Роженица

И можно песенку прожить иначе,
Можно ниточку оборвать.
Только вырастет новый мальчик
За меня, гада, воевать.
Александр Башлачёв


Три десятка подпольем оплаченных лет
я живу с твоим сердцем. Им ловит поэт
налету обронённое Родиной слово.
Ты ушла – свет ослеп. Память долго, как вдовы,
беспризорности пьёт безответную чашу.

Ты лукаво двоилась в устах и застольях,
позабыла былины и сны сыновей.
В круге падших плыла всех белее и краше.
Но мертвей был оскал твоего своеволья.
И ты первой не вынесла меры вещей!

Рты молились деньгами: для слова-банкноты
все едины – и шкурники, и патриоты.
Дань платила б ты дальше улыбкой гаремной.
Но на удочку млечную клюнуло время.
И пошло по рукам роковое веселье!

Витязь буквы грозил: «разорви тебя мина»,
волю предков в заморский закон запрягая.
Листья наших веков в небесах шелестели.
Ты одна на земле. За душой – Роза Мира.
Ты смогла бросить вызов подложному раю!

Что безмолвней и чище, чем «я умираю»
на губах безымянных мальчишки-солдата?
Дважды мы обогнули зловещие даты.
Тридцать лет моя Родина верила в смерть.
Что ж мне, гаду, крик родов твоих не стерпеть?
                                                                                    17-21.10.22