А Р М Е Й С К О Е

Классно было на "гражданке" Вот такая карусель.
А теперь мотай портянки, кашу жри и пей кисель.
Всё зелёное; казармы, сосны, форма и трава.
И сержанты, как жандармы; клеят нам свои права.
Всюду новые порядки. Каждый день с шести утра,
начиная с физзарядки, начинается муштра.
"Вспышка слева" "Вспышка сзади" Каждый лезет поучить.
Ах вы, долбаные бляди, может хватит нас дрочить!?
А лишь только вечереет, младший комсостав звереет;
делаем "Подъём-Отбой" Вскоре им надоедает.
Свет в казарме вырубают. Спи, салага, чёрт с тобой! 78 Балашиха

Мы недавно расстались с пилотками. Чуть пораньше простились мы с мамами.
Цедим зной обожжёнными глотками, прикрываясь от солнца панамами.
Вон из пекла казарм; адски душными казематы со стенами голыми...
Хватит робкими быть и тщедушными! Породнимся с татаро- монголами!
Комары к ночи из чахлой зелени к нам в постели прут; оборзели они.
Сплошь искусаны ими "годки" "молодые" и "старики"/(не окончено)
Где-то рядом пасётся верблюдица со своими двумя верблюжатами.
Я тяну в чайхане жар из блюдица, дуя на воду губами сжатыми,
соревнуясь с ребятами многими, казашатами сплошь босоногими,
что степными несутся аулами, в спины ветром тугим подгоняемы,
пропылённые, с жёлтыми скулами. От свободы своей невменяемы.
78 Шевченко и 96 Монреаль

Валентине Николаевне Пэнь, руководителю
джанкойского Пэн(ь)клуба, посвящаю

Спим на крыше; сони. Что ж, ребята, спите?
Здесь вам- не в Херсоне! Если ж кто и с Пите-
ра… К нам из Гаскони в дождевом озоне
вороные кони мчатся по промзоне.
Что их гонит вза_шей? Бешено- игривы.
Знать аркан казаший в их вплетётся гривы.
Под палящим небом; пять минут на воле;
подойду к ним с хлебом, вывалянным в соли,
и со жменей гречки. Отведу их к речке.
Соскребу с них копоть. Буду гладить, хлопать...
Год ещё в вертепе. Да и нет тут речки.
Не сбежать во степи, кони- "человечки" ~78 и 94

Вокруг меня- почти враги. Кто; полулюди, полузвери?
Их осторожные шаги весь день слышны у моей двери.
Глаза их кровью налиты; внезапной з/лобою сверкают.
И полудикие черты происхожденье намекают.
За дверь почти не выхожу. И так все тело в их укусах.
Сейчас немного расскажу о слабовольных жалких трусах.
Идут они на поводу у крупных особей и сильных,
неся покорную узду на мордах выпачканных, мыльных.
А будет отдан им приказ, начнут они лягать, кусаться,
с бездумной з/лобою бросаться на вас, не ждавших их "проказ"
А за окном бушует жизнь, кладя на холст галлоны краски...
В казарме мрачной- волчьи маски и быдла преющая слизнь. 78-79

Три башни

В небо упираются три башни. Может, в них красавицы живут?
В сказочно-волшебный день вчерашний может быть, они меня зовут?
Башни ослепительно сверкают, щедро светом солнечным облиты.
Может, то поэтов завлекают в Вечность неземные Аэлиты?
Оседлаю я коня лихого (На Пегасе не летал ни разу) /(не оконч.)
может верно найденное Слово; может метко сказанную Фразу.
Облака белесые покаты. Горизонт в песчаный цвет окрашен.
Ой, лети, мой конь, под облака ты. Донеси до окон этих башен.
Только нет у башен этих окон. И не слышен в них девичий голос.
Не покажется волнистый локон. И не промелькнет кудрявый волос...
В небо упираются три башни. Не до сказок тут и не до од.
Просто это - газовый завод. День сегодняшний, а не вчерашний.
79.Н.Узень. Поздний вариант утерян.

