ЛЮБОВЬ В КАЖДОМ КУСОЧКЕ

Вот уже много лет мужчина средних лет, по имени Сем, приходил в не большую кафешку на Бейкер-стрит. Не смотря на то, что это далеко не главная улица Лондона, это не мешало ей быть одной из самых известных в мире. Именно здесь располагался музей гениальнейшего сыщика всех времен и народов Шерлока Холмса, созданного не менее гениальным автором Артуром Конан Дойелем.
Может быть именно этот факт, где-то на подсознательном уровне, придавал выбору кафе некую загадочность и… Нет, приключенчеством здесь не пахло. Скорее наоборот. Ежедневно, точнее, из года в год, он приходил сюда как на работу, ритуально выполняя одни и те же действия. Размеренность, присущая его природе и нутру, ощущалось во всем. Неспешно входя, он здоровался с официантами, окидывал взглядом кафе, в поисках места приземления, и направлялся к нему.
Второй столик от окна в дальнем углу кафе – был предпочтительнее всех остальных, когда у Сема был выбор. Наверное, он уже давно мог зарезервировать его на свое имя, но почему-то не делал этого, видимо, оставляя место хоть каким-то переменам в жизни. А их было ни так уж и много. Каждый раз, он рутинно доставал из сумки ноутбук, ставил подзарядиться, включал его, и, уставившись в монитор, долго не переводил взгляда. Многим казалось, что он никогда не замечает происходящего вокруг. Но это было не так. Он обладал наполеоновской способностью слышать и видеть все, но только в том случае если ему это было нужно. Хозяин заведения, впрочем, как и весь обслуживающий персонал, очень почтительно относились к постоянному клиенту, который всегда оставлял им щедрые чаевые и отличался особой любезностью. Внешне, его образ жизни напоминал «День сурка» - ничего не менялось, и лишь ему одному было известно какие мысли и чувства чередовались у него в голове.
Заказы тоже не отличались особым разнообразием. Традиционный чизкейк с чашечкой эспрессо - составляли все его меню, которое Сем умудрялся растянуть на несколько часов пребывания в кафе. Впрочем, десерт, был лишь приятной традицией, точнее фоном, дополняющим основную цель визита.
Официанты давно приметили «постоянные» привычки постоянного клиента и, как-то раз, один из них в шутку назвал его «Мистером Пи», в честь математического константа, и это имя быстро прикрепилось за ним. Однако, обслуживающий персонал почтенно называл его Мистером Семом, всякий раз, боясь проронить закрепившийся за ним безобидный ник.
То ли Сем старательно избегал всяческих эксцессов, то ли они сами старались обходить его стороной, но он никогда не был проблематичным клиентом для этого заведения. Лишь однажды, в один из похожих на все остальные дни, ему принесли заказ с просроченным чизкейком. Проглотив кусочек, с виду аппетитного десерта, он сразу же понял, выпечка была не свежей. Вначале, он решил проглотить вместе с чизкейком и не большую обиду, дабы не портить давно устоявшиеся добрые отношения с работниками заведения. Но к вечеру к нему пришла пассия, с которой у него в последнее время не ладились отношения, и он заказал для нее его любимый чизкейк – коронный десерт кафе, как он считал. Новый заказ выгодно отличался от предыдущего, и был явно свежеиспеченным. «Неужели, мне, постоянному клиенту заведения можно было всучить последний кусок просроченного чизкейка?», - не покидала Сема обида. Отношения и без того не ладились, и он решил проводить «подругу» домой. Мысль о просроченном чизкейке не оставляла его в покое, и машинально, привела к дверям кафешки. Не долгая, но конструктивная беседа с официантом, должна была послужить им уроком на будущее, по крайней мере, так думал Сем. Ведь он далеко не случайный или редкий посетитель, да и хозяева заведения – отец и сын, весьма почтительно относились к его персоне. Пожалуй, это был единственный инцидент, который приключился с «Мистером Пи» за долгие годы его постоянных посещений.
В целом, его жизнь в кафе протекала размеренно, без резких контрастов и полярностей. Сам себе он напророчил миссию Великого Наблюдателя. Возможно, не в точном его проявлении по квантовой механике, но в том, что ему отведена ведущая роль в формировании окружающей реальности - он был уверен. Как и был уверен в том, что мог воздействовать на ситуации, решения и судьбы людей.
Параллельно его незамысловатому жизненному руслу, на его глазах протекали сложные и извилистые жизненные сюжеты разнообразных посетителей кафе. Как истинный наблюдатель, он замечал, что в утренние часы, кафе наполняется определенным контингентом посетителей. В основном, это люди, не обремененные плотным рабочим графиком. Некоторые назначали здесь деловые утренние встречи за завтраком, кто-то приходил один, поразмышлять о грядущем дне, за чашкой кофе или чая, ну или, утопить в них свое безутешное одиночество.
К обеду картина резко менялась. Сюда забегали работники расположенных вблизи офисов и учреждений, строго на перерыв – перекусить или плотно пообедать, назначались бизнес-ланчи, ну, и конечно, краткосрочные служебные рандеву. Мистер Сем четко различал встречи семейных пар от семейных измен в перерыв. Он умудрялся улавливать и распознавать особые флюиды, которые магически источал каждый столик. За одним из них, мужчина и женщина средних лет сдержанно выясняли отношения, точнее, сроки продолжения текущего формата отношений, за другим - молодая пара ворковала как голубки в брачном сезоне, едва обмениваясь словами, поскольку достаточно было томных взглядов на фоне переполняющих чувств и эмоций.
