не стал смотреть туда и что-то воображать, но только не я. Маленькие завитушки и продолговатые бороздки словно копоти производили забавное впечатление - будто маленьким художником очень тонко тушью были отображены фасады миниатюрных домов, чердаков и столбов. Я словно прогуливалась по миниатюрному проспекту с минимагазинами и кафе в черно-белой палитре...
Невольно улыбка застыла на моем лице от подобного открытия. Моргнула я лишь тогда, когда створки снова пришли в движение, впуская новую порцию пассажиров. Я продолжала глупо улыбаться, озираясь по сторонам и удивляясь, как никто не заметил вот здесь, внизу, в грязи маленькую улицу из жилых домов? Затем, подняв голову к матовым плафонам ламп, я зажмурилась, вспоминая совсем другой вид. В памяти возникло голубое небо и белые, пушистые облака, которые я рассматривала вместе с бабушкой. Она спросила меня о том, вижу ли я то же, что видела она. "Что же ты видишь, бабушка?" - спросила я ее, и она тепло улыбнулась. "Ты видишь лошадей и большого жука, и вон те большие волны в этих облаках?" - отозвалась бабушка. И я удивленно воскликнула: "Конечно, бабуль, это видят все! Это же наша фантазия!" Бабушка тоже удивилась и отозвалась: "Неужели? А я наивно думала, что это вижу только я..."