Трубы

Трубы, трубы, трубы. До чего ж вы грубы!
Толстые и тонкие; серебристо-звонкие.
Длинные-предлинные, как стихи былинные.
Тёплые, горячие. Зряшные и зрячие.
Глупо неуместные. Старожилы местные,
символы Содома. Побывать бы дома!
Всё здесь надоело. Да, видать, заело...
Также целят в почки, также метят в зубы.
И не спишь пол- ночки. Заебали трубы! ~78-79

Август. Суббота. В отряде- занятия. В ротах томиться устав,
хмурых стройбатовцев дерзкая братия тщетно штурмует устав.
Прямо за окнами дыбится газовый шумный огромный завод.
Как металлических остров саргассовый в море химических вод.
Вдруг, неожиданный и вызывающий, охнул приглушенный взрыв;
будто на теле давно созревающий вскрылся опасный нарыв.
Спрятались трубы за тучами чёрными и извергается пар.
Искры оранжево-серыми зёрнами сеют на землю пожар.
Плац до отказа запружен солдатами. В ротах царит пустота.
Лижет огонь языками косматыми дня золотые уста... 79

(Феде Миките, Васе Федоришину, Ване Павлюку и Юлию Кондрацкому)

За стеной мороз и вьюга, но под вашим кровом я;
карасёвая биндюга и хозсбродные друзья.
Вася- плотник всё халтурит. Ваня, хлеб нарезав, спит.
Кто-то спорит, кто-то курит, кто-то, cлушая, сопит.
В двери нож кидает Мишка; мне панаму разрубил.
Ах ты, долбаный дебил! Ах ты, гадкий поваришка!
Я ругаюсь и смеюсь; на него нет сил сердиться.
Он наигранно стыдится... Только я хотел прилечь,
как оставшееся место незаконно занял "КЭЧ"*
Вы уехали и я здесь без вас один остался.
Дембель ждать заколебался. Скоро ль очередь моя!? 80 Н.Узень
*Ответственный по коммунально-эксплуатационной части.
=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+
Ваганьковское кладбище

(В.С.Высоцкому посвящается)

Камни в снежном трауре. Холод идиотский
для меня, крымчанина. Публика грустна.
А за той оградою, где лежит Высоцкий
средь цветов и зелени- шумная весна.
Его голос в записи фоном к птичьей трапезе.
Чей-то переписывают поминальный стих.
Горе здесь не мыкают воробьи, чирикают:
"Что ж ты, свет- Семёнович, пел и вдруг затих?
Поимей терпение; выслушай- ка пение
наше; долгой будет ли память о тебе?
Наша соплеменница каркала; изменится
скоро всё в Чернигове и Курган-Тюбе"
...Липами и клёнами вся земля осе_нена.
Всякого сословия в склепах набекрень.
"Слушайте, товарищи, где найти Есенина?
Я б ему, родимому, преподнёс сирень" ~82 и 96

Серые доколе ж дни?

Илье, Алле, Жене Грудниковым посвящаю

Серые доколе ж дни и на теле пролежни!?
Убежать ли серною вдаль от тёплых гнёзд
и мирского бремени, растворясь во времени,
спрашивая встречного: "Сколько в небе звёзд?"
"Звёзд на небе, видимо, видимо-невидимо"-
отвечает весело древний звездочёт-
"Все хотят Икарами быть. Пугают карами
их. Безпечность юности всех туда влечёт.
Но потом, степенные, вы в потоки пенные
падать не отважитесь, крылья опалив.
Дылды и орясины; на отцов оря, сыны
по- мещански гнёздышки в зарослях олив
вьют. Но есть немногие- судьи наши строгие,
те, кому прясть подвига вековую нить.
Как железо прочные, в мыслях непорочные,
на костёр готовые. Им наш мир гранить!"
Лет усыпан пудрою. Взгляд с хитринкой мудрою.
Руки работящие. И морщинист лоб.
Крут в бою с химерами. Светочем над эрами.
В мантии Учителя. Знатен, но не сноб.
Благодарен случаю; встану я над кручею.
Размахнитесь крыльями руки на лету.
Трицепсы резервные, трепещите нервною
дрожью. Я не вяленый; хоть закис в быту
Мрак скрывает пропасти. И галактик лопасти
мечут астероиды; (дьявольский) дизайн.
На Земле мы- пленные* Распахни Вселенные,
не скупись, показывай, Кладовая Тайн!
Миг рябит парсеками. Очи скрыты веками.
Тихий голос старческий слышится вдали:
"Лучше не блажи, теля, встретив небожителя
в мире, отразившемся в наш с картин Дали" ~85
*Впрочем, чтобы быть достойными освоения Космоса, нужно
поменять нашу ментальность; перестать ненавидеть мать- При-
роду, перестать считать её своей рабой. Нужно перестроить
наше сознание на развитие духовных качеств, физических дан-
ных, оказавшихся под гнётом не в меру прыткого технического
прогресса. Без них этот "прогресс" не стоит и ломаного гроша.