К вечеру картинка становилась иной. Уставшие посетители, откинувшись на спинки стульев, наслаждались заслуженным отдыхом после напряженного рабочего дня. Зал медленно наполнялся сигаретным дымом, галдящими людьми, постукиванием ножей и вилок, под монотонную игру тапера, который мастерски превращал шум зала в однородный. Конечно, в вечерние часы здесь назначались и свидания, и деловые встречи солидных мужчин в изысканных смокингах, и представителей среднего сословия. Мистер Сем понимал, что перед его глазами протекает вся человеческая жизнь – от любовных встреч конфетно-букетного периода и семейных посиделок с детьми, до слезных расставаний-разводов и скромных отпеваний ушедших друзей-родственников. Вся палитра человеческих чувств была у него как на ладони. Порой ему казалось, что он может вершить судьбами людей, но не делает этого лишь из-за неполучения официального допуска Высших сил, ну или, из-за не решительности.
Жизнь шла своим чередом. Мистр Пи был верен своему “истинному” предназначению – осуществлять миссию наблюдателя, при этом, не совершая ни каких резких движений. Подобный жизненный расклад давно устоялся и вполне устраивал его, а малейшее отклонение от созданной им константы, приводило к нежелательным сотрясениям. Пожалуй, единственным подобным сотрясением, нарушившим его привычный ход, было предложение баллотироваться в Палату Лордов. Предложение не было для него неожиданным, поскольку много лет назад, Мистер Сем активно занимался политикой, но однажды решил выйти из нее, так как его стала не устраивать атмосфера, царящая в высших эшелонах власти. Тогда-то он и решил занять выжидающую позицию, то есть, позицию Верховного наблюдателя, не ведая, сколько она продлится. Но предложение вернуться в политику, чуть было не выбило его из привычной колеи. И лишь окончательный отказ вернул его в прежнее русло.
В тот день, Мистер Сем как обычно пришел в кафе к полудню. Приветливо улыбнулся официантам и занял место за своим любимым столиком. Дальше все шло по привычному сценарию. Неспешно включив нот-бук, он как всегда, первым делом поспешил ознакомиться с лентой новостей, взглядом подозвав официанта, что бы совершить свой ритуальный заказ.
- Как всегда, - с легкой улыбкой произнес мистер Сем.
- Увы, «как всегда» сегодня, да и, пожалуй, завтра не получится?
Мистр Сем удивленно приподнял сначала одну бровь, за ней потянулась другая. Официант отчетливо понял вопрос Мистера Пи, и, не дожидаясь вопроса, ответил:
- Ваш эспрессо, конечно будет, а вот сегодняшнего чизкейка у нас нет, только вчерашний. И свежий появится, в лучшем случаи, на следующей неделе.
- Почему? Что-то случилось?
- Да, Сэр.
- Что же?
- Наш Шеф-повар, который так искусно готовил чизкейки…умер…сегодня ночью…
- Как? – вырвалось у Мистера Сема. Простите, я хотел сказать, искренне сочувствую…
- Спасибо, Сер, мы не можем прийти в себя от этой новости. Это для всех нас удар и невосполнимая утрата.
- Я вас понимаю, - соучастно промолвил Сем, машинально закрывая крышку нет-бука. Сколько ж ему было лет?
- 41. Он был в полном расцвете сил, у него было столько планов…Он недавно женился и мечтал о детях, но там, наверху распорядились по-другому. А еще, он хотел…впрочем, это теперь уже совсем не важно…
- Почему же? Поверьте, мне важно знать все об этом человеке, ведь я много лет наслаждался его изысканными блюдами, в частности, моим любимым чизкейком, и знал, что ни кто не готовит в этом городе так, как он.
- Да, именно о чизкейке я и хотел сказать. На это неделе он планировал запустить новые рецепты этого десерта и был уверен, что они разойдутся на ура. Он вкладывал любовь в каждый кусочек. Увы, этому не суждено было случиться. Господи, как же он любил перемены во всем. Теперь уже ничего не изменить, - дрожащим голосом произнес официант, едва сдерживая слезы.
- Могу я попросить Вас об одном одолжении?
- Да, конечно, Сер, кофе сейчас будет…
- Нет, спасибо, сегодня я не буду пить кофе, да и скорее всего мне нужно будет скоро уйти. Но скажите мне…у вас еще остались вчерашние чизкейки?
- Да, сер, 3 кусочка.
- Заверните мне, пожалуйста, я их возьму с собой.
- Но они не первой свежести, Вы такие не любите.
- Это не важно, они творение ЕГО рук и это самое важное сейчас. Все три кусочка, пожалуйста, - настоятельно повторил Мистер Сем.
- Как Вам угодно, Сер, сейчас распоряжусь на кухне, что бы Вам их упаковали.
- Спасибо…
Мог ли подумать Мистер Сем, что весть о смерти шеф-повара его любимого кафе могла так мгновенно повлиять на его привычный жизненный расклад, ход мыслей и переоценку ценностей. Печальный и удрученный, он шел по Бейкер-стрит с тремя кусочками вчерашнего, сегодняшнего и завтрашнего чизкейка, ни на минутку, не задумываясь о том, что сегодня, и уже тем более завтра, сыр будет уже не тем. Да что там сыр, все вокруг уже никогда не будет прежним. Он был готов вкушать каждую крошку десерта целую неделю, а то и дольше, лишь бы не страшное осознание того, что человека, полного планов и мечт, может не стать в одно мгновение. «Как же он любил перемены» - тревожным набатом звучали слова официанта. «Да уж, явно не о таких фатальных и необратимых переменах мечтал этот парень», - думал Мистер Сем. Торопливыми шагами он направлялся в неведомом ему направлении, крепко прижимая к груди завтрашний чизкейк, в каждом кусочке которого была ЛЮБОВЬ.