В неприметной и скучной полутёмной квартире
Одиночество бродит размером три на четыре,
И под лампой желтеют фотографий страницы,
И в темноту уплывают застывшие лица.

И сидит он, согнувшись — сигареты и водка,
А в глазах новостей последняя сводка,
И тоски пелена и равнодушия лента,
И судьба простого русского интеллигента.

А года понемногу заползают за сорок,
И обыденность крысой продолжает свой шорох,
И если жизнь самолёт он в нём не пилотом,
И ночь опустилась на снег вертолётом.

А помнится, было, всё красиво листалось,
А сейчас алименты, жена-стерва сошлялась.
И писались стихи, и в жизнь была виза,
Но слетела мечта, как голубь с карниза.

И вот теперь — дом, работа, полудурок начальник…
И не вернуться туда, где всё изначально.
И осталась судьба и немного таланта,
И лицо как у спившегося эмигранта.

И так всё проходит безнадёжно и мутно.
Занавески мещанство, но без них неуютно.
И слёзы в глазах и дрожь в пальцах нервозно,
И, конечно, он понял, что всё уже поздно…»