Свалка песен (cказ)

Цирк привёз смятение и праздник. "Навострив" нос острый, как кинжал,
Буратино, маленький проказник, из каморки Карло убежал.
Словно началось землетрясенье. Визг и крики, рёв и топот ног.
Славно отгуляем воскресенье! На лотке - конфеты и пирог,
поросёнок жареный с петрушкой рядом... с неулыбчивой старушкой.
У другой торговки - башмаки, ткани, пояса и... мужики
цену "непомерную" сбивают, меряют и дальше уплывают.
Праздник для воришек и пролаз. Кто-то вон стянул уже две груши.
Режет пестрота голодный глаз, бьёт заморский "рок" кувалдой в уши.
Двое рыбаков (на вид- татары) предлагают свежую форель.
Ша, роняет грохот бас- гитары в микрофон вспотевший менестрель.
Так устал бухой бедняга, словно, половой заканчивает акт.
Рядом полуголая певичка лихо пританцовывает в такт.
На эстраде нынче - обезличка. На эстраде жизни - всё условно.
Обнял неприлично парень девку; добивают песню-однодневку.
На торгах мычит и блеет скот. Развернулось карнавалом шоу.
(Буд-то в фильмах Александра Роу) Лапу тянет к вам облезлый Кот,
нищий из Арго. Лиса Алиса только-только из Страны Чудес.
Уплетает жадно чашку риса, опираясь на костыль картинно.
В дальнем далеке темнеет лес. Сквозь толпу стремится Буратино
на простор, где нет людей и зданий; тёмных искалеченных созданий.
"Что тебе, Базилио? Лиса! Нет в карманах курточки ни сольдо.
Алые лишь песен паруса, рифмы про красавицу Ассоль да
луковица горькая, как явь, как сей мир, роскошный и убогий,
где нет места сказке; технологий- пруд пруди в нём...Хватит, не слюнявь
ты, Лиса, глазами! Вправду нечем мне двоим несчастным вам помочь"
"Посмотри; наступит скоро ночь. Близко хоть собрался ты, далече?"
"Я иду на северо-восток. Разнести хочу вот эти песни;
будущие ритмы Красной Пресни; новой жизни крохотный росток"…
Лес сменил заброшенный пустырь. Что там за безформенная куча?
То- ли полусгнивший монастырь, то- ли низко опустилась туча.
А быть может, то в глазах рябит. Ближе подойди, услышишь скрип ты.
Видно, это ветер теребит пней берестяные манускрипты.
Скрипки слышен заунывный стон, саксофона сиплые потуги.
Обронили старенький чарльстон, блюз, отжатый джаз и буги-вуги.
"О безумный, подлый, гнусный мир, жертва философии Сократа.
Ты растил растлителя. Кумир сделал нас персонами нон грата.
Лица гейш скрывает лжи фата. Жрут они с ним плод запретный древа
и танцуют танец живота, и вещают лажу чернью чрева.
Это гибелью чревато..!" Вдруг; двое в амулетах, как шаманы,
в капюшонах с прорезями: "Друг, ну-ка, выворачивай карманы! "
"Обходи его, трусливый Кот! С этим не добьёшься компромисса"
"Головой пырни его в живот, костылём огрей его, Алиса!"
............................................................................................................
"Тише, ноты, тише; он очнулся" "Колпачок изорванный надень!"
Проплутав весь следующий день, Буратино наш домой вернулся.
А его украденные песни, с неприглядной ложью слов иных, ~83 и 97
распевали бюргеры в пивных, вкладывая ненависть и спесь в них.

