Зима, как все мы с вами знаем,
Приходит в город в декабре!
И все деревья усыпает,
Стоят они все словно в серебре.
Тряхнёшь неосторожно лапу ели,
Она осыпется сверкающим дождем.
Сидят на ветках снегири и свиристели,
И так красиво, так светло кругом.
Из города вдруг выйдешь на опушку леса,
Мелькает меж деревьев лыжный след.
И тонкой ниточкой в глубь леса он уходит,
И вдохновляется природой человек.

Он был красив, силён и статен,
И никогда не кривил душой.
Я его называла мужем, он меня звал женой.
Я родила ему дочку, он был этому очень рад!
Однажды решил он поехать к маме, в Ленинград.
Но, увы, он не знал, что не сможет снова вернуться назад.
Он ехал в своей машине и был этому очень рад,
Что вот-вот увидит маму и новый Ленинград.
Но увы, он не знал, что не сможет снова вернуться назад.
Но будут его помнить Москва и Ленинград,
А также жена и дочка,
И все кто его любил!
Здесь, в новом Ленинграде,
Он похоронен был!

Когда у них было всё молодо-зелено,
Они на совместную жизнь надеялись.
Но вот всё треснуло как стекло.
И всё в этой жизни не так пошло .
И их по разным городам разнесло.
Но вот они встретились снова,
И он ей сказал здорОво.
Потом он её позвал в сад .
Она согласилась, и он был очень рад .
Две красные розы с куста он сорвал.
Одну ей в косицу, другую в петлицу те красные розы вставлял.
Потом они по мосту решили пройтись,
Надеясь на лучшую личную жизнь.
И, стоя на мосту, она кричала: «Вернись!»- надеясь на лучшую жизнь.
Но вот в шуме волн прозвучал ей ответ:
«Хотел, но назад дороги уж нет .
Дороги уж нет . Ты утонешь...»
На миг крик застыл над прозрачной водой,
И вдруг слышен всплеск, и ни звука более...

На аллее стоит старый клён,
Весь усыпанный жёлтыми листьями.
Каждый лист весь пронизан солнцем.
Миг, и с ветром он вместе кружИтся.
Каждый лист так мечтает,
Что он оторвётся от ветки кленовой ,
И мечтает увидеть весь мир,
И мечтает стать жизнью новой.

Мы приехали в аэропорт Домодедово.
Там людей было просто немерено.
Ожидали посадки, ну час, может, два.
Вдруг услышали мы такие слова:
«Пассажиры авиалинии , на посадку пройти не могли бы вы?»
И летим всей толпой мы в зал вылета
И спешим в самолёт,
Пусть красивою птицей нас унесёт .
Мы вбежали в самолёт, и вот информацию слышит народ:
«Пристегните ремни, внимание! Вас приветствует авиакомпания!»
Самолёт серебристою птицей, прямо в небо взлететь он стремится.
«Мы взлетели, за бортом -8,
Мы пока не вставать вас попросим!»
Море, и реки, и горы промелькнули, исчезли так скоро.
И озёра с водой голубою,
Всё это было так далеко,
И этого я не скрою.
Промелькнуло, потом пропало,
А потом облаков одеяло.
И летишь - сверху солнце,
А снизу вода .
Впереди туман простирается:
«Внимание! Пристегните ремни!»
Наконец-то мы приземляемся!
Долетели без происшествий. Попрошу за вещами прошествовать.
В Аэропорте мы, в Симферопольском,
За машиной мы едим в автобусе .
Чтобы ехать в старинный город Бахчисарай,
Где гуляют собаки
И для них здесь рай.
Через два дня поедем в Севастополь,
Портовый тот град,
Где корабли и подлодки
В рядочек стоят.
А потом улетим мы в Москву в самолёте.
И будет мне грустно, а отчего - вы и сами поймёте.

Слышны шум, крики, рёв моторов,
И серебристый самолёт уж рвётся ввысь.
Конструкторов и пилотов охватила тревога.
Над чёрной, неживой землёю.
Лишь только вОроны взвились .
Вот маленький, почти бумажный самолёт,
Рвёт воздух над землей, стремится ввысь.
И разлетелся искрами...
Но в креслах-парашютах
Пилоты выжили, они спаслись.

И в поле, где с шумом колосьев
И скрипом мельничных крыл,
Тебе я стихи сочинял там,
Тебя я там крепко любил.
Но вот обветшала мельница,
И мы уже не молоды:
У меня зубы выпали, у тебя поседели волосы.
И пусть бы, конечно, вертится
Пока не упадёт
Твоя ветряная мельница
И твой горячий лёд.
Когда б ты не умирала,
Твой верный пёс умрёт,
А главное, самое страшное, растает горячий лёд.
Но там в нём не будет надобности,
Ведь будем мы вместе жить.
Добра и тепла и радости
Нам хватит, чтоб их разделить.