Остуда

Когда нужны были поддержка и защита,
Когда тебя, просила я помочь,
Когда душа была истерзана разбита,
Ты просто уходил, все дальше, прочь.
И было все как прежде, не иначе,
Ты мне звонил, о чем-то говорил,
Но был ли мне как прежде предназначен?
Мелодий тех мой слух не уловил.
И веяло какой-то мерзлотой,
Каким-то смрадом, холодом могил.
Ты был как будто вовсе не со мной,
С каким-то камнем тихо говорил.
Холодным взглядом, обращая в дрожь,
От страха веры в безысходность,
Тот зарождающийся в сердце дождь,
Провозглашая чувствам непригодность.
И притаившись, где-то крадник за углом,
Уж ликовал, разрушив чьи-то судьбы,
И черный ворон пагубным крылом,
Махнул над мачтой тонущего судна.
И праздновала, дело совершив,
Всё та же беспокойная старуха.
О карме, словно вовсе позабыв,
Лишившись, будто зрения и слуха.
Она хотела только выиграть бой,
Оставшись также властной, при короне
Рискуя человеческой судьбой,
Чтоб место сохранить на черном троне.
Она тонула, нежилась в огне,
Съедавшим все, что было в ней живого,
Верхом, на слишком призрачном коне,
Том, что стоит у берега крутого.
А под обрывом ее дочь и сын
Пытаются вскарабкаться обратно.
И сколько ей еще нужно причин,
Чтобы понять, что все не безвозвратно.
И все вернется болью во сто крат.
Потомкам, ею проклятого рода.
Никто, конечно же, ни в чем не виноват,
Но так решили ее ненависть и злоба.
Не будет счастья, там, где был мороз,
И не растает тот, кого пленили,
Тот, кто остуду в жизни перенес.
Его глаза погасли и остыли.
А сердце камнем залегло в груди,
Душа летает где-то далеко
И сердце от того еще стучит,
Что чувства побороть не так легко.

Пройдут года, спадет могильный порох,
И черный ворон спешно улетит,
Душа вернется, скинув с сердца ворох,
Напомнив, что внутри еще болит.
Наполнившись тоскою настоящей,
Какой-то сладкой нежностью, теплом,
Погнавшись за мечтою уходящей,
Вернувшись снова, в тот счастливый дом.
Где было столько нежности и ласки,
Добром, где согревали в зимний день,
И разливались солнечные краски,
Грядущих, чередою перемен.
Когда-то жили там надежда и уют,
Его любили, ждали ночи напролет
Ведь может быть и там уже не ждут,
И зря туда душа его ведет…
Сглотнув комок, что к горлу подступил,
Он удалялся поступью тяжелой,
Он снова, как и прежде уходил,
Не проронив ни возгласа, ни слова.
А в доме за спиной погашен свет,
Надежда в нем сегодня умерла.
И наблюдала уходящий силуэт,
Та самая, что так его ждала.