Его Величество Актёр

А.И.Райкину посвящается

Вам, смеха храбрый гладиатор, сатиры верный мушкетёр,
Ваше Величество Актёр, Его Величество Театр
благоговейный шлёт привет и пожеланье долгих лет!
...............................................................................................
Гул толпы- не звон тимпанов; очередь на "бронь"
Небольшой букет тюльпанов кровянит ладонь.
Жду на паперти театра, холодом дыша,
пациентом психиатра; в пластырях душа.
Вороньё надрывно долго кашляет враньё.
Подошла к подъезду "Волга" Райкин из неё
на сугроб ступает снежный. Как в волшебном сне
слышу голос тихий нежный: "Это разве мне?"
Сердце странно, струнно сжалось. Тенью взмыл смычок.
Восхищение и жалость; милый старичок.
Он- великий юморист. Но, руки взяв по швам,
говорю чуть- чуть корыстно: "Да, всё это вам.
Вы слыхали про Джанкой-то..? Я- оттуда... Ждал
встречи с вами..." Он какой- то женщине отдал
те цветы... Ну, вот я в зале. Тот же гул; как на вокзале.
И... глаза в глаза. Парадоксом силлогизма
смех до стона, до трагизма, как в жару гроза.
Замечательно, не так ли; самому вести спектакли
в семьдесят шесть лет, полуправдой не картавить,
не фальшивить и оставить свой в искусстве след. ~87 и 96
*В цветах была записка: "Труженику сцены, Чаплину
слова, Вам, Аркадий Исаакович, низкий поклон!"

Для чего человек живёт?

Для чего человек живёт, поедая мясное и зелень;
чтоб затем унавоживать землю? Для чего человек живёт?
Чтобы сплетничать, ахать и охать, утолять жажду, голод и похоть?
Для чего человек живёт? Чтобы в кучке имущих, но з/лобных,
угнетать "человекоподобных"? Для чего человек живёт?
Чтобы быть унижаемым, битым, неожиданно кем-то убитым?
Для того человек живёт? И когда уже мы, в том числе я
с человечеством трудно взрослея, терпеливей добрей и мудрее станем? ~80

Быть не бездарью-"сапожником" а, воистину, творцом!
Музыкантом и художником. Сценаристом и певцом.
Постановщиком (не зрителем) Переплавив драму в "рок"
стать ваятелем, воителем, модельером нотных строк!
А пока что, я- посредственность; не актёр и не мудрец.
Словно замкнутый ларец. И боюсь, гоню ответственность. ~85
=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=

Сонет

Кто ты, солнце светозарное? Кто ты, радуга стоцветная?
Я пишу стихи "базарные" силясь высказать заветное.
Ты нежнее солнца, солнышко, ярче шарфа в небе пёстрого.
Ты в земле весенней зёрнышко, гребешок побега острого.
Может ты девчуркой малою видишь этот мир лазоревым?
И в косичках банты алые. И глаза искрятся зорями.
Поэтесса гениальная. Между нами нету равенства.
Что тебе моя банальная рифма; нет в ней грёз и таинства.
Тополёк мой в лёгком платьишке. Родничок в раю евангельском.
На колени встану; батюшки, уж не фея ль с ликом ангельским!?
Чтоб не стать твоим фанатиком, вспугну марево манящее.
Но повязано канатиком любви сердце гомонящее. ~84

Сирано

Молнией сверкнули праз(д)ники. Снова жизнь пугает буднями,
как предсказывали П.Разники* на руинах халабуд** днями.
Жёсткий куст покрылся почками. Ждал, волнуясь, набухания.
Но сквозило между строчками леденящее дыхание.
Безполезно ждать спасения. Куст хиреет угасающе...
Светит солнышко весеннее, и не высохла роса еще.
Но оно лучами тянется вдаль к планете с принцем маленьким.
Не достанет; не достанется чужеземцу с венцом аленьким.
Принц- красивый стройный вежливый. Я ж (дурное наваждение)
с длинным носом от рождения и царапинами свежими.
Оглянись, моя хорошая. Будь моею ты принцессою..!
Снегом строчки припорошены. Неоконченною пьесою...
*Еврейская фамилия **хижин, халуп, лачуг, хибар. ~84

Сизиф

Рифмы слагаются в строфы. В строфах рождается миф.
Тащит свой крест на голгофу хмурый усталый Сизиф.
Тропка змеится ввысь прямо. Давит проклятьем валун.
Тащит упорно, упрямо вот уже несколько "лун"
Холодом дышит вершина. Непроходимый карниз.
"Кто бы помог! Ни души. На-а-а..." Камнем срывается вниз.
Грудь отзывается болью. Руки, разбитые в кровь.
Но в соответствии с ролью всё начинать надо вновь.
Раньше был дружен с богами. Ныне же полон скорбей.
Катит руками, ногами камень, как жук-скарабей. ~84-85
=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+

