Спас сам себя от инфаркта миокарда.
Отжимался носом в дверях у храма,
кланялся ему в ноги, перепутав Б-га со статуей.
Занимался прыжками в длину и кровопусканием.
Ломал себе ребра в попытке найти в глубине сердце.
Я приседал, бегал, стоял в планке.
Делал себе татуировки шприцем.
Кричал на отражение в зеркале.
Рвал на части все самое ценное.
Пил нефть, пытаясь проблеваться.
Представлял тебя другим человеком.
Вырезал скальпелем клеймо на пальцах.

Я пытался понять, что со мной происходит.
До себя дое**ался настолько, что похоже люблю тебя.
Некуда деваться.

Ты сегодня красивая и полуголая.
Порт Севкабель и платье зелёное.
Ты фото в памяти моего телефона.
Но не более.
Ты сегодня смотришь полутомно.
Под глазами синяки лежат как уральские горы.
Ты откуда-то из изумрудного города.
Но не более
Ты такая, как Малая Бронная навстречу Большой Бронной.
Как стакан об стакан и привкус соли.
О тебе пела Элли на маковом поле.
Но не более.
Ты читаешь вслух и громко Набокова.
Один на один, пополам и спросонья.
Улыбнëшься как ножик в кармане убогого.
Но не более.

Пусть кто-то другой
целует твои слова, подвешенные в воздухе спальной,
Слышит твои духи, которыми можно до глюков надышаться.
Пусть кто-то другой дарит тебе ромашки.
Я не умею всё это делать,
я не умею любить по-настоящему:
легко и понятно.
И пусть кто-то другой за меня это сделает.
Я обязательно прое**усь когда-нибудь.
Ты не заметишь,
ты не почувствуешь.
Я не скажу ни слова о том, что всё бесповоротно закончилось.
Скрутилось, скурилось, исчезло.
Чтобы не ранить тебя случайностями,
не сдирать кожу скальпелем.

Твои глаза как ветвь райской яблони
и её невозможно испортить.

Мужчины за тридцать восхищаются моими глазами,
не могут оторваться так и хочется выколоть.
Какая вам разница, какого они цвета, разреза,
какое вам дело
до формы носа?
Мужчины за тридцать.
Мужчины за сорок.
Военные сборы
в двадцать третьем году.
Мужчины за тридцать,
если ткнуть в любого из вас пальцем,
окажется что вы убийцы, насильники, воры.
Если ткнуть в вас ножичком,
вы удивитесь —
это бывает больно.

Всё хорошо.
Пролился летним дождём в кружке чай,
Задëрнуты шторы и включен фонарь за углом.
Всё хорошо.
Ты рядом со мною вдыхаешь тихо-тихо,
Шумит состав за окном, воет ветер и поют птицы.
Всё хорошо.
Поверь, мне всё хорошо, как никогда не было.
Хвоей пахнет постель и мнутся одежды.
Всё лучше, чем прежде.
И всё хорошо.
Смахнëшь с лица скупую жалость.
Но места для разлуки не осталось.
«Всё хорошо» — напишешь на листе.
Ты собираешь буквы в тарелке с супом.
И занимается над нашей землёй рассвет.
Всё хорошо.
Поранила колени, когда спускалась в воду.
И сорвался с крыши аист, твой билет.
Но всё хорошо.
Промокли ноги и носки, простыли, мы — дети.
Будем греться как кошки на солнце.
Всё хорошо, верь мне.
Проснёшься от холода почему-то, ведь жарко.
Прошлëпаешь босиком в коридор.
И поймёшь, что меня нет рядом,
Меня давно нет рядом.
Пустует крючок, обувница и дверца шкафа.
Меня нет рядом, не было, нет.
Слышишь?
Нет!
Но всё хорошо.
Просто так, бéз вести, без неё.
Без известий,
Неизвестно где.
И всё хорошо.