Вербы милые барашки
Бархатисты, безмятежны,
Распушились бесшабашно,
Скромно, весело и нежно!
Краски светятся жемчужно
На исходе всех печалей,
И ночей холодных, вьюжных,
И дороги слишком дальней.
Словно солнечные пятна
Оживили ветки дружно.
А художнику понятно:
Рисовать всё это нужно!

 Вербы милые барашки
 Бархатисты, безмятежны,
 Распушились бесшабашно,
 Скромно, весело и нежно!
 Краски светятся жемчужно
 На исходе всех печалей,
 И ночей холодных, вьюжных,
 И дороги слишком дальней.
 Словно солнечные пятна
 Оживили ветки дружно.
 А художнику понятно:
 Рисовать всё это нужно!

Вишнёвый сад тихонько дремлет,
В прохладу ночи погружён.
Светлеют нежные деревья,
В саду отрадно и свежо.

Прошелестев над самой крышей,
Улёгся вдруг у самых ног
Мерцающей цветущей вишни
Весенний лёгкий ветерок.

Луна волшебная над садом
Размыла неба тёмный фон...
Что, если счастье – где-то рядом,
А все печали – только сон?

 Я утопаю в запахе сирени.
 Такой тревожный,тонкий аромат,
 Одновременно летний и весенний,
 Наполнил мир, мою судьбу и сад.

 Воздушная, сбивающая с толку...
 А тень, как будто кружево, дрожит...
 Но отчего же длятся так недолго
 Сиреневые ночи -миражи?

 Что из того? Потом наступит лето
 И принесёт другую красоту.
 Художнику приснится сказка эта,
 Его чудесным краскам и холсту...

Две женщины и водоём,
А в нём деревьев отраженье.
Над чудным зеркалом вдвоём
Остановились на мгновенье.
И тишиной окружены,
Неповторимы и смиренны,
В свои мечты погружены
Две родственницы, две Елены.
А может быть, лесные феи?
Не зря накидки их туманны...
И стал их сказочным трофеем
Покой - отрадный и желанный!
Они, как лилии, застыли.
За ними - чистая зеркальность.
Свой мир счастливый затаили.
Непостижимую реальность.

Стали волшебны ночи...
Ветер прохладой веет.
Небо глубже, темнее.
Стали волшебны ночи.
"Зорень" - назвали точно...
Вспыхнут вдали зарницы,
Речка засеребрится.
Выглянет старый леший,
(Он ведь хозяин здешний).
Падают звёзды в речку,
Сосны шумят о вечном...
Зябко между мирами.
Осень не за горами.

Всё кружатся в осеннем танце листья,
Ветрами вдоль дорог разнесены.
Давно закрыта старенькая пристань,
И летние досматривает сны,
В которых наша парусная лодка
Плывёт себе к затерянным мирам,
И молодость - бесценная находка-
Как будто рада крепнущим ветрам.

Пусть пасмурно, накрапывает дождь,
Я пребываю в золотых мечтах...
Заметила тебя: вот ты идёшь,
Букет красивый у тебя в руках!

Велит уже осенняя пора
Кленовым падать медленно листам,
И вместо Жаро-птицева пера
Листок на память предлагает нам!

Не замечаем дождика туман...
С тобой мы наше счастье обрели!
С тех пор кленовый лист- наш талисман
И символ нашей встречи и любви!
Танцуют листья...
Танцуют листья медленно и плавно,
Листает ветер ноты своенравно,
И мы танцуем под осенний блюз.
Простилось лето с нами. Ну и пусть!
Ах, этот блюз - медлительный и славный!
Всё повторяет музыка о главном,
И обещает лето: "Я вернусь! "...
Пройдут ненастья, холода и грусть...
Танцуют листья.
Легонько, ненавязчиво, неявно,
Напоминая о минувшем, давнем,
Благославляет осень наш союз!
Всё длится танец и сверкает блюз.
Подхваченные темой музыкальной,
Танцуют листья...

Не за горами горькая утрата:
Весь мир прекрасный – где-то там, внизу.
Всё будет неизвестно, непонятно,
Тревожно, словно в сильную грозу.

И засияет Млечный Путь! Однако
И холодом потянет за версту.
Но верный друг – лохматая собака
Со мной пройдёт по звёздному мосту.

Собака совершенно не боится.
А звёзды рассыпаются вокруг.
То звёзды ли? Или родные лица...
И тайна, проявившаяся вдруг!

Тяжёл отцовский взгляд. Сын перед ним.
Вина, а может, клевета - сломила...
Непонимание, как едкий дым.
И даже время, кажется, застыло.

Два принципа морали так близки...
Для очень многих выше справедливость.
Но можно ведь понять, и снизойти,
И проявить неслыханную милость...

На это Пётр, конечно, не пошёл.
Быть милосердным, безусловно, сложно.
Тот эпизод в Истории большой
Запечатлел талантливый художник.

Картина повествует, не молчит
О том, что было в мире и такое...
А ныне здесь музей. Луна в ночи
Взойдёт, внезапно высветит покои,

И тени разойдутся по углам,
И – раз в сто лет,– возникнет привидение:
Великий Пётр; а здесь вот, у стола,
Царевич просит у отца прощенья!

Для режиссёра куклы – те же люди.
Заботы и поддержки ожидают.
С характером. Способны на причуды,
Но вновь и вновь на сцене оживают!
Подпрыгивают, вертятся, смеются,
Подыгрывают,- а порою спорят,
И замыслу не слишком поддаются...
Но всё-таки они сдаются вскоре.
А дети их с восторгом принимают.
Смотрите: куклы в платьицах атласных!
Поют, кричат, дурачатся, играют,
И жизнь свою поведать нам согласны!
Актёры говорят за них, по роли.
Но кажется порою режиссёру,
Что действие у кукол под контролем,
И что они – соавторы историй!