Р Е К В И Е М М А М Е

Эпитафия

Поглотила сырая яма грубый, тканью оббитый гроб.
Вырос горб, земляной сугроб. Навсегда ль расстаёмся, мама?
Протрубила зима "отбой" Отдыхай теперь вечно-вечно!
Все Вселенные будут свечно плакать звёздами над тобой.
Быстро жизнь пронеслась твоя, съев лимонные доли доли.
Что за прок от такой юдоли, что безчинствует, боль двоя?
Летаргический сон овей свежевырытые могилы! /(не ок.)
Причитания "Хавы нагилы" Слёзы двух твоих сыновей. 85

Мамины фотографии

На поклон, ни в какой парафии, не пойду; ни к попу, ни к имаму.
Вот, печатаю фотографии; вновь и вновь воскрешаю маму.
То нечёткие, то сплошь пятнами; слишком светлые, слишком тёмные.
Словно собрана горсть опят нами у больницы той в те дни томные.
Оголённый двор в клочьях зелени смотрит серостью луж асфальта.
Переполнены, сплошь заселены оба здания. Солнца смальта
с панно неба жжёт мозаичного необутую, в шубе, тую./(не ок.)
Клякса цвета желтка яичного, что дают на завтрак вкрутую
в симферопольской онкологии. "Кто забросил туда таблетку!?"
Полдень распекут врачи строгие, как какого-то малолетку.
Обречённость; это не байка вам! На закате дни; скоро; скоро...
У бордюра в халате байковом. Нет в глазах ни мольбы, ни укора.
Жизнь её зацвела не розами. И закончилась без наркоза./(не ок.)
Организм изъеден циррозами до хронического лейкоза... /(не ок.)
Запрудить бы мне Реку Времени, повернуть вспять Леты течение.
На себя взять часть её бремени, часть страдания и мучения. 85

Памятник маме

Не грандиозный монумент притворный; я памятник воздвигну стихотворный.
Он будет неказист и невелик. Но не англосаксонский или римский,
а ласковый родимый материнский пусть твой в нём отразится лик.
Ты и сама была немного зодчим. Стал отчий дом наш без тебя, как отчим;
где ты, упорствуя; день ото дня крепя очаг и гаснущие силы;
болезная, в преддверии могилы ваяла непутёвого меня./(не ок.)
Не заглушить могилы зов утробный. Не достучаться в мрачный мир загробный,
где одинёшенька- одна лежишь смиреною затворницей- монашкой,
прикрытая лишь платьем да рубашкой на кладбище в одной из келий- ниш. 85 и 94
=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+=+

Осень-железнодорожница

Пожелтели листья и пожухли. Мокасин осины просит каши ль?
Не надеть мха преющий кожух ли? Сырость одолела, мучат кашель
и тумана пегая мокрота… Словно допотопные химеры
выползают из-за поворота с чешуёю ржавой "длинномеры"
Нет ли где поблизости истока или разметавшегося устья
этого железного потока среди трав степного захолустья?
В нём состав среды весьма полезный. Окунись-ка, милая, со мною!
Я такой же сирый и болезный. Видишь, сколько струпьев, сколько гною.
Тепловоз заржал: "Ай, чудо- юдо! Не тебе ли, кляча, эти "плети?"
(Из "платформ" внушительное блюдо. А на блюде- мокрое спагетти)
Заурчал взволнованно и жадно, подхватил: "Как жёстки да как скверны!"
Хлестаков хозяина таверны так дурил, глотая "оранжад"... Но,
поезда "сквозят" "Закрыты окна" Осень занята своей простудой.
Старых рельс венозные волокна на гриль шпал свалили амплитудой. ~87

Документ западных миротворцев

Снова, словно по Майн Риду, из какой-то книги новой,
по Парижу, по Мадриду скачет всадник безголовый.
Слышен в безмятежном трёпе клич почти по Марксу: "Люди!
Призрак бродит по Европе; призрак ядерной прелюдии!
Под "Прощание славянки" блюз на Йоркском карнавале,
смертью русские и янки пол- земли нашпиговали.
Держиморды-мордобои и техасские ковбои
лезут на арену ринга. Вместе москали и гринго
ядерные ставят ульи, приступая к севу СОИ,
заарканив мир лассо и пасти выставив акульи.
Будут гадки и з/ловещи всходы из зубов дракона
с Юкона до Оймякона. Лагерь мира взяли в клещи.
(Кабы там единство было!) Вскачь пошла Земля-кобыла,
с крупного пытаясь крупа сбросить обречённость трупа.
Мы живём безпечно, розно, мафиозно, одиозно.
Заклинает Рок всех грозно: "Не очнётесь- будет поздно!" ~87 и 96

Некролог собаке

Мо