V. С позиций наших, вижу санитар, Он появился, белый крест на сумке. Я вижу на лице его загар, Помочь своим, опасная задумка. Потом пригнулся, к раненым пополз, Мелькает телогрейка средь убитых, Блеснул прицел, зашевелился ствол, Его увидел снайпер среди рытвин. Раздался выстрел и глухой щелчок, И санитар застыл встречая вечность. Убит, как-будто маленький жучок, Такая нашей жизни быстротечность. Не видят это те, кто помощь ждал, Все стонут и кричат, ещё сильнее. Сочится кровь и призрачен финал, Становятся минуты всё длиннее.             VI. Потом увидел из санчасти пса, Бежал по полю с ватой и бинтами. Прошло с начала боя три часа, Карабкалась собака меж телами. Обнюхивала трупы и ползла, Но это продолжалось так не долго. Зачем и почему, так много зла, Удар из миномёта, бьют осколки. От первого снаряда — перелёт, Второй же разорвался где-то рядом. С издёвкой, не по цели он кладёт, Плюётся мимо цели смертным ядом. Собака закружилась и скулит, Лишь третьей миной тело взмыло в небо. Настала тишина, надежда спит, Не спросят, не закажут павшим требу. Затихли кто был ранен, ждёт их смерть, А стоны становились тише, тише... Земля тела вобрала в свою твердь, Нас даже Бог теперь, уже не слышит. Над полем тихий плач, похож на вой, И слышались слова, взывали: «Мама»! От радости заплакал, что живой, Перед глазами, боя панорама.            VII. У нас в окопах вижу, суета, Кого-то к нам на помощь не пускают. Для раненых задача не проста, До ночи не дожить, надежды тают. Он выбрался; и всё-таки она, Да, вижу - это женская косынка, Сняла её, рассыпалась копна, Из золотых волос, она - блондинка. На санитарной сумке белый крест, Но что же ты наделала, девчонка? Похожая на Ангела с небес, Шла в полный рост, мишенью для подонка. Тебя же твари будут убивать, Я вижу снова дуло пулемёта. Такая тишина, затихла рать, Все смотрят и в готовности вся рота. Сейчас вступить с врагом в неравный бой, Под пулями крушить и рвать на части. И кто-то крикнул ей: «Родная, пой! Нам будет умереть в бою за счастье. Сжав кулаки все смотрят и молчат, Вдруг взвилась песня детская, про Солнце. И черти в этот миг вступили в ад, Смотрели все и пили жизнь до донца. Никто не мог заткнуть тот пулемёт, Теперь навек, ту песню не забудет. Про маму, папу, к миру всех зовёт, И не дай Бог… Расплата жуткой будет. Все слушали, смотрели на неё, А Ангел подходил всё ближе, ближе. Приклады опустив, взяв за цевьё, Об этом не расскажут те, кто выжил. Она могла смотреть врагу в глаза, Они же опускали их смущённо. И навернулась вдруг на них слеза, Душа же становилась обнажённой. Всем помощь оказала и ушла. Мгновенье тишины стоит на поле. Оставила на сердце часть тепла, И каждый думал о нелёгкой доле. Потом на поле вновь пришла война, И кто-то всем подал команду: «Фоер»! Вступил в права владыка Сатана, Руководит теперь на поле боем. Куда-то в небо стрельнул пулемёт, Ушёл с своих позиций немец, снайпер. Ударил за окопы миномёт, Закончен первый бой и я не крайний. Темнело, наконец дождался ночь, Взял раненых, ползу в свои окопы. Не зря весь день лежал, хочу помочь, А позже прошагаю пол Европы.               VIII. Как напасть, восемь лет бомбят Донбасс, Подняли свои головы нацисты. И в воздухе витает Божий глас, От нечисти земля себя очисти. Кто слушал деда нам - за пятьдесят, Решили, что предатели  заплатят. И многие из нас, за русских мстят, За память деда, за погибших братьев. Закручена спираль, опять окоп, Бьют нечисть в Украине добровольцы. Зачистка, пашет градами укроп, Огонь ведут с засады, без умолку. Ранение в плечо, упал на дно, Бьет снайпер, в глаз товарища, с зелёнки. Вдруг вспомнился тот жук и всё равно, Тот старый эпизод, на киноплёнке. Товарищу, что в коме не помочь, Тревожат болью мелкие осколки. Для всех теперь одна подруга — ночь, Тогда врагу мы станем, как иголки. Он пережил, уже не первый бой, Как в дежавю лежал мой дед когда-то. - Всё будет хорошо, вернусь домой, Как отомстим за память деда, брата. Я Русский и поэтому горжусь, Для Родины своей мы все солдаты. За подвиги бойцов и нашу Русь. За веру для врага пришла расплата.